— Валюша, — взволнованным голосом произнёс он. — Где вы? Что-то случилось? — кое-как перевёл дыхание.
— Мы где-то здесь, — радостно ответила ему жена. — Фотографируемся.
— Где-то здесь — это где? — напрягся он.
— У отеля. Оля увидела чудесное дерево. Оно похоже на то, что стоит у нас в зале, только всё в нежно-оранжевых цветах.
— Фикус? — удивился он.
— Да, — восторженно ответила жена.
— Давайте, закругляйтесь. Море ждёт.
— Да, да. Мы сейчас, — и отключилась.
— Женщины, — понимающе вздохнул мужчина, который сидел рядом и спокойно играл на телефоне.
— Женщины, — пожал плечами Дима: мол, что с них возьмёшь.
— Поверь, мужик, это на долго. Мои второй день до моря дойти не могут.
— Да, ладно, — охнул Дмитрий.
— Честное слово, — вздохнул неизвестный. — То цветочки, то фонтанчик, то мост через реку, то качели, то рынок, то магазин. И везде надо сфотографироваться, всё надо запечатлеть, с подружками поделиться, ответить на комментарии. А я не жалуюсь. Сижу отдыхаю.
— Ну, ну, — чуть отодвинулся от него мужчина. Вдруг это заразное — сидеть и ждать.
«Нет, нет, мои принцессы не такие», — убеждал он себя, снова набирая номер, но на этот раз Оли.
— Папка! — визжала та. — Ты только представь, здесь такой классный мост через горную реку. А вода… Ух, и холодная.
— Вы залезли в горную реку? — крякнул Дима, чуть не упав с лавки.
— Нет. Ты что, разве маму не знаешь, она разрешила нам только руки помочить. Но Ира умудрилась намочить ноги и у неё, случайно, уплыл один шлёпанец. Так что мы быстренько забежим на рынок. Не скучай.
— Я и не скучаю, — пробурчал он, заглядывая через плечо в телефон к соседу по несчастью, интересуясь, во что тот так увлечённо играет.
— Максим, — протянул Диме руку мужчина, не отрываясь от игры.
— Дмитрий, — пожал руку тот.
— Сыграем?
— Да, я как-то не профи.
— Я тоже два дня назад не был ассом.
Мужчины склонились над телефонами, иногда прикусывая губы от нетерпения и сдабривая проигрыш крепкими словами.
Спустя час, Дима вспомнил, что он вообще-то так и не дождался своих девочек. В этот раз пришла очередь позвонить младшей дочери.
— Папочка, — с придыханием произнесла та, — не волнуйся. Мы в кафе в пяти минутах ходьбы от тебя. Сейчас перекусим и придём.
— Где вы? Я вас не вижу? — начал он вертеть головой, решив, что они сидят в одном из открытых кафе, на улице.
— Папа, как ты можешь нас увидеть, если мы сидим внутри кафе, а Оля ориентируется на твой сигнал по навигатору.
— Вы следите за мой?
— Конечно, чтобы ты не потерялся.
— Как давно, — поинтересовался он.
— Ну, наверное чуть больше года, — честно ответила девочка.
— Ты не волнуйся. У мамы тоже в телефоне такая программа установлена.
«Вот же… технологии, — проскрипел он зубами. — А я всё думаю, как Валя каждый раз чувствует, что я с работы выехал. Хотя, — улыбнулся, — если ей так спокойнее, пусть играет в спецагента. Мне скрывать нечего».
— Ещё один раунд? — спросил Максим. — Мои в салоне плетут афрокосы.
— Давай, мои в кафе едят.
— Женщины, — хмыкнул мужчина.
— Женщины, — согласился с ним Дима.
На соседнюю лавку приземлился ещё одни «Ждун», нервно закуривая.
«Слабак», — усмехнулся Дмитрий и погрузился в игру.
Часть 24. Купальники
Солнце нещадно пекло, хоть маленькая стрелка пересекла отметку три часа.
Мужчина с умилением смотрел, как его младшая дочь бегала по гальке вдоль берега и кричала:
— Море! Море! Море!
Отдыхающие подпрыгивали и оглядывались на девочку.
"Они ещё не видели, как она вчера лизала воду", — усмехался Дмитрий.
Кто-то улыбался, вспоминая свой первый день на море, кто-то снисходительно кивал: мол, что возьмёшь с мелкой, ребёнок же.
— Ира, — одёрнула её старшая сестра. — Не кричи так, на нас все смотрят.
