Девять дней - Хулина Фальк

Моей матери, так как после этого она не только утопит меня в святой воде, но и предоставит мне десять терапевтов.

Но я люблю тебя, так что всё в порядке.

All the kids are depressed — Jeremy Zucker

In My Blood — Shawn Mendes

Sex — EDEN

It’s You — Henry

Comethru — Jeremy Zucker

Roxanne — Chase Atlantic

Dandelions — Ruth B

Little Things — One Direction

Empty Space — James Arthur

This is how you fall in love — Jeremy Zucker

Memories — Shawn Mendes

Power Over Me — Dermot Kennedy

«Разве не было бы прекрасно жить в мире, который не является чёрно-белым?» — Wonder by Shawn Mendes.

Лили

Дорогой читатель, любой, кто читает это,

они говорили, что время лечит любые раны…

однако они ошибались.

Шёл, наверное, 5840 день и мне всё так же больно.

Боже, наверное, мне стоило бы начать историю с более подробной информации, чем это, хоть я и уверена, что ты — мой близкий человек, в противном же случае ты не смог бы найти это письмо.

Я Лили Хевен Рейес… И я живу в грёбаном аду.

Не буквально, хотя чувствуется именно так, что немного иронично учитывая моё “второе имя” (отчество).

Однако, что бы ни происходило после смерти, хуже, чем это уже точно не будет.

Я уверена, что скоро это выяснится.

Очень плохо, однако, что я не смогу рассказать о своём опыте в связи со смертью.

Так или иначе, я думаю, что это моё прощальное письмо. Поэтому, прошу, убедитесь, что все послания из этого блокнота будут отправлены всем тем, кто тут упомянут. Или же вообще сожгите его. Не похоже, что я узнаю, сделали ли вы это или нет.

Достаточно ли этого для вступления?

У меня есть всего 2 недели, прежде чем я уйду. Что ж, это столько времени, сколько я себе позволила.

Я не знаю, сколько ещё проживу на этой земле, прежде чем её покинуть. Однако, я тут не для того, чтобы найти ответ. Моя жизнь оборвётся через 2 недели, ибо я решила, что это будет так.

Лили

— Господи, Лили! — Уинтер зовет меня разъярённым голосом, стоя за моей дверью.

Она отнимает моё драгоценное время, которое я провожу за написанием прощальных писем.

Ох, если бы я только могла на неё злиться за это. Уинтер была моей лучшей подругой с тех пор, как начался первый год нашего пребывания в колледже. Более или менее хорошей подругой. Нам посчастливилось стать соседками по комнате, и по воле судьбы, мы остались соседками до выпускного года. Сейчас же всё гораздо проще, ибо нам не приходится делить одну комнату. Мы спим в разных комнатах, у нас есть гостиная, общая кухня и ванная комната. Это не так-то уж и плохо.

Но, к сожалению, Уинтер эгоистична. Она печётся только о себе. И если она начинает «заботится» о ком-либо, это лишь до тех пор, пока это не обернётся выгодой для неё самой.

— Ты серьёзно собираешься пробыть в постели весь день? — спрашивает она, уставившись на меня с широко открытыми глазами.

В моей комнате было темно, поскольку, я пока не потрудилась открыть жалюзи. И я так же не удосужилась встать, чтобы одеться.

— Собираюсь, — не то чтобы её это касалось. — Или это проблема?

— Тебе 20 лет, ты выпускница колледжа. Ты не должна весь день, а тем более в пятницу, проводить в постели, — говорит она. — Через час мы идём на хоккей. Команда нашей школы играет против Йэля! — Уинтер включила потолочный светильник, и я на мгновение прищурилась. — Здесь темнее, чем я предполагала.

— Выглядишь ужасно, Лилс.

— Ну, спасибо, Уинтер.

Всё же решив открыть свои глаза, я встретилась взглядом с парой голубых глаз, которые уставились на меня. Уинтер стояла у изголовья моей кровати, её рыжие волосы прекрасно завились в пляжные волны. Она накрашена, и это нисколько меня не удивляет. Уинтер всегда готова к выходу из дома. Ну, или из общежития, если на то пошло.

— Прошу, только не говори мне, что ты забыла, — её глаза глядели мне прямо в душу.

Это невыносимо. Серьёзно, если Уинтер кто-то лжёт, смотря ей прямо в глаза, когда она злая, то будь уверен, что ты умрёшь. Но всё же, я желала умереть. Может поэтому я не особо возражала.

И всё же, я думаю, что не могу слишком осуждать глаза Уинтер, у меня всегда была какая-то ненависть к голубым глазам. У этого нет причины, я просто никогда по-настоящему не доверяла голубоглазым людям так сильно, как могла бы доверять кареглазым. Возможно, это потому, что тёмные глаза кажутся мне более интересными, чем светлые.

Тьма же всегда присутствовала в моей жизни. В некотором роде это имеет смысл, что тёмные глаза кажутся мне более заслуживающими доверия, ведь всю свою жизнь я знала только темноту. Таинственность, которую она приносит, и, как странно бы это ни звучало, она приносит мне утешение.

— Не забыла я, — вру я. — Мне просто не хочется идти.

Несмотря на моё желание умереть и мою неспособность оставаться счастливой дольше часа, я люблю выходить на улицу. То есть время от времени.

Это ничто по сравнению с Уинтер. Она выходит из дома каждый божий день. Не то чтобы это было что-то плохое. Она делает всё, чтобы быть общительной.

Это просто не для меня. Но я люблю выходить, до тех пор, пока моя энергия не иссякает, и я теряю всякое желание покидать свою постель на следующую пару дней.

— Тогда почему ты до сих пор не одета? Это великий день для Аарона! Скауты будут там, и один Бог знает, может быть, после выпуска ему предложат стать профессионалом! — она слишком взволнована этим.

Тем не менее, приятно знать, что хоть одна из бывших девушек Аарона до сих пор по-настоящему заботится о нём. Она всегда это делала. Но я также понимаю, почему она надоела Аарону.

И я понятия не имею, что сказать.

Уинтер знает, что я борюсь с депрессией, но она не знает, насколько она глубока. Она думает, что я принимаю какие-то лекарства, которые