раз говорила, что не против. Не надо сидеть со мной, словно наседка.
И ведь не скажешь ей, что не только в этом проблема. Обычно у меня просто не остаётся сил. Не остаётся сил на себя.
– А я ей то же самое пытаюсь вталдычить, баб Нюр, – тут же поддержала ее Вика. – Хорошо, что хоть в этот раз согласилась пойти с нами.
Я зыркнула в эту предательницу #какого_черта взглядом, но она лишь невинно похлопала ресницами. Да, я явно поспешила с прощением подруги за вчерашнее.
Со стуком отставила свою чашку с чаем и обратилась к Вике.
– Мне пора, ты идешь или как?
Подруга энергично закивала, вливая в себя остатки чая. К эклерам никто из нас двоих так и не притронулся, а вот бабуля наминала их с удовольствием. Мой взгляд потеплел, я подошла к ней и поцеловала в морщинистую щеку.
– Завтра идём к врачу, ты не забыла?
Бабуля поморщилась, но кивнула.
– Забудешь тут с тобой! – всплеснула руками. – Нянькаешься со мной, как с ребенком.
– Просто люблю тебя, вот и все, – заулыбалась я своей самой невинной улыбкой. – Так что привыкай.
Глава 10
Карина
– Без операции, к сожалению, не обойтись.
Сказал доктор, пролистывая бумаги с анализами. Я ждала этого вердикта, но все равно услышать его было чертовски больно. Посмотрела на бабушку, та сидела в своем кресле с прямой спиной и смотрела на врача, плотно сжав губы. Мой любимый стойкий боец! Вот уже как две недели мы бегаем с ней по врачам, сдавая кучу анализов.
– Как скоро нужно делать операцию?
– Желательно, конечно, как можно скорее. Я поставлю вас в очередь на квоту.
– А как долго ее ждать? – спрашиваю у врача.
Он откладывает бумаги и переводит взгляд на меня, поправляя очки.
– К сожалению, ждать придётся. Очередь большая. В лучшем случае получится провести операцию через полгода. Я понимаю, что у нас нет этого времени.
– Если делать ее платно, сколько это будет стоить?
Врач называет сумму и у меня внутри все замирает от отчаяния. У нас просто нет таких денег. Бабуля откладывала свою пенсию, на мою зарплату мы жили и закупали лекарства. Но всего этого недостаточно...
Когда мы вышли из поликлиники, я взяла бабушку за руку.
– Я позвоню Оксане.
– Карина, не смей!
Я сжала губы, но промолчала. Ладно. Иного ответа я и не ожидала. Слишком сильна боль и обида в душе бабушки...
Мы двинулись к остановке. Бабушка всю дорогу говорила обо всем, кроме того, что сказал врач. Я знала, что ей нужно время и не настаивала. Хотя в голове уже начал зарождаться план...
* * *
– И что ты собираешься делать? – спросила меня Вика, сделав обильный глоток из свой кружки.
Мы сидели с ней в кафе, в котором любили зависать еще во времена учебы в колледже. После девятого класса мы с Викой поступили на факультет землеустройства. Только после выпуска подруга продолжила учебу в университете, я же оставила мечты и пошла работать. Бабушка как раз попала в больницу и именно тогда ей поставили диагноз: ревматоидный артрит.
Поступить на бюджет не получилось, а платную учебы мы бы просто не вытянули… Лекарства, занятия с физиотерапевтом, осмотры врачей… деньги улетали только так. Возможно, я бы и смогла напрячься и сдать экзамены лучше, но в тот момент об учебе думала в последнюю очередь…
– Не знаю, Вик, – отвечаю расстроено, задумчиво помешивая свой черничный раф. – Ждать нам точно нельзя. Я не позволю.
– Слушай, давай я поговорю с Киром?
– О чем? – не понимаю я.
– Ну, может, он сможет помочь. Даст денег.
– Нет, конечно! – повышаю я голос. – Ты что, у вас же свадьба. Да и не могу я… так.
При упоминании о свадьбе глаза подруги загораются счастливым блеском. Вчера вечером она позвонила мне и буквально визжала от счастья в трубку. Кирилл сделал ей предложение и теперь они официально помолвлены.
Но потом она снова хмурится. Смотрит на меня, а в глазах сочувствие.
– А мои родители? – выдает еще одну идею подруга. – Они-то точно не откажут.
– Ты что, они и так для нас столько всего сделали!
Я вспоминаю, как в совсем тяжелые времена родители Вики приходили нам на помощь, ничего не требуя взамен.
– У меня есть план, – нехотя говорю я. – Позвоню Оксане.
Глаза подруги округляются. Она как никто знает про мои отношения с родной матерью. Точнее, про их полной отсутствие.
– В конце концов, она же ее дочь, – уверенно говорю я, стараясь убедить не только Вику, но и себя. – Хотя бы раз в жизни она должна сделать для нее хоть что-то.
Вика громко бухает пустой чашкой по столу. На нас даже недовольно оборачиваются с соседнего столика.
– А знаешь что? Ты права! – направляет на меня идеально наманикюренный палец. – После того, как она бросила вас, променяв родную мать и дочь на какой-то там х…
Я морщусь от ее высказывания. Но даже не возражаю. Ведь так и есть. Родного отца я никогда не видела. Мать оставила меня на воспитание бабуле, когда мне исполнилось пять. Уехала с очередным любовником, которых у нее всегда был вагон и маленькая тележка. И не вернулась.
Теперь она живет со своим черт знает каким по счету мужем в Швейцарии. Несколько раз она пыталась наладить с нами отношения, но даже я видела, насколько фальшивы ее порывы. А бабушка так вообще до сих пор не смогла ее простить.
Мне же было реально плевать. С самого детства я помню, что рядом со мной была лишь она, заменив мать. А воспоминания о родной родительнице потускнели и постепенно забылись.
– Главное сделать это так, чтобы бабуля не узнала, – задумчиво говорю подруге. – А там я что-нибудь придумаю.
– Твоя бабушка точно догадается откуда деньги, – качает головой Вика.
– С врачом договорюсь, скажем, что квота освободилась раньше срока.
– Тебе надо сменить работу! – выдает подруга новую идею. – Ты же была одной из лучших на курсе, Рин. И прозябаешь
