Борн Амелия
Здравствуй, дочь!
Часть 1. Роман
- Роман Андреевич?
Секретарша заглянула в кабинет, деликатно перед этим постучав, и имела при этом вид такой, словно сомневалась, стоит ли отрывать меня от важных дел.
Я мысленно похвалил себя за то, что так вымуштровал персонал. Жаль только, что, помимо этого да успешного бизнеса, ничего больше в жизни и не достиг. Ничего гораздо более важного, чем все то, что окружало меня сейчас - дорого обставленный кабинет с мебелью из черной кожи, офис в новомодном небоскребе, да ряды цифр на мониторе компьютера, наглядно показывающие, что я все еще чертовски хорош в своем деле.
В последнее время я понял, что бизнес снова стал занимать меня крайне мало. Я вылез из своей глухой ссылки, считая, что пора начать попытаться жить заново и некоторое время был если и не счастлив, то по-настоящему погружен в то, что делал. Мне нравилось, что я помог зажечься новой звезде на парфюмером небосклоне - Эмме Крамольской. И я вдохновенно переживал успех ее первого аромата - «Мемуаров» - так, словно это было мое собственное детище.
Теперь же, когда Эмма была занята семейной жизнью, как, впрочем, и лучшая из моих сотрудниц - Диана, я внезапно снова ощутил себя пустым. Больше не было ширмы в виде чужих жизней, в которых искренне участвовал, и это обнажало, до полного уродства и неприглядности, бессмысленность моей собственной. Хотя это и был мой личный выбор. Мое наказание.
- Что там? - спросил я у секретарши, отведя бессмысленный взгляд от монитора.
- К вам посетительница… - начала было говорить она, но тут вмешался знакомый голос:
- Там - я! Извини, что без предупреждения, хотела сделать сюрприз.
Я радостно поднялся навстречу гостье, сделав секретарше знак, что она свободна. Эмма - красивая рыжеволосая девушка, впорхнула в кабинет и словно привнесла с собой в мрачную обстановку все краски мира.
- Я очень рад тебя видеть, - сказал искренне после того, как мы по-дружески обнялись.
- А еще больше ты обрадуешься тому, что я тебе принесла! - заявила она и, как могут позволить себе только старые друзья, присела на краешек моего рабочего стола и начала копаться в сумочке.
- Неужели сувенирный магнит из путешествия? - хмыкнул я, глядя на ее раскопки в собственной сумке. - Откуда ты только что вернулась, с Мальдив?
- С Фиджи, - поправила она. - Между прочим, очень вдохновляющее место! Ты сейчас сам поймешь… да где же она… вот! - наконец торжествующе воскликнула Эмма и с победным видом протянула мне небольшую пробирку.
- Новый аромат? - оживился я, принимая в руки атомайзер.
- Да! Ты помнишь, у Ги Ляроша даже были духи, называвшиеся «Фиджи»? Впрочем, они есть и сейчас, но это уже несколько другое. Уверена, что парфюмер, создавший их, тоже вдохновлялся этими островами. Ну, попробуй же!
И я попробовал. И даже глаза прикрыл от удовольствия, потому что находившееся в этом флакончике, было похоже на аромат рая. Здесь было все - аппетитные тропические фрукты, экзотические цветы, запах моря и нагретого солнцем песка… Эмма даже умудрилась вплести в это разнообразное звучание нотку мха, придающую духам легкий шипровый оттенок.
- Как тебе это удается? - поинтересовался я потрясенно. - У большинства парфюмеров, причем куда более опытных, из всего этого получился бы просто фруктовый компот. Я сегодня же займусь рекламной компанией и будущей презентацией! Что такое?
Эмма смотрела на меня с до того понимающей улыбкой, что стало совершенно не по себе.
- Судя по тому, как радостно ты ухватился за «Рай», в твоей жизни так ничего и не изменилось, - сказала она.
- Эм, давай не будем… - поморщился в ответ.
