Тайный ребенок олигарха - Николь Келлер

– Тихо, тихо, малыш. Футболист мой. Я уже встаю, – поглаживаю небольшой округлившийся животик, не сдерживая улыбки. Только ребенку, живущему внутри меня, под силу заставить меня улыбаться. Заставить жить и просыпаться по утрам.

Вот уже почти полгода мое утро начинается не с кофе, а с активных пиночков моего мальчика.

Нашего с Тимуром сына.

Которому мы оказались не нужны. Я оказалась не подходящей партией, и поэтому он так запросто от меня избавился. Вычеркнул из своей жизни, как будто и не было тех чувств, что сжигали нас дотла, что заставляли терять разум и растворяться в них.

Сейчас же только Арслан внутри меня доказывает раз за разом, например, выставляя свою пяточку, что я жива и все еще могу чувствовать. Только он заставляет меня быть сильной и сохранять трезвость рассудка. Потому что я не знаю, как бы я выкарабкалась полгода назад, если бы не беременность.

Сын снова толкается, и я спешу принять душ и позавтракать. Обычно после этих уже традиционных процедур малыш успокаивается.

Но от утреннего ритуала меня отвлекает телефонный звонок.

Мстислав.

Тяжело вдыхаю. Только он может звонить мне с утра. Каждый день. Просто, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Создавая иллюзию того, что мы – пара. И я порой думаю, не поторопилась ли я, подпустив его к себе слишком близко? Позволив случиться нашим отношениям?

– Доброе утро! Как настроение?

– Спасибо, все хорошо.

– Как самочувствие? Сегодня все в силе? Я заеду за тобой в шесть.

– Хорошо, я буду готова. Все в порядке, Слав, спасибо.

– Как там наш спортсмен?

«Наш» неприятно царапает слух, и я морщусь, поджимая губы. Хочется орать и в миллионный раз исправить его. Знает, что я не люблю, когда он так говорит о моем сыне, но упорно продолжает настаивать на своем.

Арслан, что активно пинается в животе, – мой и только мой ребенок. В отношении своего единственного мужчины я – жуткая собственница.

– Спасибо, у моего сына все хорошо. Пинается.

– Я рад это слышать, – Славу не смущает то, что я все же не удержалась от колкости, от него так и разит оптимизмом и заботой. Которая просто душит меня. – Тогда до встречи, дорогая.

Я сбрасываю звонок и перевожу задумчивый взгляд в окно.

Сегодня я буду хозяйкой на открытии ресторана Славы, для которого я разрабатывала дизайн-проект.

Меня преследует дежавю. Ведь совсем недавно, буквально несколько месяцев назад, я была хозяйкой вечера на таком же открытии. Только с другим мужчиной. И собиралась я на тот вечер с замиранием сердца, чувствуя себя абсолютно счастливой. А сейчас нет никакого желания присутствовать – как будто на каторгу иду.

В памяти так некстати всплывают воспоминания тёмных дьявольских глаз, пронзающих душу, сильных рук, которые дарят ощущение тепла, нежности и безопасности. А ещё бархатный хриплый голос, от которого хочется жмуриться от удовольствия, которому хочется подчиниться и отдаться без остатка.

Стираю слезы со щёк, которые, оказываются, давно текут по моим щекам. Снова.

Не вспоминать!

Не вспоминать! Я же давала себе установку забыть этого мужчину! Вычеркнуть из памяти и из сердца так, как это он сделал. Легко и непринуждённо.

Но, судя по моей реакции, у меня ни черта не получается.

– Иди ты к черту, Тимур Кадыров! – зло шепчу, швыряя чашку в раковину.

Я и Славе дала шанс, чтобы с его помощью вытравить из головы и сердца свое прошлое. Но, кажется, это было плохой идеей. Тимур слишком сильно пустил корни в моё сердце.

Невольно мысли снова плавно перетекают к Тимуру. На секунду представляю, что вдруг он появится на открытии?.. Сердце сбивается с такта, и становится тяжело дышать. Трясу головой, отгоняя бурные фантазии. Нет, не появится! Судьба не может снова так зло пошутить надо мной!..

Решительно поднимаюсь из-за стола и возвращаюсь в спальню, чтобы неспешно готовиться к сегодняшнему мероприятию.

Я не хочу привлекать к себе лишнего внимания, и поэтому мой выбор пал на прямое платье до колен нежно – голубого цвета, что умело скрывает мой животик. Он у меня небольшой для моего срока, со спины даже и не видно, что я беременна. И я переживаю по этому поводу, хоть доктор и говорит, что малыш развивается в срок, и все у нас хорошо.

На ноги – туфли на небольшом каблучке, волосы оставлю распущенными и слегка завью. На лице – минимум макияжа, только тушь и румяна.

Удостоверившись, что выгляжу отлично, улыбаюсь себе напоследок в зеркале и выхожу из дома. Слава как прислал сообщение, что уже ждет у подъезда.

****

– Все хорошо? – Слава приобнимает меня за талию, слегка поглаживая, а мне хочется скинуть его руку. Понятия не имею, почему я именно сегодня такая раздраженная. Все же было хорошо, и Слава мне даже нравится, иначе бы я его близко к себе не подпустила. Наверно, это гормоны.

– Все в порядке. Волнуюсь только немного, – смущенно улыбаюсь, оглядываясь по сторонам.

– Глупости! Все будет хорошо, вот увидишь. Да и я всегда рядом.

Хоть это и не первый мой проект, который я довела от начала до конца, но волнение все равно присутствует. От сегодняшнего вечера зависит наше с сыном будущее – будут ли ко мне, как дизайнеру, и далее поступать заказы, потому что приостанавливать работу я не собираюсь. Да, у меня вроде как отношения с Мстиславом, но больше доверять и полагаться на мужчину я не буду. Накушалась.

– Эммочка, здравствуй! – меня отвлекает жена одного из партнеров Славы, и мне приходится высвободиться из его объятий и отвернуться. Чему я и рада. – Потрясающая работа! Все так продумано до мелочей, так стильно, что, уверена, ресторан Славочки станет моим любимым местом! Я определенно буду возвращаться снова и снова, даже если просто посидеть!

– Спасибо, Нина Марковна, мне очень приятно, что вы так высоко цените мою работу! Это дорогого стоит, поверьте.

Мы еще обмениваемся дежурными вежливыми фразами, обсуждая все и сразу, как за спиной слышу голос Славы:

– Тимур, друг! Рад видеть! Молодец, что приехал!

Вздрагиваю всем телом. Наверно, у меня выработалась пожизненная аллергия на это имя. Неплохо бы сделать прививку от него, чтобы воспоминания не накатывали лавиной и не вызывали такой шквал боли.

А потом я слышу голос.

ТОТ САМЫЙ ГОЛОС. От которого мурашки по всему телу и тугой узел удовольствия внизу живота. Так было только с