Мелани Кертис
Укрощенный кентавр
— Погоди-погоди… — Чендлер даже приподнялся из-за стола. — Ты что, хочешь сказать, что тебя не устраивает ни один из этих сценариев? Ни один?!
Лиза Окли встретила взгляд своего агента прямо, не опуская глаз.
— Извините меня, Чендлер. Но я не собираюсь пробоваться ни на одну из этих ролей. Честно говоря, мне жаль бумаги, которую извели на эту бездарную писанину.
Чендлер угрожающе сдвинул брови.
— Вот что. Если хочешь закрепиться в этом мире, тебе пора перестать копаться в материале. Может, тебя Бог красотой не обидел, а может, даже и талантом. Только никому это не интересно. Один нашумевший фильм еще не делает тебя звездой на все времена. Нужно это понимать, детка.
— Я хорошо это понимаю. Но сниматься в дешевке, которую кроме сексуально озабоченных подростков никто и не увидит, я не считаю возможным. А все эти сценарии именно такие.
Чендлер закатил глаза к небу.
— Что делать! Это та продукция, которую нынче покупают!
— Это отвратительно, Чендлер. Мне нужен настоящий сценарий. Такой же, как первый.
Он поджал губы.
— Тебе просто сказочно повезло. Такие сценарии попадаются один на тысячу. Да и эти крупицы продюсеры не рвутся снимать. Стоят такие фильмы дорого, а выручка от них не самая большая. А ты не забывай, что тебе двадцать восемь лет. Для актрисы это уже преклонные годы, знаешь ли.
— Спасибо, — грустно усмехнулась Лиза.
Как всякая женщина, она ненавидела, если ей напоминали о возрасте.
— Я твой агент. Ты платишь мне проценты за то, чтобы я устраивал твои дела. И поверь мне, я знаю свою работу. Так что слушай меня внимательно. Твоя задача — не дать публике забыть твое очаровательное личико. Иначе на твоей карьере можно ставить крест.
Может, он и прав.
— Я подумываю о том, чтобы переехать в Англию и найти работу в театре.
Это была идея Джона. Их отношения, конечно, сильно осложнял тот факт, что он постоянно жил в Англии, а она в Голливуде.
Чендлер замахал руками.
— Даже думать забудь об этом! После всего, чего нам удалось добиться, ты собираешься бросить дело на полпути! Ладно, слушай. Не хотел говорить тебе, пока дело не окончательно решено. Но… так уж и быть. Сценарий еще не утвержден, но я почти на сто процентов могу гарантировать тебе роль. Это просто конфетка. Есть что играть, поверь мне. Если коротко — фильм про потерпевших кораблекрушение. Все, что от тебя требуется, это дать свое предварительное согласие.
Лиза вздохнула. «Есть что играть». Значит, ей придется сниматься в набедренной повязке. Почему ей всегда предлагают лишь те роли, где можно продемонстрировать тело?
Она покачала головой.
— Нет, Чендлер, спасибо. Я никогда не соглашусь сниматься в такой примитивной роли. Это совершенно не то, о чем я мечтала, когда впервые приехала в Голливуд. Извините.
Он прищурился.
— А куда делась та девушка, которая выиграла телевизионный конкурс «Выйти замуж за принца»? Или как там называлось это шоу? «Выйти замуж за миллионера»? И ты еще будешь критиковать сценарии, которые я тебе предлагаю?
— Я в порыве отчаяния пошла в это шоу. — Лиза опустила глаза. — Тогда я готова была на все, лишь бы меня заметили. Но с тех пор многое переменилось.
— Действительно! — Чендлер в ярости поднялся из-за стола. — Только не приходи ко мне, когда останешься без работы и тебе придется считать копейки. Таких, как ты, в Голливуде пруд пруди. Вот сейчас я вернусь в офис, и секретарша подаст мне длиннющий список начинающих актрис, что звонили в мое отсутствие. Тех, кто согласен на любую роль.
— Вы ждете, чтобы я продала душу дьяволу ради сиюминутного успеха? — со слезами в голосе проговорила Лиза. — Нет, я так не могу. Простите, Чендлер. Спасибо за обед. В следующий раз я плачу.
— Следующего раза, возможно, не будет, — проворчал Чендлер.
Вернувшись домой, Лиза бросилась к телефону. Надо позвонить сестре. Но красная лампочка автоответчика сообщила, что были звонки в ее отсутствие. Она включила автоответчик. Так и есть, Джон. Его голос звучал взволнованно.
— Лиза, почему ты не перезвонила? Прошу тебя, перезвони в любое время, пусть ночью. Иначе я сажусь в самолет и лечу к тебе.
Судя по тону, Джон вне себя от тревоги. Но она не в состоянии сейчас с ним разговаривать. Потом. Сейчас ей нужно поговорить с сестрой. Между Калифорнией и Францией разница в девять часов… Значит, у них там сейчас половина десятого. Вряд ли они уже спят. Лиза улыбнулась. Если только… Если только трехмесячная Лиз рано угомонилась и Николя уединился с молодой женой в спальне. Он пользовался любой возможностью, чтобы остаться с ней наедине. Лиза никогда еще не видела, чтобы мужчина и женщина были настолько поглощены друг другом.
Месяц назад Лиза ездила к сестре в гости. Тогда крестили ее маленькую тезку. С той поры Лиза-старшая испытывала постоянное чувство неудовлетворенности. Сначала смутное, а потом все более и более отчетливое. И ужасные сценарии, которые предлагал ей Чендлер, только усугубляли ситуацию. Лиза тревожилась. Слишком ее состояние напоминало ту пропасть, в которой она оказалась, когда умер отец.
Она действительно переменилась. И ее душевный разлад ничем не унять.
Вот только… Она с улыбкой протянула руку и взяла с комода фотографию маленькой Лиз. Когда она впервые взяла на руки почти невесомый сверток, что-то шевельнулось в ее душе. А когда пришла пора возвращаться в Калифорнию, Лиза испытала настоящую боль, настолько привязалась она к маленькой племяннице. Джон, которого тоже пригласили на крестины, потом обвинял ее в том, что из-за малышки Лиза совсем не уделяла ему внимания.
Кристина сняла телефонную трубку почти сразу же.
— Лиза! — обрадовалась она. — А мы с Николя только что о тебе говорили. Ну как, заключила контракт на новый фильм?
— Пока нет, — чуть замявшись, ответила Лиза. — Кристина… Я тут подумала. Не нужна ли вам нянька? На пару недель? Вы с Николя могли бы съездить отдохнуть. Обещаю, что буду заботиться о малышке, как о родной дочери. Жизнью за нее отвечаю.
Повисло молчание.
— Пока Лиз такая маленькая, и речи быть не может о том, чтобы оставить ее надолго, — наконец решительно сказала Кристина. — Но для того, чтобы навестить нас, тебе не нужно предлога.
В голосе Кристины звучала обида.
— Я тебе и раньше говорила. В поместье тебя постоянно ждет комната. Когда бы ты ни приехала, она готова к твоему приезду. И ты можешь жить здесь столько, сколько захочешь. Чем больше, тем лучше, и чем чаще, тем лучше. Ты ведь моя семья, у меня никого больше нет. Ты это знаешь.
