Полина Рей
Измени меня
1
Степан попал сюда совершенно случайно и первое время сам не мог понять, что здесь делает. Окраина города больше напоминала какие-то трущобы, чем место, в котором собираются богатые люди. А то, что здесь сегодня собрались именно они, было очевидно. Полированные бока дорогих «железных» коней тускло поблёскивали в свете одинокого фонаря-инвалида, что, покосившись, стоял неподалёку. Несколько машин ревели моторами в ожидании старта смотрясь здесь несколько сюрреалистично, словно художник решил совместить два разных полотна.
Пусто, убого, сыро и безлюдно. Край крошечной деревеньки, в которой жилых домов было разве что треть, а остальные уже давно дожили свой срок и теперь слепо таращились в зиму окнами без стёкол. Картину довершал завалившийся набок сетчатый забор, обильно присыпанный снегом, и стоящая возле него помойка, наполненная доверху. Что здесь забыли все эти люди и что, собственно говоря, забыл сам Степан, пока было неясно. Он и согласился-то поехать сюда с Виталием, потому что тот очень уговаривал его. Да и, откровенно говоря, на душе скребли такие чёрные кошки, что хотелось встряхнуться. Вот и встряхнулся, мать его так! Лучше бы сидел себе дома в компании двух самых любимых спутниц — сигары и бутылки коньяка.
— Стёп, не кисни, на радуге зависни, — хлопнул его по плечу Виталя, невысокий коренастый мужчина. — Сейчас заезд начнётся, сразу повеселеешь. Интересно, где на этот раз ментов нацепим?
Похоже, вся эта затея его другу представлялась детской забавой, или он просто бравировал перед новым зрителем, коим сегодня являлся Стёпа.
— Скажи мне, Виталь, — Степан затянулся сигарой и выпустил изо рта аккуратную струйку сизоватого дыма, — вот милиция название сменила. Так может они теперь не менты, а пенты?
Виталий замер, глядя на Стёпу и пытаясь понять, шутит тот или нет, ведь по лицу его было сложно что-то прочитать. Порой шутки он произносил таким серьёзным тоном, что собеседники начинали смеяться, а потом спохватывались: пошутил ли на самом деле Стёпа?
— Может быть, — пожал плечами Виталий, делая вид, что его этот вопрос не интересует. — Кстати, хочешь проехаться с кем-то из ребят сегодня? Посмотреть, так сказать, на мир стрит-рейсеров изнутри?
Степан задумчиво склонил голову набок, словно прислушиваясь к своим желаниям и ощущениям. Внутри было как-то гадко и пусто, и так хотелось заполнить эту пустоту хоть чем-нибудь.
— А это мысль. Адреналину, знаешь ли, не хватает, — наконец, вынес он свой вердикт.
— Тогда я сейчас.
Виталя отбросил в снег недокуренную сигарету и устремился к водителю одной из машин. Наклонился к окну, о чём-то коротко переговорил с парнем.
— Ну, всё окей. Садись вон в ту Субару, прокатишься с ветерком, — сказал через время.
Хлопнул Степана по плечу и отошёл в сторону, потому что машины неистово взревели двигателями в сумраке ночи. Начиналось самое интересное. Стёпа сел на пассажирское сидение машины, на которую ему указал Виталий, и оказался практически в полулежачем положении. Это было не так уж удобно, хотя, для водителя всё выглядело несколько иначе. Им оказался небольшой худенький паренёк, одетый в специальный цельный костюм для автогонок и шлем бело-синего цвета.
— Привет, — поздоровался Стёпа, пристёгиваясь ремнём безопасности.
Водитель повернулся к нему, на мгновение обжигая взглядом чёрных глаз и кивая на заднее сидение, на котором лежал шлем.
Степан сделал глубокий вдох, проклиная свой зуд в заднем месте, который сегодня выдернул его из привычного образа жизни и закинул на окраину Питера. Но шлем послушно надел. Мир стал каким-то приглушённым, разве что в него регулярно врывался рык двигателей нескольких машин. А через пару секунд Субару сорвалась с места и помчалась вперёд, тут же закладывая вираж вправо. Взвизгнули тормоза, машина чуть замедлила ход, заднюю часть мотнуло влево, и Стёпа чертыхнулся бы, если бы ему позволил шлем. Похоже, парень-водитель был настоящим сорви-головой, ибо то, с какой скоростью они неслись по заснеженной дороге было прямым тому доказательством. Степан чуть приподнялся в кресле, обозревая окружающую обстановку: перед ними маячила задняя часть раскрашенной БМВ, у которой то и дело загорались красным светом стоп-сигналы. Позади бампер к бамперу ехала ещё одна машина, свет фар которой освещал их салон.
