Ознакомительная версия.
Наталия Миронина
Третий брак бедной Лизы
© Миронина Н., 2015
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015
* * *
Мама была права. Мама была права, утверждая, что мужа не стоит баловать изысканными завтраками, идеально глаженными рубашками и уютной тишиной выходного дня. Не стоит, потому что муж все равно может уйти. Лиза Чердынцева обвела взглядом комнату, заметила торчащий из шкафа рукав плаща и вздохнула. Ее муж вчера ушел. Ушел с одной сумкой, в которую аккуратно сложил белье, костюм и куртку. Ее муж Андрей был умным, добрым и красивым, он очень любил их дочь, но все равно ушел к тетке с двойным подбородком, толстыми ногами, похожими на букву «Х», и прической, как у Джеки Чана, – черные блестящие волосы лежали шлемом вокруг ее круглого плоского лица. «Я несправедлива. Я злюсь, поэтому несправедлива», – Лиза дважды повторила про себя фразу, но объективности в отношении тетки-разлучницы не прибавилось. Как ни странно, изменивший муж злости не вызывал. Он уходил так благородно, что Лизе даже захотелось упаковать для него несколько кастрюль – вдруг в его новой семье их не хватает. «Впрочем, такая имеет всё – и кастрюли, и сковородки, и чужих красивых мужей», – опомнилась Лиза и попыталась разозлиться. Ей до сих пор не верилось, что все эти сборы – окончательный и бесповоротный разрыв, итог их семилетней жизни, конец их дома – дома уютного, суматошного и немного безалаберного.
Лиза наблюдала, как Андрей тщательно, знакомыми жестами складывает вещи, и почти не ощущала беспокойства. Казалось, муж собирался в командировку.
– Ты точно все решил? – наконец спросила она.
– Лиза, да, точно. Но мы будем общаться, и Ксюшу я буду навещать часто. Думаю, ты не будешь возражать.
– А почему я должна возражать?
– Ну, мало ли… – смутился Андрей и принялся складывать свои трусы. Аккуратно так, шовчик к шовчику.
– Брось ты это! – не выдержала Лиза.
Андрей поднял голову и, набрав в легкие воздуха, произнес:
– Лиза, не надо…
– Брось мучиться, трусы сложи в стопку и сверни в рулончик. И быстро, и не помнутся, и места мало в сумке займут.
– А… – благодарно отозвался уходивший муж.
Лиза про себя усмехнулась: «Никогда! Никогда я никого не останавливала. И его не стану!» Она прошла на кухню и зашумела кофеваркой.
Андрей ушел, даже кофе не попил. Лиза постояла у окна. Вот он усаживается в машину, осторожно лавирует, выезжая со двора, а затем автомобиль, набрав скорость, вливается в поток Ленинградского проспекта. «Интересно, где он теперь будет жить?» – Лиза впервые за последний год задала себе вопрос, ответ на который иные жены на ее месте знали бы уже давно. Лиза же была нелюбопытна. И не очень внимательна. И доверчива. Всезнанию она интуитивно предпочитала неинформированное спокойствие.
– У него любовница, – сообщали ей со всех «заинтересованных» сторон.
– Что-то он у тебя очень задумчивым стал… Даже для ученого-биолога это слишком… – подмечала ближайшая подруга Марина.
– Да? – удивлялась Лиза и даже не пыталась присмотреться к мужу. Она знала, что в силу своего легкого характера, широты натуры и легкого пофигизма Андрей вполне искренне сможет разделить себя на две равные части – семейную и любовную. И сделает он это по-доброму и искренне. Ну, вот такой характер! Перемена места жительства, конечно, намекала на то, что интересы несколько сместились. Впрочем, Лиза не сомневалась: в ближайшие выходные Андрей появится на пороге ее дома.
Когда машина бывшего мужа исчезла из вида, Лиза принялась за уборку. В ее доме всегда было чисто, но сейчас, когда после сборов в доме нарушился привычный уклад, Лиза засучила рукава, достала пылесос и принялась наводить блеск. Работа ее отвлекала сразу от двух тяжелых мыслей. Первая звучала примерно так: «Вот я теперь одинокая женщина!» Вторая была более оригинальной: «Перед мамой надо предстать во всеоружии – чтобы она даже не заподозрила, о моих переживаниях!» Вторая мысль была назойливой и противной – Лизе казалось, что ее обязательно будут выводить на чистую воду и добиваться от нее положенных слез и причитаний. «Но что поделать, если я не переживаю! Во всяком случае, пока!» Лиза на ходу взглянула на себя в зеркало и с удивлением отметила, что столь неприятное событие вовсе не отразилось на ее внешности.
К маме она явилась ровно в три часа. К дому родителей Лиза подошла чуть раньше, но, взяв себя в руки, дождалась оговоренного времени, и только когда большая стрелка на часах вплотную подошла к двенадцати, Лиза вошла в подъезд. В огромном гулком вестибюле ее встретила консьержка. Лиза миновала зеркальную стену, потом поднялась по лестничному пролету и только потом вошла в лифт. За это время она успела тайком перекреститься, несколько раз глубоко вздохнуть и прошептать про себя: «Ну в конце-то концов! Мне тридцать лет!» Лиза не могла избавиться от ощущения вины, будто это она ушла из семьи, бросив шестилетнего ребенка.
– Привет! – Лиза весело поздоровалась с мамой.
– Здравствуй! – сурово ответила Элалия Павловна.
– Где Ксения? Как она?
– Она с Ритой пошла в «Армению» за чурчхелой.
Рита была приходящей домработницей, порой она выполняла роль няни. Мама испытующе посмотрела на Лизу и произнесла:
– Ксения – нормально. Пока. Но что будет дальше?! – Элалия Павловна многозначительно пожала плечами.
– Все будет хорошо. – Лиза намеренно тщательно выбирала яблоко в большой вазе, пытаясь отвлечь маму и не позволить ей сосредоточиться на допросе.
– Ну, Андрей что, уехал? – спросила Элалия Павловна.
Лиза ответила не сразу, словно показывая, что есть дела поважнее, чем обсуждение поступков мужа. Например, отрывание яблочного хвостика.
– Да, уехал, – наконец ответила она.
– Ясно. Как вообще ты могла это допустить?! У вас же ребенок?! – Мама выпалила все эти вопросы на одном дыхании.
– Мам, я ничего не допускала. Я даже ничего не замечала. И потом, если это должно было случиться…
– Что – это?
– Ну, – тут Лиза смутилась, она не очень привыкла откровенничать с матерью. – Ну, то, что он влюбился…
– Господи, влюбляйся сколько влезет! Но тогда детей не заводи!
– Мам, что ты на меня сердишься? Это же не я ушла. – Лиза робко попыталась успокоить мать.
– Неважно! Семья – это двое, оба виноваты, когда такое происходит!
Лиза промолчала. Она действительно ощущала вину, и это чувство было сильнее обиды. «Сейчас мама мне внушит, что все произошло из-за меня!» Лиза посмотрела на обгрызенное яблоко, собираясь заплакать.
Ознакомительная версия.
