Сьюзен Андерсон - Не уходи, любимая

Дейзи Паркер стонала от наслаждения, ощущая тяжесть обнаженного тела Ника Колтрейна. Своими сильными руками он крепко прижимал ее к себе, их разгоряченные тела слились воедино. Дейзи была на седьмом небе от счастья: только что она отдала Нику самое дорогое, что у нее было, – свою девственность, причем сделала это без всякого сожаления. Он целовал ее в шею, и она все громче стонала от удовольствия.

А в это время десятью этажами ниже продолжалось праздничное веселье. Свадебный прием Мо был в полном разгаре. Дейзи, можно сказать, и не участвовала в нем.

Два года назад она пыталась прекратить всякие отношения с Колтрейнами. Она ненавидела отца Ника и Морин, помня о том, с какой холодной расчетливостью он развелся с ее матерью, а потом добился того, чтобы все бульварные газетенки трепали ее имя. Дейзи не желала общаться с кем-либо из этой семейки.

Но Мо все время слала ей письма, не отвечать на которые было бы невежливо, тем более что Дейзи ни в чем не могла упрекнуть сводную сестру. Изредка девушки обедали или ужинали вместе, и, когда однажды Мо прислала приглашение на свадьбу, Дейзи просто не смогла отказаться.

Венчание в кафедральном соборе казалось девятнадцатилетней Дейзи каким-то сказочным представлением. И Мо, и ее красавец жених выглядели очень счастливыми. Но через несколько часов, когда Дейзи оказалась на приеме в отеле «Марк Хопкинс», она пожалела, что приняла приглашение. Находясь в обществе расфранченных и напыщенных господ, эта девушка, не принадлежавшая к высшим слоям общества Сан-Франциско, чувствовала себя неуютно. Дейзи решила уйти, как только поздравит жениха и невесту.

Но как раз в этот момент она увидела Ника, и ее твердое намерение тут же переменилось.

Дейзи очень удивилась тому, что Ник поздоровался с ней как с давним другом и даже оставил гостей. Прежде он делал вид, что не замечает ее, а сейчас такое неожиданное внимание поразило Дейзи как удар молнии – оно настораживало и сбивало с толку.

По глазам Ника невозможно было что-либо прочесть.

«Что он хочет?» – спрашивала себя Дейзи. Прикосновения Ника странным образом волновали ее. То он проведет рукой по спине, то обхватит длинными пальцами локоть, то дотронется до обнаженного плеча – все это заставило Дейзи забыть об осторожности. Ник был красив как бог: смуглолицый, широкоплечий, с шевелюрой каштановых волос.

Весь вечер он был внимателен к Дейзи, постоянно фотографировал ее и в конце концов совершенно покорил ее.

А когда начались танцы, она и вовсе потеряла голову!

Ник прижимал бедняжку к себе так крепко, что ей казалось, она чувствует его всем телом. Да и ему, по всей видимости, было очень приятно держать ее в своих объятиях. Потом они оказались в гостиничном лифте, и Ник целовал ее. А потом была эта комната и эта постель, и ее готовое выпрыгнуть из груди сердце. Дейзи почти не помнила себя в эти минуты, ей казалось, что она и Ник – это нечто единое и их невозможно оторвать друг от друга. В какой-то момент она почувствовала легкую боль, но тут же нежные поглаживания Ника, ритмичные и сильные движения бедрами довели ее до сладостного исступления.

Дейзи только сейчас поняла истинный смысл всех маминых рассказов о любви.

Ник приподнялся, подпер голову рукой и, глядя Дейзи в лицо, спросил:

– Как ты? Нормально?

– Да, – ответила она, а про себя подумала, что вряд ли смогла бы словами описать новые для себя ощущения.

– Ну вот и хорошо, – произнес Ник, вставая с постели.

Подперев голову рукой, Дейзи любовалась его обнаженным телом. В свете лампы оно было великолепно: широкие плечи, рельефная мускулатура на руках и груди, узкие бедра. Волосы на груди, такие мягкие и шелковистые, узкой дорожкой спускались вниз живота и исчезали за поясом брюк, которые Ник уже успел надеть.

– Что ты делаешь? – удивленно спросила Дейзи? , – Мне надо идти, – ответил Ник.

В этот момент Дейзи, словно очнувшись, вдруг увидела, что лежит абсолютно голой. Она поискала глазами свое платье и заметила, что оно висит, зацепившись ремешком за торшер рядом с кроватью. Сгорая от стыда, Дейзи выдернула из стоявшей на столе коробки пару салфеток и аккуратно промокнула ими размазавшуюся по внутренней стороне бедер кровь.

– Почему? – вновь спросила она.

Ник надел рубашку и пиджак, не застегивая, подобрал запонки, накинул на шею незавязанный галстук. Засунув руки глубоко в карманы брюк, он наконец взглянул на Дейзи и шагнул к кровати.

– Все было чудесно, детка. Но мужчинам тоже нужен отдых, – спокойным, почти равнодушным тоном произнес он. Потом наклонился к лицу Дейзи, будто намеревался ее поцеловать, но вдруг выпрямился и добавил:

– Утром у меня важная встреча.

– Но как же так? Ты же говорил, что любишь меня, – недоумевала Дейзи. Силясь найти ответ, она заглянула Нику в глаза. В его взгляде странным образом сочетались нежность, страсть и.., жалость. Он пожал плечами – и все исчезло.

– Ты еще очень молода и потому можешь не знать, что в такие минуты мужчина может сказать все, что угодно, – ответил Ник отводя глаза в сторону. – Таковы правила любовной игры.

«Так это была игра!» Дейзи замерла, словно пораженная молнией.

Ник наклонился к ней, слегка коснулся губами ее щеки и промямлил что-то вроде «будь здорова», потом развернулся и вышел. Дейзи проводила его взглядом. Дверь захлопнулась.

Она осталась одна, униженная, обманутая и покинутая.

Такой она вступала во взрослую жизнь.

Дейзи ощутила надвигавшуюся беду, даже не переступив еще порога офиса.

Секретарь посмотрел на нее с выражением ужаса на лице:

– Ты что, собираешься идти в таком виде?

Дейзи остановилась и оглядела себя с ног до головы: на ней была спортивная куртка из золотистого цвета шерсти с замысловатым рисунком на нагрудном кармане и шотландская юбка в сине-желтую клетку.

– А что такое? Ты же сам сказал мне надеть юбку.

Регги оправил свой щегольской костюм, как бы желая лишний раз продемонстрировать, что уж он-то не обделен хорошим вкусом.

– Но я же не просил тебя одеться, как Мэри Кэтрин во время ее встречи с солдатом Джейн, – язвительно заметил Регги.

– Это ты про ботинки? – Дейзи посмотрела на свои длинные ноги, на которых были синие чулки и ботинки на шнуровке с вывернутыми наружу носками. – Они синие и, по-моему, подходят к моему костюмчику.

– Ну в общем-то да, если ты желаешь получить приз за лучший костюм пехотинца. Может, ты еще и штаны военные напялишь, чтобы уж совсем соответствовать. Мне, возможно, даже удастся спереть где-нибудь зеленые и коричневые тени для глаз – мы и лицо тебе закамуфлируем.