1
Джексон
Нещадное солнце палит в лицо, когда я вытаскиваю очередную металлическую балку из кузова ржавого тракторного прицепа, пот стекает по шее. Жарко для октября. Слишком жарко.
Я не выношу юга.
Через несколько часов эти балки будут высотой более тридцати футов, и массивное красно-белое полотно большого шатра будет окутывать их, как плащ тайны, для всеобщего обозрения.
Работа в парке развлечений не была амбицией всей моей жизни, но судимость сводит все возможности к нулю.
— Эй, красавчик, ты уже вытащил балки?
А еще я терпеть не могу местных ничтожеств, которых мы нанимаем на две недели пребывания в каждом городе. Он выглядит так, будто через полчаса ему нужно будет скрыться в туалете, чтобы получить очередную порцию наркотиков. Он не первый, кто называет меня красавчиком, хотя, как правило, достаточно одного раза, чтобы больше не совершать подобной ошибки.
Даже несмотря на пот и грязь, я по-прежнему притягиваю людей как магнит. Всегда находятся те, кто не хочет иметь ничего общего с другими людьми, не так ли?
Я сжимаю зубы, крепко стискивая их, стараясь не сказать ничего лишнего, после чего я снова окажусь в кабинете Сильвестра, где мне надерут задницу. У меня есть склонность болтать не подумав.
Последняя балка громко ударяется о другие, и звук удара металла о металл — единственный ответ, который он получает.
— Осторожно, Мак. Эта балка дерзкая, — с усмешкой говорит Хэнк через плечо.
Хэнк, пожалуй, единственный человек в этом месте, которого я могу терпеть, но и это бывает спорно. Он вдвое старше меня и всегда пьян, но явно менее глуп, чем все эти ублюдки.
Я бросаю предупреждающий взгляд на Мака, и, что неудивительно, он отступает. На губе у меня собирается капелька пота, которую вытираю тыльной стороной руки.
Я смотрю на трейлер, который называю своим домом, и с каждой секундой пребывания в этой жаре холодный душ все громче и громче зовет меня по имени.
— Ты уже вытянул жребий? спросил Хэнк, подойдя ко мне, его голос звучал более гортанно, чем обычно, вероятно, из-за бесконечных сигарет, которые он курит.
Я качаю головой.
Люди здесь всегда бросаются тянуть жребий, как только мы оказываемся на новом месте. Мне все равно, на какую работу я попаду.
Уже все перепробовал, и все они отстой.
— Что тебе досталось? — спрашиваю я.
Он достает из заднего кармана мягкую пачку сигарет и засовывает одну между зубами.
— Ебаная детская горка.
Я беру свои слова обратно. Все работы отстойные, но те, где ты оказываешься в окружении кричащих детей, самые худшие.
— По крайней мере, можно поболтать с горячими мамашами, пока их сопливые гоблины катаются. Ты, наверное, хочешь порисовать, парень. Скот все еще в цене, а мы оба знаем, как ты любишь разгребать дерьмо.
Это никому не нравится, но я не возражаю. Здесь тихо, и мне не приходится иметь дело с публикой.
Я пожимаю плечами. — Может быть, я стану волонтером.
— И пропустить всех этих милых южных красавиц, которыми может похвастаться славный юг? Проваливай. Иди и достань свой жребий.
Хэнк прекрасно знает, что я не трачу свое время на несчастных женщин, бросающихся на тех немногих из нас, кто стоит внимания, ради ночи бессмысленного веселья.
Мне это на хрен не нужно.
— Только несколько осталось в наличии, — говорит Сильвестр, затягиваясь дешевой сигарой, зажатой в его толстых пальцах. — Джино поставил свой на торги, если ты заинтересован. Он опять пошел на уступки.
Я лезу в коричневый бумажный пакет и достаю свой жребий.
Это не совсем жребий.
Скорее, маленький рваный клочок блокнотной бумаги, исписанный куриным почерком босса.
— Оставляешь это или соглашаешься на сделку?
Я кладу маленький клочок бумаги в карман и поворачиваюсь к Сильвестру спиной.
— Нет. Оставлю себе.
Этот — мой любимый. Знаю, что говорил, будто все они отстойные, но так уж вышло, что этот — наименее паршивый.
Наш единственный темный аттракцион — Веселый дом Шифти. Идеально подходит для Хэллоуина.
Полуразрушенный дом на колёсах с огромной клоунской головой на входе. Когда вы ступаете в его открытую пасть, вас встречает полная темнота, жуткая цирковая музыка и вонь от неухоженной обивки.
Здесь есть выпрыгивающие пугающие эффекты от дерьмовой аниматроники и достаточно стробоскопов, чтобы у любого возникло ощущение, что он находится в нескольких секундах от припадка.
Это, конечно, не ужасы класса — А, но в темноте может быть страшно все.
Здесь даже есть один из тех самых крутящихся туннелей, которые имитируют те же ощущения, что и при приеме ЛСД.
Когда вы приближаетесь к концу веселого дома, вы встречаете нашего клоуна Шифти, одетого в рваные лохмотья и забрызганного искусственной кровью.
Он появляется из кромешной тьмы, когда вы заходите за последний угол, глаза робота светятся красным светом убийственной ярости.
Крики делают вечер интересным.
Я иду к своему трейлеру, ни с кем не разговаривая, включая Хэнка, который зовет меня присоединиться к их игре в покер под тентом.
Все, о чем могу думать, — это о холодном душе и о том, как я откинусь на подушку.
Ворота откроются завтра в полдень, и первый день всегда проходит при
