— Брось, Дейв. Неужели ты считаешь, что во имя прогресса небоскребы должны изгадить всю портовую часть? — возмутился Род. — Чарлстон тем и хорош, что сохранил свое лицо.
— И весьма допотопное, — не отступал Дейв.
— В том, что у города останется свой, неповторимый стиль, свидетельство истории, я, например, не вижу ничего дурного.
Чарлстон отличается особым, старомодным уютом, именно он делает город привлекательным для приезжих. Если дать волю Кроссу, очарование этого места исчезнет, оно не будет отличаться от тысячи точно таких же. Я признаю, что Кросс прекрасный специалист, но его последняя идея не кажется мне удачной. Остается надеяться, что власти сумеют устоять под его напором.
— Ты рассуждаешь, как старушка из общества охраны исторических памятников, — презрительно фыркнул Дейв.
— Ты зря считаешь, что общество состоит из одних полоумных старушек. В нем есть люди, которым небезразличен Чарлстон, — не желал сдаваться Род.
— Поверь, нельзя жить прошлым.
— Дейв, неужели ты не понимаешь, что историческое прошлое Чарлстона не позволяет строить небоскребы? Туристы едут сюда потому, что наш город не похож на все остальные. Неужели в забытой Богом глуши проводили бы каждую весну фестиваль Сполето? Почему именно здесь устраивают премьеры пьес лучших драматургов и исполняют музыку лучших композиторов?
— А я все же считаю, что пришло время реализовать проекты, которые привлекут в город миллионы долларов и откроют дорогу крупному бизнесу, — стоял на своем Дейв, — А разве нельзя удовлетворить те и другие потребности? — спросила Лорен. — Почему бы не проектировать так, чтобы, не меняя стиля города, привлекать крупных инвесторов?
— Вы совершенно правы, Лорен, — согласился Род, — но со зданием Кросса связана еще одна проблема, и она не имеет отношения к внешнему виду города.
— Какая же?
— Место, где он хочет поставить свое здание. Он претендует на участок, протянувшийся вдоль порта, а городской совет хотел, чтобы там разбили парк. Кроме того, там есть несколько построек, которые объявлены памятниками национальной культуры и, следовательно, не подлежат сносу.
— Ах, вот что вы имели в виду, когда спрашивали, есть ли у Кросса разрешение.
Но я не понимаю, с какой стати город даст ему разрешение, если в этом месте решено устроить парк?
— А деньги? О, святая простота, городской совет торговался с владельцами земли, когда появился Леланд Кросс и предложил огромные деньги взамен на разрешение.
Теперь хозяин земли предпочитает не вспоминать о предполагавшейся сделке с городом. Он даже предложил властям другой участок бесплатно, лишь бы сделка с Кроссом состоялась.
— Не понимаю, почему нельзя предложить другой участок Леланду Кроссу, а землю у порта оставить для парка?
Род саркастически улыбнулся:
— Кросс на это не соглашается. Ему взбрело в голову поставить свою башню над портом.
Лорен вспомнила отрывок разговора, который слышала в приемной Рида Донована в день, когда пришла устраиваться на работу. Леланд ругал отцов города, которые вдруг встали горой на защиту порта. Только теперь она поняла, чем была вызвана тогда его ярость.
Оба ее спутника, так и не придя к единому мнению, заговорили о другом, и Лорен, взглянув на часы, с удивлением увидела; что засиделась далеко за полночь. Похвалив себя за проявленную предусмотрительность — она заранее позвонила Сью и попросила ее уложить Холли спать во время, — Лорен все же решила, что пора ехать домой, так как завтра предстоит идти на работу.
Сидя за рулем, она думала о том, что ей стало известно о планах Леланда. Ее нисколько не удивили разговоры о его упрямстве. Она уже имела случай убедиться в том, каким настырным он может быть, преследуя свои цели. И все же ее огорчало, что он решил строить здание именно возле порта.
Как только разрешение будет дано, за одним небоскребом вереницей непременно последуют другие.
Лорен вспомнила о том, как много лет назад ей довелось побывать вместе с родителями в Чикаго. Город давно разросся, но при застройке планировщикам удалось сохранить нетронутым побережье озера Мичиган, на многие мили вдоль которого протянулся Линкольн-парк. Бесчисленные черно-серые сооружения из металла, стекла и бетона, сосредоточенные в деловой части города, выглядели куда приличней внутри зеленого кольца. Оставалось надеяться, что местные чиновники сумеют, проявив здравый смысл, не позволить изуродовать Чарлстон.
На следующее утро Лорен пришла на работу раньше, чем обычно, и, к своему удивлению, обнаружила там Леланда. Он поздоровался с ней без улыбки.
— Мистер Кросс, что вы делаете тут так рано? — спросила она, с неудовольствием замечая, что сердце ее снова беспокойно забилось. — Мистер Донован придет не раньше чем через полчаса.
— Знаю. Я пришел, чтобы увидеть вас.
— Меня? — Лорен поспешила сесть, чтобы он не заметил, как дрожат у нее коленки.
— И не притворяйтесь, что безумно удивлены. Я же сказал вчера, что хочу с вами поговорить. Поскольку вечером вы разговаривать не захотели, я подумал, что будет лучше, если мы выясним все прямо с утра.
— Извините, но это невозможно. Сюда каждую минуту могут войти, — сердито сказала Лорен. — Кроме того, по-моему, нам с вами совершенно нечего обсуждать. Я пришла на занятия, поскольку вы настаивали. Учиться я не брошу, но совершенно не понимаю, что вы хотите от меня услышать?
— Я рад, что вы решили остаться на курсах, но вы ведь понимаете, что дело не в этом, — сказал Леланд, с трудом сдерживая раздражение. Он очень внимательно смотрел на Лорен, словно желая понять, почему она никак не хочет облегчить ему задачу.
Затем, неожиданно осмелев, он оглядел Лорен с головы до ног и, судя по всему, заметил, что уголки ее губ чуть подрагивают. На лице его появилась улыбка, он встал с кресла и, подойдя, наклонился к ней. С чувством обреченности Лорен наблюдала, как приближается его лицо, и, когда он коснулся ее губами, вскочила, попытавшись увернуться, но тут же почувствовала, что его руки крепко держат ее. Поцелуй Леланда заставил Лорен приникнуть к нему. Ей было слышно, как часто стучит его сердце.
Не в силах далее противиться влечению, которое она испытывала к нему, Лорен дотронулась до его густых, темных волос. Но в ту же минуту Леланд, бережно отстранив ее, отошел и, обойдя вокруг стола, остановился напротив. Едва умерив ставшее против воли прерывистым дыхание, она с изумлением взглянула на него. Отчего-то ей показалось, что ее обманули.
— Пожалуй, вы правы, — немного помолчав, произнес Леланд чуть хрипловатым голосом. — Здесь разговаривать не стоит. Раз я не могу, да и не хочу держаться в стороне, когда вижу вас, нам стоит найти место поукромнее. Я заеду за вами в семь, и мы вместе поужинаем.
