Перевод: zhenechka_poyma
Сверка: Amelie_Holman
Бета-коррект: Султана
Редактор: Amelie_Holman
Оформление: Skalapendra
Глава 1
Арания
— Папа придёт сегодня домой?
— Папа всегда приходит домой, Голди, — сказала я, выдавив улыбку. — В последнее время он очень занят. Я знаю, он скучает по тому, как укладывает тебя спать.
Ее большие карие как у отца глаза, открылись еще шире.
— Откуда ты знаешь, что он скучает?
— Потому что он говорил мне.
— Хочу, чтобы он и мне сказал.
Целую дочь в лоб.
— Скажет, милая. Каждую ночь он приходит в твою комнату и убеждается, что его принцесса в безопасности и спит.
Ее губы приоткрылись в зевке.
— Сегодня вечером я хочу подождать.
— Как насчет того, чтобы я прочитала еще одну историю, и мы могли бы подождать вместе?
Наша четырехлетняя дочь кивнула и похлопала по матрасу рядом с собой.
Ее длинные ресницы затрепетали, когда я прочитала слова одной из ее любимых историй. История была такой, что она могла повторить в юном возрасте. Стерлинг иногда пытался сократить рассказ о вельветовом кролике, пропуская страницу или две. Он должен был знать, что его дочь слишком умна для чего-то подобного. Каждый раз она требовала прочитать каждое слово.
Сегодня я не пыталась сократить книгу. Нет, я прочитала знакомую историю, потому что знала, что Голди будет повторять эти слова, когда заснет. Прежде чем перейти к последней странице, я закрыла обложку и уставилась на нижнюю сторону балдахина Голди, надеясь услышать звук шагов в коридоре.
Мои мысли вернулись к мужчине, которого мы оба хотели увидеть.
К Стерлингу Спарроу
Последние несколько недель он пропускал ужины и пожелания доброй ночи. Он был не один. Все люди Спарроу работали помногу.
Мой муж был боссом преступного мира Чикаго с обязанностями, которые — я это слишком хорошо знала — давили на него и на всех мужчин из его близкого окружения. В нашей странной, но комфортной жизненной ситуации я была посвящена в выражения лиц и настроения этих мужчин и знала, что в Чикаго назревает что-то такое, о чем никто из них не хотел извещать меня или кого-либо из других дам.
Дыхание Голди выровнялось, она перевернулась на бок, а ее крошечные кулачки были у подбородка, улыбка появилась на губах, и она уснула. Я восхищалась ее спокойствием во сне.
— Сладких снов, — прошептала я.
— Именно это я всегда ей и говорю.
Я вздрогнула от низкого голоса и быстро повернулась к двери. Я увидела его силуэт и профиль, очерченный светом из коридора, когда он повернулся и направился в нашу сторону.
Я поднесла палец к губам, борясь с нежеланием, чтобы он разбудил нашу дочь, и желанием, чтобы она знала, что он здесь.
— Она спрашивала о тебе, — прошептала я.
Стерлинг потянулся за моей рукой и помог мне встать, притянул к себе и крепко обнял. Ровный стук его сердца отдавался под рубашкой. Он был без галстука и пиджака, с закатанными до локтей рукавами. У меня возникло ощущение, что он пробыл в башне какое-то время.
— Время пролетело незаметно.
Откинувшись назад, я посмотрела в его темные глаза. Даже при слабом свете ночника Голди я заметила морщины и напряжение на его лице.
— Она знает, что ты любишь ее.
Когда он выпрямил шею, я почувствовала, как его тело напряглось в моих объятиях.
— Ты расскажешь мне, что происходит?
Он покачал головой. Отпустив меня, он подошел ближе к кровати Голди.
Я наблюдала, как он убрал ее светлые волосы с лица рукой, прежде чем наклониться ближе и оставить поцелуй на лбу. Как только он встал, я взяла его за руку и потащила в коридор. Свет, падавший на кровать Голди, исчез, когда мы закрыли за собой дверь и, взявшись за руки, направились в нашу комнату.
Мы уверенно прошли через лестничную площадку. В квартире внизу было темно, единственное сияние исходило от больших окон, открывающих вид на яркие огни города. Как только мы оказались в комнате, я подошла к окнам.