- Нет, давай будем! - решительно заявила Эмма, соскальзывая со стола и начиная расхаживать по кабинету. - Мы знакомы больше года! И за это время ты сделал столько всего хорошего - для кого угодно, но только не для себя самого. Более того - ты никогда не позволял заглянуть в твое прошлое, но, слава Богу, существует интернет и я давно все узнала. Рома, - она остановилась напротив и, наставив указательный палец, заявила:
- Терять близких - невыносимо больно и страшно. Но они вряд ли хотели бы, чтобы ты съел себя живьем за то, что они погибли, а ты - жив! Жив, понимаешь?!
Я ощутил, как губы сами собой сложились в кривую улыбку. Хотела бы Лена, чтобы после ее смерти я был счастлив? Однозначно нет.
В ушах снова, как наяву, зазвучало адское шипение шин, когда пытался уклониться от летящей навстречу машины. И крики жены - истеричные, полные ненависти…
- Ты не понимаешь… - прохрипел чуть слышно. - Не понимаешь.
- Так объясни! - не выдержала Эмма и, оказавшись рядом, требовательно сжала мою руку. Я быстро отвернулся от нее, сумев только и сказать:
- Не могу. Я не могу.
- Да почему?
- Потому что ты разочаруешься во мне! Довольно и того, что я сам себя ненавижу! - почти выкрикнул в ответ, резко обернувшись.
Мне было страшно увидеть на ее лице испуг или отвращение, но там светилось только понимание.
- Мне очень нужна твоя дружба. Очень нужна, - сказал уже мягче.
- Она у тебя есть, - спокойно ответила Эмма. - И что бы ни случилось в прошлом, это никак не отменяет того, каким я знаю тебя в настоящем. И именно потому, что я твой друг, я не оставлю тебя в покое, имей в виду.
Она быстро кинула взгляд на часы и со вздохом добавила:
- Но сейчас мне надо бежать. Так что можешь выдохнуть.
Порывисто обняв на прощание, Эмма вышла из кабинета, а я остался один на один со своей пустотой. Да с густым ароматом «Рая», все еще парящим в воздухе. Раем, который мне никогда не светил. Ни на земле, ни где-то там, за пределами человеческого глаза, куда отправились те, кто был моей семьей.
В тот момент я даже не подозревал, что в этот вечер моя жизнь развернется на сто восемьдесят градусов. А пустота сменится настоящим адом.
Часть 2. Роман
Все было, казалось, как обычно - привычный путь домой, за город, где приобрел себе небольшой дом. Все та же безмолвная темнота, в которую шагнул, распахнув дверь. Все те же предметы вокруг, на тех же местах, на которых я оставил их утром.
Все тем же привычным образом я плеснул себе в бокал со льдом хорошо выдержанный крепкий «Чивас» и включил телевизор, чтобы хоть чем-то заполнить тишину дома.
Обычный уклад, в котором барахтался день за днем, нарушил лишь звонок в дверь. Наверняка это были какие-нибудь разносчики печатного спама или представители очередной суперкомпании, предлагавшие эксклюзивные товары, которых больше нигде не купишь. Больше ко мне, по большому счету, никто и не заглядывал.
Захотелось послать все к черту. Не было настроения даже развлекаться, гаркнув на какого-то неосторожного человека, позвонившего в мою дверь, поэтому я решил попросту не открывать. Но звонок повторился еще раз. И еще. И, раздосадованный этим, я наконец отставил в сторону бокал с виски и пошел открывать, заранее не завидуя тому, кто рискнул проявить такую настырность.
Однако, когда я широко распахнул входную дверь, готовые сорваться с губ слова мгновенно застряли в горле. А сердце с надрывным стоном рухнуло куда-то вниз.
Я боялся этого момента шесть лет. Целых шесть чертовых лет! Я заперся в деревне, чтобы не вспоминать, чтобы не иметь искушения сорваться и сделать то, на что не имел никакого права.
И вот теперь… один взгляд на стоявшую напротив женщину - и мир перевернулся вверх ногами. Как я мог столько без нее быть? И как сдержаться теперь, когда она стояла от меня на расстоянии вытянутой руки? Как не нарушить все те установки, что твердил себе годами?
- Аня… - выдохнул одно-единственное короткое слово. И даже на языке загорчило от всего несбывшегося, что было связано с этими тремя простыми буквами.
