ведь как оно… — и, совсем уже беспомощно окончила: — Ну ничего себе…
— Да, себе ничего, все людям, — Артур безошибочно протянул руку и щелкнул указательным пальцем по пакету с мукой. Белое облачко снова взлетело вверх.
* * *
Света положила ножницы, которые рассеянно вертела в руках, на столик. Они их только что чуть не уронила, а падение для таких ножниц на пол равносильно выбрасыванию их в мусорное ведро — нарушится тончайшая калибровка. Так что лучше от греха подальше вернуть дорогущий инвентарь на место. И еще подальше — отойти к окну.
На сегодня работа окончена. Ее как-то вдруг стало меньше — работы по прямой Светкиной специальности. Потому что у нее прибавилось работы другой — по новой, если так можно сказать, специальности. В роли сиделки Светлана никогда не была. А, хотя…
Собственно говоря, чем она занималась три года брака с Валерой? Точно так же готовила для него, убирала квартиру, слушала нытье. А теперь она за то же самое получает деньги. Приличные деньги. И Артур не ноет. Хотя уж он-то имел на это полное право. Да и в быту Артур гораздо чистоплотнее Валерки — опять же, вопреки собственной… особенности.
Пиликнул телефон. Света вытянула его из кармана джинсов, разблокировала экран — и улыбнулась. Артур прислал ей голосовое сообщение. Четыре слова.
Артур: Ты обещала меня постричь.
А следом — еще одно.
Артур: Не забудь ножницы.
Света прослушала сообщения несколько раз. И в очередной раз поразилась тому, как звучит его голос. Четко, уверенно, даже властно. Ни за что не поверишь, что это говорит человек, который… Который является инвалидом — если называть вещи своими именами.
Света прошла и уселась в клиентское кресло. Она уже несколько дней действительно оставляла ножницы на работе — несмотря на обещание постричь Артура. Прежде чем касаться этого человека — пусть и только для того, чтобы постричь — ей требовалось уложить в голове то, что она узнала о нем, о его семье. И о планах Артура.
Последнее не желало укладываться в голове категорически. Светка теперь не могла понять, откуда в ее голове родилось это предположение — оказавшееся, несмотря на всю его кажущуюся на первый взгляд абсурдность, верным. Наверное, возникло оно от того, что слышала Света в квартире Артура. Он много слушал — Светлана часто заставала его в наушниках. Но иногда звук шел через колонки — когда Артур был в квартире один. И несколько раз, заходя к нему в дом, она слышала то, что звучало в этот момент из колонок, хотя чаще всего это звучало только в наушниках Артура. Из услышанных слов Света понимала в основном только предлоги. Что-то про бизнес, про финансы, аналитика про рынки сбыта. Об этом же самом были и бумаги, которые лежали на его столе — наверное, эти бумаги он распечатывал для Миланы. Светлана поначалу молча удивлялась, для чего ему это все. Теперь она знала — для чего. Да неужели же такое возможно? Светка была человеком сугубо практическим, абстракции ей давалась плохо, она не могла понять то, что не могла представить в реальной жизни. И она категорически не могла представить, как слепой человек может управлять огромной корпорацией. И зачем ему это?
Снова пиликнул телефон.
Артур: Ты скоро? Между прочим, я голодный.
Светка улыбнулась — и принялась собирать свою походную сумку. Артур определенно пытается ею манипулировать — три года брака научили Свету четко различать такие вещи. Но в его исполнении это почему-то не раздражало. Скорее, забавляло.
* * *
В квартире Артура пахло едой, и пахло вкусно. Повар из пятизвездочного ресторана получил отставку, и блюдо номер один грузинской кухни прочно поселилось на кухне Артура.
— Я пожарил яичницу, будешь? — такими словами встретил ее Артур. Света осторожно поставила сумку на стул.
— Буду.
И зачем ему, спрашивается, был нужен повар из пятизвездочного?
— А после ужина ты меня подстрижешь.
Он не спрашивал, он констатировал факт. С таким характером только холдингами рулить!
— Придется — раз уж ты меня решил покормить, — и Светлана пошла мыть руки.
* * *
По яичнице Артуру можно было ставить твердую пятерку, к чаю на стол выставили вкусное печенье, а стричься они пошли в ванну — благо, места там было достаточно.
— Ты бы лучше футболку снял, чтобы в волосах ее не уделать, — неосторожно предложила Света. Ну а что, Валерку она так всегда и стригла дома, а накидку для стрижки Светлана в сумку забыла положить.
— Хорошо, — покладисто согласился Артур и в одно движение стянул светло-голубую футболку.
Твою ж мать… И ведь видела его уже без одежды выше пояса, а все равно эффект по-прежнему сногсшибательный. Нет, определенно все эти тренажеры в его кабинете не простаивали без работы. Ну, иного объяснения просто не было!
У Артура роскошное тело. Просто роскошное, как с глянцевой картинки. И одно дело смотреть на такое тело на картинке, а совсем другое — когда оно на расстоянии вытянутой руки. Стоит протянуть — и можно провести рукой по выпуклой груди, покрытой короткими слегка вьющимися волосками. Или пальцами очертить кубики — ну натурально, правда же — кубики! — пресса. Или обхватить — ну или хотя бы попробовать обхватить — ладонью бицепс.
— Куда ты смотришь?
— На бицепс, — соврала Света. На самом деле, она снова пялилась на кубики. И вспоминала живот бывшего мужа. Валерка был худой. Но почему-то кубиков у него на животе не было.
— Врешь, — каким-то непостижимым образом разгадал правду Артур.
— На грудь, — зачем-то исправилась Светлана. И почувствовала, как краска приливает к щекам, когда Артур хмыкнул.
— И снова мимо.
— Хорошо! Я смотрю ниже! Доволен?!
— О? — Артур вздернул свою безупречную бровь, так, что она поднялась дугой над оправой очков. — Ниже? Так у нас будет не просто стрижка, а интимная? Что ж ты раньше не предупредила? Зачем я тогда футболку снимал? Надо ж было штаны снимать.
— А ну прекрати! — рявкнула Света. У нее были уже пунцовые от смущения щеки.
— Ладно, — с показным смирением вздохнул Артур. — Мы еще недостаточно долго вместе живем, чтобы делать такие интимные вещи. Но вот через месяц… Что скажешь, Светочка?
Ах ты ж гад… Вместо ответа Света дернула стул, проскрипев ножками по плитке. Сиденье стула ткнулось Артуру под колени.
— Садись давай! И очки сними.
— Зачем? — Артур медленно опустился на стул, а после слов Светы замер.
— Дужки мне мешать будут над висками стричь, — мстительно ответила Светлана, расстегивая сумку. Будет знать, как ее своим прессом дразнить. И заодно…
