(Не)настоящий папа
Татьяна Адриевская
Пролог
— Не нервничай ты так. В конце концов, твоя дочь окончила третий класс! Да и я буду приезжать несколько раз в неделю. Обещаю!
Катя смотрела на меня веселыми, искрящимися изумрудным блеском глазами. Она держала за руку двухлетнюю златовласую девчушку, которая совершенно не желала стоять на месте.
Анна Дмитриевна рвалась в бой, а если точнее, на площадку с каруселями, украшенную длинной косичкой небольших воздушных шаров и бумажных гирлянд всех цветов радуги.
— Ты без двух минут в роддоме, Катя, — фыркнул я, демонстративно опуская взгляд на большой живот жены моего брата.
— Точнее, без двух месяцев!
— С двойней тебе светит максимум полтора.
— Все-то ты знаешь!
— Конечно, знаю. Я сам родился на две недели раньше.
Катерина вздохнула, упираясь правой рукой в поясницу, а левой продолжая удерживать дочку. Она явно устала стоять на ногах, но не признается в этом даже под угрозой пыток. На улице хоть и июнь, но жара под тридцать градусов, и это в тени. И я даже представить боюсь, каково беременной невестке присутствовать на детском празднике в честь открытия лагеря. Ох уж эти принципы! «Ну я же обещала организаторам!»
— Мама, самоетики! На самоетики! — упрашивала звонким голоском племяшка, утягивая невестку из-под тени шатра на солнце.
— Присядь, отдохни. Я поиграю с Аней.
— Все в порядке, я не уста…
— Еще слово — позвоню Диме.
Какая же волшебная фраза. Действовала безотказно на протяжении шести месяцев и усмиряла упрямую натуру невестки меньше чем за пару секунд.
Катя нахмурилась, поджала губы, но все-таки наклонилась к дочке и ласково объяснила:
— Солнышко, мама немного отдохнет и обязательно с тобой поиграет. А пока можешь сходить к самолетикам с Викой или дядей Володей.
Вика — няня в доме брата. Но когда его жена находилась рядом с дочкой, она больше походила на бесполезный хвостик, чем на помощницу. Вот и сейчас сорокалетняя «Вика» сидела в сторонке не у дел, пока Катя уделяла все внимание Анечке.
Та без возражений звонко чмокнула щеку матери и вприпрыжку помчалась к няне с громким, чуть ли не победным кличем «Вика, самоетики!».
— Ты бы завязывал ябедничать, — заявила невестка крайне обиженным тоном.
— А ты бы завязывала строить из себя железную леди. Сдался тебе этот лагерь в такую жару. Думать надо не только о своих поклонниках, но и о здоровье.
— Я всего лишь беременна, а не нахожусь при смерти! — фыркнула она. — И присутствовать на открытии собственного лагеря имею полное право.
— Вот и присутствуй. Сидя, — отрезал я.
Услышал тяжелый вздох, благо возмущения на этом себя исчерпали. Мы молча наблюдали, как работники лагеря украшают площадку, готовясь к торжеству. Уже установили несколько пеногенераторов для вечеринки — завершающего этапа представления.
— Ах, точно! — внезапно воскликнула невестка, найдя кого-то взглядом в толпе и активно махая ладошкой в знак приветствия. — Совсем забыла сказать! Знаешь, кто ставит спектакль, в котором будет играть Оксана?
Даже спрашивать не стал, все равно не удержится и будет нахваливать своих коллег. А меня и без того жутко раздражал тот факт, что дочь, насмотревшись по телевизору на нашу звездную родственницу, тоже начала мечтать оказаться на экране. А добрая «тетя Катя» устроила ее в самый престижный театральный кружок с супервыдающимся руководителем, после которого повзрослевшие актеры чуть ли не в Голливуд уезжают.
— Марина! Представляешь?
Ну говорил же, тараторить начнет и без приглашения.
— Думаешь, я всех твоих выдающихся режиссеров-постановщиков знаю по именам? — даже слишком скучающе протянул я.
— Вообще-то, в первую очередь Марина — моя подруга! Она только недавно вернулась из Европы со стажировки, и посылали ее туда отнюдь не за красивые глазки. Так что люби, цени и уважай.