— Что-то происходит, а ты мне не рассказываешь.
Сильные пальцы Стерлинга провели призрачную дорожку по моим рукам, наши пальцы переплелись.
— Солнышко, всегда что-то происходит. Каждый гребаный день и ночь. — Отпустив одну из моих рук, он приласкал большим пальцем мою щеку. — Я не хочу, чтобы ты волновалась.
— Если ты скажешь мне не волноваться, это меня не остановит.
— Да неужели? — спросил он с ухмылкой. — Помнится, мы дали клятвы, согласно которым ты должна делать то, что я сказал.
Я покачала головой, улыбка тронула мои губы.
— Извините, мистер Спарроу. Я вычеркнула это из клятв. В конце концов, я не хотела давать обещание, которое не смогла бы сдержать.
— И какое обещание ты сдерживаешь?
Приподнявшись на цыпочки, я провела кончиками пальцев по его щетине на подбородке.
— Любить тебя, верить в тебя и верить, что ты всегда будешь честен со мной.
Он глубоко вздохнул, наморщив лоб. Повернувшись к окнам, он выдохнул.
— Я не был нечестен с тобой, Арания. Я надеялся, что мы позаботимся об этой неприятности, и тебе никогда не придется об этом знать.
Например, о миллионе неприятностей до этого.
Я читала заголовки газет или смотрела последние новости и задавалась вопросом, какую роль сыграли мои близкие в любой ситуации, которую СМИ сочли достойной пера.
Пока Стерлинг говорил, я чувствовала весомость его слов. Мой муж был самопровозглашенным бандитом, который использовал неприемлемые, по стандартам общества, средства для достижения своих целей. Я знала это, когда он нашел меня. Стерлинг был до боли честен со мной с самого начала.
Эта честность была лишь одной из вещей, которые я любила в нем.
Он также был человеком, который принимал на себя ответственность за то, что принадлежало ему.
Будь то я — потому что я, без сомнения, целиком и полностью принадлежала ему, наша дочь, его братья по оружию, их семьи или его город, Стерлинг защищал это. Он нес на себе тяжесть этой ответственности днем и ночью.
Словно проснувшись, Стерлинг повернулся ко мне, стряхивая с себя мысли, которые туманили его разум.
— Ты ведь не собираешься мне говорить, не так ли?
— Не сейчас, — сказал он, качая головой. — Только не в темноте ночи. Солнышко, когда я расскажу тебе об этом, на твоем прекрасном лице появятся яркие солнечные лучи. Я не буду скрывать ни слова, но не сейчас. Еще не время.
Сжав губы, я кивнула.
— Ты примешь этот ответ?
— Да, — сказала я, — потому что доверяю тебе, Стерлинг. Ты мне всё скажешь. А до тех пор я буду доверять тебе, Патрику, Мейсону и Риду. Я буду доверять вам всем, потому что знаю, что мы — ваш приоритет номер один.
Он отступил на шаг, наши пальцы все еще соприкасались.
— Я собираюсь принять душ. — Он отпустил мою руку и потянулся к пуговицам на своей рубашке. — Хочу смыть этот гребаный день. — Его темный взгляд встретился с моим. — Подождешь меня?
— Что у тебя на уме?
Губы Стерлинга скривились.
— У меня много чего на уме. И все предполагает, что ты пересмотришь свою клятву повиноваться.
Я покачала головой.
— Я люблю тебя. Буду ждать, но только не вечно.
Когда он направился к ванной, я снова повернулась к горизонту за стеклом, задаваясь вопросом, что происходит и что беспокоит человека, которого я люблю. Город внизу сверкал. Машины легко скользили по улицам, а звезды танцевали в небе над озером Мичиган. Город был полон людей. Даже в такой поздний час.
Я подошла ближе к стеклу и выглянула наружу, гадая, смогу ли я увидеть то, что видел Стерлинг.
Мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что я не видела того, что видел он или что видел любой другой человек в организации Спарроу. Я увидела только то, что они хотели, чтобы видели жители и туристы. Я видела красоту города, его потенциал и бодрящую энергию. Я не только видела это. Я чувствовала это, когда выходила на тротуар или смотрела бейсбольный матч.