Едрить твою налево! И вписался же он в передрягу! Нет, он, конечно, очень любил адреналин и сам был не прочь погонять по ночным улицам Питера, выжимая из машины запрещённые три циферки в километровом эквиваленте, но вот так… И ведь не скажешь, останови, мне надо выйти! А то, что они могут оказаться на том свете в любую секунду, было ясно, как Божий день…
Рука сама потянулась к карману, в котором лежала сигара, но Стёпа отдёрнул пальцы. Придётся подождать, когда они остановятся, и он выйдет из машины. Точнее, если остановятся. А между тем, гонка начинала принимать совсем уж скверный оборот: началась трасса, именуемая Московским проспектом, машины растянулись в цепочку, чтобы удобнее было обходить едущий по проспекту транспорт, а где-то вдалеке послышался вой сирен. На языке вертелись такие матерные слова, которые вряд ли Стёпа припомнил бы в обычной жизни, если бы захотел, а тут мозг и память выдали их просто в огромном количестве. А ещё память начала подбрасывать номера телефонов всех возможных адвокатов, которым можно было позвонить среди ночи с просьбой вытащить его задницу из переплёта.
Он покосился на паренька, но тот уверенно сжимал руль затянутыми в перчатки руками, сосредоточенно ведя машину и иногда отточенными движениями обходя едущий в том же направлении, что и они, транспорт. Мысленно взмолившись всем известным богам чтобы сегодняшнее приключение закончилось положительно и как можно быстрее, Стёпа постарался расслабиться в кресле и получить удовольствие от процесса. Скорость всё увеличивалась с каждым метром, а за ними уже началась настоящая охота: теперь проблесковые маячки вспыхивали не только сзади, но и на отходящих от проспекта дорогах. А их Субару всё летела вперёд, полностью игнорируя то, что происходило кругом. Честно говоря, ощущение адреналина в крови было более чем явственным, и оно как раз и дало Стёпе то ощущение, которое он хотел испытать, чтобы встряхнуться. Да и уважение к щупленькому пареньку, что так уверенно вёл их машину, крепло с каждым мгновением. Но одновременно внутри проснулась такая жажда жизни, что вся эта встряска уже казалась не такой уж и нужной.
Паренёк ловко вильнул влево, резво разворачивая машину, чтобы выехать на параллельную дорогу и мчаться обратно, и Стёпа машинально схватился за ручку на дверце, чтобы выровнять положение тела. На хвосте у них, словно приклеенная, висела машина полиции, которая, отчаянно вереща сигнальными маячками, вела преследование. В голове проносились картины того, как в утренних выпусках новостей засветится его распрекрасная морда лица, и как Влад, весело смеясь, будет изобиловать шуточками о Стёпиной ночной эскападе. А между тем, паренёк-водитель стал увеличивать скорость, стараясь оторваться от преследования и выжать из несчастной Субару всё, на что та была способна.
За окном сплошным пятном пролетал зимний ночной пейзаж Питера, вызывая сейчас только слабую тошноту. Да пусть уже их сто раз поймают, чем ехать вот так и не знать, останешься в живых или нет!
Стёпа даже готов был оплатить адвокатов всем участникам этого чёртова стрит-рейсинга… Вот только ребята явно не ставили себе цели выбраться из переделки после гонки. Главным шиком было уйти от преследования во время погони.
Машина свернула на загородное шоссе, прокрутив колёса на влажном асфальте, и Стёпа быстро глянул в зеркальце заднего вида, пытаясь разглядеть хоть что-то в клубах пара, которые оставил после себя их автомобиль. Сигнальные маячки были довольно далеко от них, сообщая о том, что им, кажется, удалось оторваться. Но водитель и не думал снижать скорость, «собирая» все ямы и колдобины, которых становилось всё больше.
