На подходе в работе у меня тряслись поджилки. Все казалось, что по мне видно. Видно, что эту ночь я провела с коммерческим директором фирмы в первый же рабочий день. Рабочую ночь, точнее.
Елена встретила меня веселая, как птичка. Пока мы переодевались, она завалила меня сплетнями.
— Представляешь, Виктор Анатольевич разбил свою вазу! Я такая довольная, просто ужас! Он над ней так трясся, что меня каждый раз нервы брали, когда я ее протирала. Она же развалиться могла в любой момент! И так повезло! Я бы в жизни не расплатилась!
Я переодевалась, наливаясь в процессе здоровой злостью. Она, видите ли, боялась вазу протирать. Чтобы не попасть на деньги. И поэтому отправила неопытного новичка делать эту работу, даже не предупредив об опасности. Правильно, тогда бы я наотрез отказалась от такой чести. Замечательный способ снять с себя ответственность!
Рабочий день мы начинали в молчании. Я была зла и не хотела ляпнуть лишнего, А Лена в недоумении косилась на мое мрачное лицо. Но надолго ее не хватило, она снова начала болтать.
Мы снова начали с кабинета коммерческого директора, поэтому благодатная тема была прямо под носом. И я даже сказать ничего не могла, чтобы не выдать свою личную заинтересованность. А прекратить эту пытку очень хотелось.
— Ты представляешь, каждую ночь! Каждую! Проводит с новой девушкой! И все такие роскошные, ухоженные, просто павы! Я пару раз видела, он с ними от работы отъезжал. В платьях длинных, накрашенные так красиво. Модели. Хотя говорят…
Она понизила голос, видимо, считая это сплетнями, которые передаются шепотом. Как будто до этого мы рабочие вопросы обсуждали. Точнее, мне приходилось слушать.
— … говорят, что он и многих наших женщин возил к себе. Я не знаю, правда это или нет, — чопорно добавила Лена, — сама такого, Слава Богу, избежала. Но некоторые на него так смотрят…
Я вспомнила обжигающие пальцы Виктора на моей обнаженной коже и жаркий шепот на прохладном ветру. Пришлось передернуть плечами, чтобы избавиться от возросшего напряжения. Я вернулась к уборке, одним ухом слушая поток мыслей моей наставницы.
Она разглагольствовала на тему шикующих богачей, пока нам приходится деньги растягивать на весь месяц.
— Да они эту сумму за один раз в ресторане оставляют. И вообще не парятся тем, что деньги могут закончиться. Это для них пф-ф-ф! Но зарплаты здесь, конечно, хорошие. Очень хорошие. В других местах таких нет. Но это и понятно, у них самих такие доходы, что им эта зарплата — пф-ф-ф! Подачка, можно сказать. Да-а-а-а…
Когда мы наконец ушли из кабинета, у меня гора упала с плеч. Я все время была напряжена, ожидая встречи с моим… любовником. Да, моим первым в жизни любовником. И хочется надеяться, что единственным одноразовым. Вечер был восхитительным, божественным, но это был не мой выбор.
Замечательный ресторанчик с чудесным и капризным поваром, плеск волн и интересные истории я навсегда сохраню в своем сердце. И эту ночь, полную страсти и диких эмоций, от которых меня потряхивало до сих пор.
Но стыд меня будет жечь тоже до конца жизни. Даже не за то, что я согласилась на этот ужин, хотя это была большая ошибка. А за то, насколько податлива я была в его руках и откликалась на любое действие… как мне это понравилось… Ведь я сама согласилась поехать к нему.
Чтобы прервать болтовню Лены, которая начала меня уже раздражать, я спросила:
— А что это все кабинеты пустые стоят?
— Ой, — сбилась она со своей длинной запутанной мысли, — да у них на десять всегда совещание. За час вот натопчут, пепел из своих сигарет везде набросают, а к двенадцати чтобы опять все чисто было. Тогда у них разные встречи, люди приходят. А мы в это время пойдем в конференц-зал, там тоже насвинячят на своем совещании. Кстати, пора уже бежать! К двум там все чисто должно быть.
Действительно, уже немного за полдень. Я так задумалась, что пропустила три часа рабочего времени. Никогда со мной такого не было… впрочем, до этой недели со мной много чего никогда не было. Мы быстро собрали чистящие средства и помчались с тележкой к конференц-залу. Точнее, пошли быстрым шагом.
