Дорога к твоему сердцу (СИ) - Дина Сдобберг

Амиран.

Зима в этом году выдалась морозная и снежная. Даже здесь, у нас, легли сугробы, а порывы ледяного ветра пробирали до дрожи. Зато детям это не мешало. Наш старый дом, как это часто было в последнее время, принимал гостей. И пока взрослые говорили о делах и планах, всё время съезжая на обсуждения семейных радостей, старшие дети играли в саду.

Сам сад был небольшим, скорее просто место осталось свободным, и кто-то натыкал каких-то саженцев. Какие-то из них прижились, но получилось, что-то такое беспорядочное и хаотичное. Меня это всегда раздражало. Но мальчишкам места для игр хватало и пока это перекрывало моё раздражение от неопрятного и неаккуратного вида этого так называемого сада.

Компания из четырёх мальчишек быстро нашла общий язык, мы часто замечали, как они что-то обсуждают между собой. Похоже, уже появились общие секреты. Вон Анзор Бахриев чертил на снегу, что-то объясняя наклонившимся над рисунком Аслану и Арлану, а вот Кирилл явно был чем-то недоволен и пытался что-то объяснить друзьям.

Ещё и полгода не прошло, как его мать повторно вышла замуж, и Потрошила усыновил мальца, а мальчишка принципиально не реагировал на своё прежнее имя. Кирилл Романович и хоть ты тресни. Но, даже не смотря на это, меня радовал тот факт, что у сына появились друзья.

Я оглянулся на резко затихшую родню. Лейла, сестра Оксаны и жена Шадара Бахриева должна была вот-вот родить. Сам Шадар дальше, чем на пару шагов от жены не отходил. Так что со дня на день мы ждали радостных вестей. И похоже, что новорожденная дочка будет забалована отцом и старшим братом прямо с пелёнок. Тревога на этот раз оказалась преждевременной, и гул голосов снова вернулся.

Я опять повернулся к окну. — Ты сегодня задумчив, брат. — Тайгир отразился в оконном стекле. — Арлан окреп, смотрю, настоящим сорванцом стал. — Да, сил набирается. — Глядя на сына, я не смог удержать улыбку. Мальчишки разделились двое на двое и перебрасывались снежками. — Серьёзный он у меня, не по годам. — Характер хороший. И сам он замечательный. Девчонки к нему сразу прикипают. — Засмеялся Тайгир. — Что Кира, что Ксана. Да даже мелкая Ясмина при нём не капризничает. — Хм, присмотреться надо. Особенно, когда подрастут. Если Ясмина Арлану приглянётся, переговорю с Зауром. Сразу сговорим, чтобы молодёжь глупостей не наделала. А исполнится девочке восемнадцать, свадьбу сыграем. Семья хорошая, Заур свой человек. — О жизни сына я позабочусь заранее.

Хочу, чтобы всё у него была правильно, хочу, чтобы мой сын жил спокойно, а не выживал, как мы с братом. Я хотел верить, что моему сыну не придётся пройти по моей дороге. — Ты на сколько лет вперёд всё распланировал? — усмехнулся брат. — А если он выберет другую? — Тебе ответить или сам догадаешься? — ответил я. — Есть правила. И свадьба с дочерью уважаемого человека, одного с нами круга, одного воспитания это правильно. Это надёжный тыл, это тепло и порядок в доме. Уважение в семье на долгие годы. А кого может выбрать мальчишка, особенно когда молод, горяч и думает совсем не головой? — Я выбрал свою жену, когда был молод. — Тайгир с хищной улыбкой посмотрел на Оксану. — И сколько крови и лет жизни тебе попортил этот выбор? — не удержался я.

С Оксаной мы терпели друг друга исключительно ради Тайгира. Иначе бы старались держаться друг от друга подальше, настолько не совпадали наши взгляды. — Знаешь, Мир, я бы отдал вдвое больше, даже не задумываясь. Эти годы, о которых ты вспоминаешь, лишь плата. Ожидание. И я рад, что ждал и мне не в чем себя упрекнуть. — Тайгир никогда не старался перед кем-то оправдаться за свою репутацию или доказать кому-либо, что мнение о нём ошибочно. Но послушал бы его сейчас любой из тех, кто шёпотом передавал друг другу сплетни о Палаче Тахмирове, и ушам бы не поверил. — Я рад, что у твоего ожидания есть смысл. Ты же знаешь, я желаю тебе счастливой жизни. И переживаю за тебя, не меньше, чем за Арлана. — Тихо признаюсь брату. — Я знаю, что ты боец, что любому хребет выломаешь. Но для меня ты младший брат. — Я знаю. — Говорит брат. — И о чём вы здесь секретничаете? — прижалась к плечу брата Ксана.

Эти двое надолго отлипнуть друг от друга не могли. — Я сказал Миру, что мне не о чём было жалеть в своей жизни, когда я наконец тебя поймал. — Приобнял брат её за плечи. — Главное, чтоб все вокруг не жалели, что он тебя поймал. — Не смог удержаться от подколки я. — Нет, главное, чтоб ты ни о чём не жалел в самый важный момент своей жизни. — Вдруг очень серьёзно ответила главная Злюка нашей семьи. — Ксана, мы живы. У брата семья, у меня сын растёт… У меня ближайший "самый важный момент", это рождение внука. — Рассмеялся я.

— Вот всё и закончилось! Поздравляю, Мил. А то развела тут козлиный санаторий! — Лена была как всегда уверена в себе. — И ты не вздумай хоть на минуту пожалеть этого урода или посочувствовать голодранцу! У него-то наглости хватит к тебе же прийти, и с наглой рожей на жалость давить! Скот! — Лен, давай хоть без обзывательств? — попросила я. — Таак… Начинается. Ну-ка, обвиняемая в необоснованно хорошем отношении к лживому муд@ку, назови мне хоть одну причину, почему я не могу назвать этого козла козлом? — приподняла она вверх бокал с вином. — Так, за твоё здоровье, чтоб оно было. Особенно это касается головы. И побежала я домой. Отпуск у адвоката вещь редкая! Тем более, что на Байкал я мечтаю попасть уже лет так дцать! Ну, я всё ещё жду причину. — Всё просто, Лен. Сергей мой муж. Ну, точнее был моим мужем. И если он козёл, то выходит, что я коза. — Я опустила ложечку в чашку, потому что в отличие от нашего адвоката я пила чай. — А если серьёзно… Я же прожила с ним одиннадцать лет. Было и плохое, особенно во время развода. Но и хорошее тоже. И как-то кричать теперь, что он козёл, урод, скотина… Ну, неправильно это. Так нельзя. — О! Понятно. Наша Милана села на любимого конька. — Отмахнулась она. — О! За мной такси приехало, ты со мной? — Нет, я хотела зайти джинсы купить, рубашку надо сменить и