Декамертон
Полякова Маргарита Сергеевна
Никто в наших письмах роясь,
не понял до глубины,
как мы вероломны, то есть -
как сами себе верны.
М. Цветаева.
Шел дождь. Мелкий, холодный, противный и бесконечный. Именно такой, каким ему и положено быть в середине октября. Прохожие прятались от него под мокрыми зонтами, а он все равно шел. Наверное, это был очень настырный дождь. Ранние, грязно-серые сумерки навевали грусть, а хлюпающая под ботинками сопливая погода – желание побыстрее добраться до дома. Там было тепло. И сухо. И еще там можно было выпить кофе.
Ольга зашла в подъезд, стряхнула с мокрого зонта холодные капли и улыбнулась, предвкушая неторопливый вечер. Должна же у нее быть хоть какая-то компенсация за то, что Кир уехал к каким-то своим друзьям без нее!
Закутавшись в теплый халат, Ольга забралась с ногами в уютное кресло и вынула из пакета содержимое. Ого! Да этого ей хватит на целый вечер! Ольга смотрела на кипу тетрадей и не верила своим глазам. Неужели их набралось такое количество? Ольга давно их не открывала. Некоторые – много лет Ей было даже немного страшно сейчас прикасаться к ним. Здесь было все – ее мечты, ее фантазии, ее страхи. Все, что с ней случалось или могло бы случиться, если бы не… Жизнь, которая была, и которой не было. Придуманной гораздо больше. И это плохо. Очень. Потому что всегда приходится возвращаться к реальности.
Когда-то Ольга вела дневники. Но это было не очень удачной мыслью. И Ольга сожгла их. Все. Как сожгла до этого большинство хранившихся у нее писем. Она больше не хотела хранить все это. Зачем? Все это было слишком личным, чтобы допустить возможность попадания в чужие руки. Но Ольга любила писать. Очень. Небольшие новеллы и повести, рассказы и очерки, маленькие зарисовки о жизни, о себе и своих друзьях. И еще письма. Трогательные письма, полные нежных чувств, которые так и не были отправлены. Впрочем… Они и писались вовсе не для этого. Так было проще. Мысли, доверенные бумаге, приобретали законченность, точную формулировку и очень часто, таким образом, находился выход из проблем. Эти записи могли не бояться посторонних глаз Мало того. Отчасти они и предназначались именно для этого. Ведь это были не дневники. Это были литературные опусы. Такие вещи никто не воспринимает слишком всерьез. Ольга сама не воспринимала. Она не очень любила ворошить прошлое и поэтому отдавала весь этот хлам подруге.
Почему-то, Еленке Ольгины произведения нравились. Она могла перечитывать их помногу раз и даже цитировать наизусть. Еленка настолько все это ценила, что когда собралась перебираться на другую квартиру, отдала Ольгины опусы на хранение ей же самой, чтобы не дай Бог не посеять ничего при переезде. И вот Ольга сидела и смотрела на кипу своих тетрадок. Это было забавно. Вспомнить себя такой, какой она когда-то была. Ольга хмыкнула и прикрыла глаза. Да, прошло много времени. И былые раны затянулись. Но некоторые вещи забыть нельзя. Ольге вдруг необыкновенно захотелось вспомнить их всех. Всех, кто проходил по ее жизни. Не просто увидеть их или даже поговорить с ними, а прочитать слова, которые были им написаны, вспомнить чувства, которые к ним питались, и состояние своей души, оставшееся в прошлом. Ольга вытянула первую попавшуюся тетрадку, открыла ее, прочла первые несколько строчек и улыбнулась Юрка. Вспоминать о нем было просто. И так легко.
Каждый мечтает получить такую любовь, какую он не заслуживает.
Кто-то.
Думы окаянные,
мысли потаенные,
Бестолковая любовь,
головка забубенная.
"Г.О"
Была середина июля, и стояла чудовищная жара. Что интересно, такая жара, для нашей местности, в общем-то, несвойственна. Ну 25 градусов, ну 30, но чтобы 40… Это было чем-то выходящим за рамки обыденности. И именно в такую погоду (как будто другого времени не будет), в субботу, я двинулась на местный базарчик одной из областей родного мне города. Хотела купить кое-каких продуктов и пару вещей. Ходила я там часа 2, наверное. Не бесцельно, но жара доканывала. И вот, когда я хотела уже плюнуть рукой на последнюю покупку и двинуть домой, случилось непоправимое: я подняла глаза. Конечно, если б я увидела ларек, серую толпу или еще что-нибудь столь же малопривлекательное, то все было бы нормально. Но то, что я увидела… Это был парень. Точнее – молодой мужчина лет 25 – 27.
Вот только не надо тыкать в меня пальцем и крутить им возле виска. Без вас знаю, что мужиков вокруг – как собак нерезаных! Но это… Это видеть надо было! Сказать, что он был красив – это ничего не сказать. Он был великолепен! На кого он был похож? Да нет ни на кого! Такие мужчины встречаются в рекламе, в кино, но никак не на мелком базарчике провинциальной тутуновки! Описать его? Спросите чего полегче. Ну, что я разглядела с расстояния в 100 метров? Он был высокий. Выше 1.90, наверное. Сложен – идеально. Куча эластичных мышц. Но в тоже время, не перекачанное чудо отряда бодибилдинговых. Весь такой крепкий и вообще – крупный экземпляр. Волосы темные, но не черные. Густая шевелюра почти до плеч. После моих друзей-музыкантов – непривычно коротко, но по сравнению с бритоголовой молодежью – почти патлатый. Спереди – нечто типа челки. И такой небрежно – привычный жест рукой, когда он волосы назад откидывал… Было полное ощущение, что он себя подает. Не то что выпендривается, а… ну просто это его естественное состояние такое.
На незнакомце были какие-то светлые, явно дорогие джинсы и яркая рубашка с коротким рукавом. (Как он, бедный, не сварился в этих джинсах?) Посмотрела я на данное чудо как раз в тот момент, когда оно, в смысле он, снял с себя рубашку, чтобы что-то там примерить. О-е. Я судорожно сглотнула. Нда. Один из лучших представителей мужской половины человечества. Бедная продавщица пошла пятнами, а у меня, глядя на него, такие грязные животные мысли в голову полезли, – я офигела. Мало того, какая-то сила пихнула меня в спину и заставила сделать несколько шагов в его направлении. Слава богу, та часть мозгов, которая еще работала, притормозила меня и отвернула в другую сторону. Тяжко вздохнув, я успокоилась и пошла домой
На вопрос – что я собственно делала в этой самой области родного города – отвечаю: гостила у родственников. Проживала я в частном домике со всеми удобствами и с садом. Место было живописное – в стороне от дороги и недалеко от важнейших местных центров – магазина, клуба и озера. Для ясности уточняю, что среди родственников, у которых я гостила, числилась моя двоюродная сеструха Надька. Она была старше меня на год, в 2 раза меня симпатичнее, но в голове у нее не ночевали даже опилки, не говоря уже о мозгах. Может, конечно, я сужу так о Надюхе потому, что вкусы у нас с ней были абсолютно разные. Я, например большой любитель, почитать и послушать хорошую музыку. Надюха же за всю свою жизнь вряд ли прочла больше трех книг, а слушала преимущественно попсу. Хорошо дом большой, комнат много, мы хоть не особо друг другу мешали. Только из-за DVD постоянно спорили. Она терпеть не могла любимые мною фильмы Копполы, Феллини и Бессона, а я терпеть не могла тупые американские комедии с одноклеточным юмором (типа "Уикенд у Берни").