Но торопиться было незачем — толпа мужчин в дизайнерских костюмах и дорогих ароматах только выходила из широкой двустворчатой двери. Они останавливались группками, чтобы дообсуждать важные моменты, менялись какими-то бумагами, показывали друг другу графики и таблицы.
Мы встали в сторонке, ожидая, пока эта толпа хозяев мира рассосется. Большинство расходились быстрым шагом, но некоторые все еще стояли. Мы наконец решили осторожно пройти внутрь, никому не помешав. К уборке следовало приступить немедленно, чтобы успеть с огромным залом. И другой работы никто не отменял.
Лена зашла первой, я толкала тележку вслед за ней. Но неожиданное препятствие выросло прямо в дверном проеме, чего я не ожидала. Виктор посмотрел на воткнувшуюся в него тележку и перевел холодные глаза на меня.
— Катерина, зайдите ко мне! Елена, а вы свободны. Продолжайте работать.
Глава 13
По коридору за Виктором я шла молча, стараясь не показывать растерянности. Он даже не оборачивался, не сомневаясь, что я следую за ним. Где-то позади Лена прошептала:
— О божечки! Что теперь будет!
За этот искренний взволнованный возглас я ей простила все скопом — и сплетни, и подставу с вазой. Тем более, что последнее я могла придумать сама. Она же столько раз обметала эту вазу и ничего не было, как она могла знать, что именно в этот раз все порушится.
Дверь пришлось закрыть за собой самостоятельно. Виктор сразу прошел к столу, чтобы положить на него свою папку. Садиться не стал, а повернулся ко мне.
— Как тебе сегодняшняя ночь? Понравилась?
Я растерянно захлопала глазами.
— Мне очень понравилось. — он подошел поближе, а я попятилась. — Это было просто захватывающе. Эти куклы не могут подарить такого наслаждения, как настоящая искренняя женщина.
Я приобнял меня рукой за талию, пытливо заглядывая в глаза. Я отвела взгляд, потому что чувствовала себя крайне неуютно. Как будто он взял меня в плен и не собрался отпускать. Я попыталась оттолкнуть его, уперевшись руками в грудь, но проще было сдвинуть КАМАЗ. Он легко удерживал меня на месте, даже без особых усилий.
— Отпустите меня. У вас же нет больше претензий по поводу вазы? — взмолилась я, устав сопротивляться. Он холодным взглядом изучал меня, немного наклонив назад и нависая над моим лицом. Я чувствовала, как быстро бьется его сердце.
— По поводу вазы нет. — задумчиво сказал он. — Назрел другой вопрос. Куда делись документы с моего стола? Контракт?
Я почувствовала, что мои глаза изумленно распахнулись. Какой контакт? Но он не отводил от меня взгляда, ловя и впитывая любое изменение мимики. Паника захлестнула меня с головой. Я не успела ответить, потому что дверь внезапно распахнулась и раздался голос Елены:
— Виктор Анатольевич, извините, но… ОЙ!
Дверь громко захлопнулась, скрыв вытаращенные глаза моей наставницы. Виктор резко отпустил меня, я чуть не упала, еле удержалась на ногах.
— Контракт надо вернуть, куда бы ты его не дела. — мерзким тоном сказал он. Возможно, тон был и нормальным, но слова меня просто убивали. Как и его взгляд, полный отвращения и еще чего-то необъяснимого.
— Я ничего не брала. — отчеканила я и, развернувшись, выбежала из кабинета. Пришлось забежать в туалет и плеснуть себе в лицо холодной водой. Глаза покраснели, будто я плакала.
Наставницу я нашла в конференц-зале. Елена не обращала на меня ровным счетом никакого внимания. Ее болтовня прекратилась, как отрезало. Она сухо указала мне объем работ и полностью ушла в свою работу.
Но надолго ее не хватило.
— Богатые мужики, они, конечно, всем нравятся… К такому можно в койку прыгнуть на раз-два… — начала она будто в пустоту. Я промолчала.
— Конечно, он тебя в лучшую жизнь пригласит. Кажется, что теперь все будет в шоколаде, достаточно только ноги раздвинуть… Раз — и все, ты уже живешь в пентхаусе и разъезжаешь на Мазератти.