Я уже давно не испытывал каких-либо эмоций. С тех самых пор, как не стало той, кто дарил мне смысл жизни. Исключение — любовь к родной дочери, ради которой я еще существую. По крайней мере, вплоть до сего момента я так думал. И для работы адвокатом это очень даже прекрасное качество. Но… оказалось, на чувства, отдаленно напоминающие тревогу и волнение, я все-таки способен.
Отследил взгляд невестки и пригляделся к людям. Найти среди толпы Марину было несложно. Во-первых, девушка активно махала рукой, отвечая на приветствие подруги, во-вторых, у нее всегда была невероятно обворожительная улыбка, которая невольно приманивала взгляд, ну а в-третьих, ее яркие темно-рыжие волосы слишком выделялись среди кучи бесцветных макушек, напоминая переливающийся бордовый шелк в жарких лучах солнца.
Марина прибавила шаг, направляясь в нашу сторону. Не изменилась. Совсем. Все такая же хрупкая, привлекательная и… живая. Живая по-настоящему, завораживающая своей светлой, искрящейся жизнью энергетикой, ярким блеском небесно-голубых глаз и жизнерадостной улыбкой. Настоящая искорка солнца.
Я любовался ею не долго. Ровно в тот самый миг, когда наши взгляды встретились, ее лучистость потухла. Улыбка стала натянутой, а затем и вовсе исчезла, растворившись в серьезном выражении лица. Глаза потеряли прежний блеск. Взгляд стал сосредоточенным и настороженным, а легкие плавные движения превратились в напряженный ровный шаг. Марина явно боролась с желанием остановиться. Учитывая обстоятельства, при которых мы виделись последний раз, другой реакции ожидать и не следовало. Но я был прав и ни о чем не жалею. Все к лучшему.
— Мама, я с тобой! — послышался тоненький детский голосок, и я было подумал, что к нам вернулась Анечка.
Только вот обернулась на оклик почему-то Марина.
— Я сейчас вернусь, милый, — сказала она немного взволнованным голосом. — Иди к бабушке.
— Нет, с тобой! С тобой!
У Марины есть ребенок? Не слышал. Я вообще старался ничего о ней не слышать на протяжении четырех лет. Вполне вероятно, что за время, проведенное в Европе, у нее появился муж и ребенок. Мне нет до этого никакого дела.
Так думал разум, а вот глаза уже опустились на маленького мальчугана. Тело в момент заледенело. Какого черта? Я смотрел на ребенка Марины и не мог совладать с эмоциями. Настоящей бурей внутри, непривычно раздирающей грудь.
Почему мальчик, дарящий любящий доверчивый взгляд своей матери, — копия меня в детстве?
01
Четыре года назад
Марина
Подобный восторг не передается глупым нечленораздельным словечком «Вау!». Я действительно прилетела на частный закрытый остров в открытом океане на свадьбу бывшей соседки по общежитию. Кому рассказать — не поверят! Выпорхнула из машины, не дожидаясь услужливого водителя, что спешил открыть мне дверь, вдохнула влажный теплый воздух — это в конце декабря — и ущипнула себя. Нет, как-то слабенько получилось, почти не больно. Повторила с большим энтузиазмом и с громким «Ой-ой!» приняла боль.
Справа кто-то кашлянул, и я, вздрогнув, обернулась.
Ого… Оказывается, меня встречал… будущий муж моей подруги? Нет-нет, Дима другой. Скорее всего, это его брат. Слышала о нем, но лично не знакома. Только знаю, что братья достаточно похожи, чтобы их можно было запросто спутать. Ну да, похожи. Даже очень. Только этот более круглолицый, что ли… И светлый.
— Привет, — смущенно пролепетала я, сообразив, что мужчина стал свидетелем моего ребячества.
Вот и надо мне было щипать себя! Сдержалась, чтобы по лбу себе не треснуть и не опозориться окончательно.
— Здравствуй, — кивнул тот.
Надо отдать должное, моей выходке он не придал никакого значения.
— Я — Марина.
Ох и скучающее у него выражение лица!
Еще раз скользнул взглядом по мне. Вот словно муху увидел, а не девушку. А глаза-то какие! Светлые-светлые, чисто-серые, без единой темной крапинки! Зато по краям выделялась яркая, почти черная оборочка.
