В его голосе звучали нотки обещания, от чего по телу Макса прошла новая волна дрожи. Этот момент был самым сладостным, с него всё обычно и начиналось. Когда все чувства внутри становились похожи на пружину, сжимающуюся с каждой минутой. Чтобы после принести Максу ни с чем не сравнимое удовольствие.
- Ты ещё спрашиваешь? – тихо проговорил он, видя, как на лице Игоря расцветает удовлетворённая ухмылка. Последний шанс на то, чтобы выйти в ночь, догнать Аню и рассказать ей, какой он кретин, только что был приговорён к смертной казни. Но Макс был этому только рад.
8.1
- Будешь хорошей девочкой, будет не так больно, - Аня помнила этот хриплый голос до чёрточки, хотя прошло так много времени с тех пор, как она начала пытаться всё забыть. Много времени, постоянная работа над собой. Помощь психологов, перманентный страх в глазах матери и немой вопрос во взгляде. Мама словно каждую секунду ждала, что Аня захочет что-то сделать с собой, что не выдержит груза этого воспоминания, врезавшегося в память так, как не врезается окружающая реальность.
- Дядя Коля! Пустите, пожалуйста! – она дёргается, понимая, что все попытки тщетны, ей очень больно. Боль угнездилась в запястьях, которые огромный мужчина сжимает с такой силой, что кажется, ещё немного и хрупкие косточки сломаются. А по телу волнами проносится жуткий, удушающий страх, такой сильный, что Аня хочет кричать и кричать от ужаса. Она понимает, что ничего не сможет сделать, что помощи не будет. Она понимает, что сейчас случится что-то неотвратимое и страшное. Ей всего одиннадцать, но она уже осознает, что отныне её жизнь уже не будет такой как прежде.
Он убирает одну руку с её запястий, но продолжает удерживать их второй ладонью. Грубые мужские пальцы ложатся на её лицо, выворачивают голову почти под неестественным углом. Аня задыхается, лучше перестать дышать и умереть…
- Я же сказал, что будет не очень больно, - в её лицо дышат перегаром, Аня морщится, сдерживая рвоту, а потом…
- А-а-а-а! – она пронзительно закричала и вскочила с постели, озираясь по сторонам и машинально находя взглядом тяжёлую продолговатую вазу. По лицу безостановочно текли слёзы, но Аня не замечала их. Ей казалось, что всё её тело сковывает та самая боль, забыть которую она не будет в силах никогда. И этот сон, повторяющийся раз за разом, продолжит быть её спутником. До самого последнего вздоха.
Иногда она боялась лечь спать, потому что знала, какие именно картины может подбросить ей подсознание. Вот и сегодня боролась со сном до последнего, пока не заснула прямо посреди дня.
В последнее время ей не спалось – неотступно преследовали мысли о Максе. А ещё Ане было очень обидно. Она раз за разом прокручивала в памяти тот вечер, когда он позвал её в гости. Вспоминала их поцелуй, прогулку… Аня понимала, что не имеет никакого права обижаться на Максима, но, чёрт побери! В душе жила обида, и поделать с этим она ничего не могла.
Конечно же, для Макса она была всего лишь очередной девицей, которых у него и без того было в изобилии. И относился он к ней, должно быть, также как и к другим. Не зря же так быстро воспользовался возможностью избавиться, стоило только Максу встретиться с приятелем. Именно поэтому Аня уговаривала себя, что обижаться нет никаких причин, но эти уговоры совершенно не действовали.
И вот сейчас к мыслям о Максе присоединился дикий страх. Её всё ещё трясло как в ознобе, даже когда поняла, что это был всего лишь сон, и что никакой опасности нет. Аня обхватила себя руками в попытке согреться и пошла в кухню, по пути включая свет во всей квартире. Спальня, коридор, прихожая… Всё должно было быть ярко-освещённым, чтобы Аня могла хотя бы на несколько секунд уверить себя в том, что здесь опасности нет.
Глухо щёлкнул выключатель чайника, заставляя вздрогнуть от страха и перевести взгляд на стол. Это всего лишь её квартира, всего лишь её жизнь. Такая необходимая, тщательно выстроенная заново и единственно правильная. Нужно только вновь поверить в то, что здесь она в безопасности.