— Пусть смотрят, — пожала плечами та, — я красивая.
— Папа, — надула губки Оля. — Я тоже красивая.
Мужчина только улыбнулся: девчонки, они всегда найдут повод начать что-нибудь делить. Тут, главное, не вмешиваться, знал он на своём опыте, ведь они, то за волосы друг друга дерут, то обнимаются, делая совместные фотографии для соцсетей, а начни учить жизни одну, другая стеной встанет. Девчонки… Они такие девчонки.
Но, видимо, боги сглазили Диму, потому что он побледнел, когда его девочки принялись сбрасывать себя одежду, как молоденькие змейки кожу, демонстрируя окружающим свои купальники
Нет. Они были вполне… Вполне… купальные…
У Вали купальник был раздельным. Сверху он плотно обхватывал её аппетитные верхние девяносто, а снизу соблазнительно открывал прекрасный вид на пятую точку. Дима зло свернул глазами, когда слюна закапала изо рта мужчин, которые загорали на соседних полотенцах.
«Если они и дальше будут так пялиться на нижние девяносто моей супруги, — закипал он, — я открою внеочередной отстрел козлов и лосей на этом побережье».
Валя помахала рукой и, словно Афродита, щедро улыбнувшись мужу, буквально поплыла к морю.
«И как у неё получается всегда быть неотразимой и сексуальной», — любовался видом своей супруги сзади Дмитрий.
Но когда он увидел купальник старшей дочери, решил, что начнёт сворачивать шеи прямо сейчас.
Нет, купальник был закрытым, но весь в стразах в самых стратегически важных местах. И казался прозрачным, как чешуя золотой рыбки.
— Ох, ё, — не удержался от комментария какой-то мужик, глядя на блестящее великолепие, которое направилось к морю.
Дима перевёл вряд на младшую дочь и сглотнул.
«Откуда у неё такая грудь, — обомлел он. — Не зря она на капусту налегала. А может её в лиф и засунула».
Девочка тем временем сдёрнула резинку с волос и, подражая старшей сестре, направилась к морю, виляя бёдрами.
— Твои? — с сочувствием поинтересовался какой-то мужчина с соседнего полотенца.
— Мои, — сурово посмотрел на него Дима.
— Понимаю, — неопределённо кивнул он в сторону моря, — крепись. Я за три дня, что на пляже отдыхаю устал хмуриться и рычать на всех вокруг. Думаю к концу отпуска или поседею или стану лысым, так как каждый раз рву на себе волосы, приходя в ужас, подсчитывая, сколько нам ещё здесь отдыхать.
«Три дня… — ужаснулся Дмитрий. — Я не знаю, как этот день пережить… Вернёмся домой, сожгу купальники. Нет, только дача. Вот, что им светит в ближайшие несколько лет».
Часть 25. Нимфа
Море весело шуршало галькой, когда волны ласково и игриво лизали берег, а Дмитрию казалось, что оно, словно обезумевший зверь с пеной у рта, одержимо тёрлось о нежные и слишком открытые тела его любимых девочек.
— Папа, — села рядом с ним на полотенце Ира, — пойдём, поплаваем.
— Я вещи стерегу, — ответил он ей, хмуро оглядываясь по сторонам.
— Давай, я хотя бы тебе на плечи крем от загара нанесу, — предложила девочка. — А то обгоришь.
— Ладно, давай, — согласился он.
Ира достала крем, не жалея выдавила на ладонь белую субстанцию и принялась густо намазывать плечи отцу. Она мелко задрожала, хихикая, когда вывела на спине мужчины сердечко.
— Я так люблю тебя, папа! — бросила она тюбик рядом с рюкзаком, небрежно вытирая крем, что остался на ладонях, по своим плечам.
— Неровно же, — покачал головой Дима.
— Да, какая разница, — махнула Ирина рукой и побежала в море, навстречу волнам.
Где-то сбоку раздались отчаянные и тоскливо-завистливо-возбуждённые вздохи отдыхающих мужчин. Дима повернул голову. И обомлел. Из воды вышла самая настоящая нимфа. Длинноволосая, пышногрудая, с осиной талией и покатыми бёдрами в белом купальнике, который от морской воды стал практически прозрачным, демонстрируя всем тёмный треугольник между ног красавицы и торчащие вершинки упругой груди.
— Закрой рот, а то муха залетит, — толкнула Дмитрия Валентина, садясь рядом, прижимаясь к нему прохладным телом после купания.