Горячий чёрный кофе без сахара обжигал, но Аня была этому даже рада. Каждый сделанный глоток словно отрезвлял её, постепенно возвращал в привычный уклад жизни, который она так мучительно медленно и с таким трудом выстраивала для себя. Аня уже почти допила напиток, когда страх вновь опутал её липкой паутиной, не давая ни единой возможности сделать нормальный вздох. В дверь позвонили. Сначала коротко, а после – настойчиво.
Отставив чашку в сторону, Аня на всякий случай вынула из ящика кухонного стола нож и пошла в прихожую. Своё оружие, которое ей могло бы пригодиться, если за дверью оказалась бы причина её личного ада, она отложила на банкетку, стоящую в углу. Посмотрела в глазок и резко выдохнула.
Страх и ужас сменились совсем иными ощущениями, но по силе они были сродни эмоциям от привычного кошмара. За дверью стоял Макс.
- Если у тебя нет ничего важного, думаю, нет смысла говорить тебе, что ты сразу можешь быть свободен, - безо всяких приветствий проговорила она, отпирая дверь и прислоняясь к дверному косяку плечом. Руки сложила на груди, словно пыталась закрыться от Макса.
- Знаю, я полный гон*он, - неожиданно произнёс тот, и глаза Ани округлились.
- Даже не представляешь, насколько, - не сумев сдержать смешок, ответила она, чувствуя дурацкую радость в глубине души. Ну, не дура ли?
- Я хочу, чтобы ты знала. Если бы это была какая-то другая девушка, я бы и не подумал приходить и просить прощения, - признался Макс.
- О, как! То есть, сейчас мне нужно прыгать до потолка и радоваться тому, что я не какая-то другая? - Аня фыркнула, размышляя о том, стоит или не стоит захлопнуть дверь перед носом Макса. – Или мне всё же для начала стоит дождаться того, когда ты выполнишь свою угрозу и попросишь прощения?
- Чёрт, всегда был уверен в том, что я не зря так на тебя запал, - Максим покачал головой и сделал шаг вперёд, вставая так, что даже если бы Аня захотела закрыть дверь, ей бы это не удалось. Теперь он стоял очень близко, но никаких попыток дотронуться до неё не предпринимал.
Аня же чувствовала, как кожа её покрылась мурашками, а предательское сердце сделало сальто в груди. От слова Макса, произнесённых так легко и просто, в душе разлилось настоящее ликование. Ну, точно дура…
- Ну, просто вечер откровений, - фыркнула Аня, стараясь сделать так, чтобы её голос звучал как можно безразличнее. – Даже не знаю, что ещё услышу, если избавлюсь от настойчивого желания захлопнуть дверь перед твоей мор… лицом.
Макс покачал головой и широко улыбнулся, закладывая руки в задние карманы джинсов.
- У меня другое предложение. Бери куртку, обувайся и поехали в кино, - он склонил голову набок, ожидая ответа, и Аня в третий раз за последние несколько минут почувствовала себя идиоткой. Ну почему она просто не может выдворить его из квартиры, чтобы в следующий раз ему неповадно было так поступать с той, на которую, как уверяет, он «запал»?
- Макс, мне кажется, если я сейчас это сделаю, не нужно будет говорить тебе, что это будет первый и последний раз, когда ты вместо хорошей оплеухи получишь от меня согласие на поездку в кино? Ты ведь умный парень. Иногда.
- Не нужно. Я, конечно, гон*он, но не настолько, - Макс вздохнул с облегчением, видя, как Аня начинает надевать балетки и осматривается в поисках сумки. Его взгляд упал на большой резак, лежащий на угловом диванчике, и Максим нахмурился. Неужели она так всех гостей встречает? Но задавать вопросов он не стал, по крайней мере, пока.
- Всегда испытывала благосклонность к резиновым изделиям, - тихо выдохнула Аня, проходя мимо него и направляясь в коридор, и Макс не выдержал и громко рассмеялся, идя следом.
Порой мне начинает казаться, что избавиться от того сумасшествия, которое творится со мной по моей же собственной воле, можно будет только распрощавшись со своим земным существованием. Я в ловушке. И самое хреновое – я понимаю, что в эту ловушку загнал себя сам. Я чувствую себя самым последним подонком. Теперь, когда моё грёбаное эго в очередной раз удовлетворено рядом с Игорем, я начинаю полностью осознавать то, как поступил с Аней. А ещё хреновее то, что это происходит только потому, что Игорь вновь исчез. То есть, если бы он был рядом, я бы даже и не подумал о том, что такого козла, как я, Ане пришлось бы ещё поискать.
