Было три места, которые я должна была увидеть до своего отъезда: мой старый дом, дюны на пляже и объездная дорога, на которой все произошло. С этими местами связаны мои лучшие и худшие воспоминания, и я пока была еще не совсем готова смотреть на них. Также было еще четвертое место — полицейский участок, в который я раньше приходила, чтобы навестить отца. Его бывший начальник, шериф Реардон, два года назад вышел на пенсию и переехал в Аризону. Теперь там работал новый шериф, который не особо нравился дяде Расу. Он в шутку говорил маме о досрочном выходе на пенсию или переводе в другой участок. Я не решилась на посещение участка. Решила, что буду действовать по обстоятельствам.
Я купила сандвич в ларьке неподалеку от работы Райли. Потом поехала на пляж на окраине города и какое-то время сидела около воды, чтобы просто очистить свои мысли, пытаясь при этом насладиться звуками волн, как делала это раньше, позволяя океану окутать меня спокойствием мягкого ритма ласковых волн. На какое-то время это сработало. Я почувствовала себя лучше, более уравновешенной, чем была прежде. Одно нахождение около океана уже ощущалось так, как будто я была дома, даже несмотря на то, что пока еще так и не видела своего настоящего дома.
Я заехала за Райли после окончания ее смены, и мы направились к ней домой. Всю поездку она жаловалась на свои уставшие ноги. Как только мы вошли в дом, она тут же начала стягивать с себя одежду.
— Я пахну так, будто побывала внутри фритюрницы, — сказала она, морща при этом свой нос.
Она была права, и я не могла решить, что вызывал во мне этот запах: чувство голода или тошноты. В конце концов, я решила, что это чувство голода, и вытащила из сумки пачку чипсов, которую не доела в обед. После того, как она приняла душ, мы просто зависали в комнате, смотря телевизор. Потом мы заказали кое-какую еду и едва успели доесть, как пришло время собираться в «Холандер».
— Будь готова, — сказала Райли. — Я собираюсь показать тебе, каким веселым может быть здесь лето для взрослых.
Если она и увидела в моих глазах нерешительность, то не подала виду. Я не была тусовщицей, даже близко. Из фотографий, которые постила Райли, я знала, что когда она куда-то выходила, всегда одевалась с иголочки. Мои джинсы и майки, которые я обычно надевала, никогда бы не смогли соперничать с ее нарядами. Именно поэтому я прихватила с собой черно-розовый топ с открытыми плечами, который подарила мне прошлым летом Тэсса. Я надевала его только один раз — на наше первое свидание с Нэйтом, и я все еще помнила его реакцию. Это было что-то между взглядом хищной акулы и долгопятой обезьянки, у которой милые огромные глаза.
Расклешенная юбка только слегка прикрывала мои колени, а топ выставлял напоказ мускулы на плечах и руках, которые я натренировала, плавая все лето. Я натянула на себя свой наряд и решила оставить волосы распущенными, потратив немало времени на то, чтобы выпрямить волосы, обрамлявшие локонами мое лицо.
Когда я вышла из ванной комнаты, Райли ждала меня, уже принарядившись.
— Так не честно, — она положила руку на бедро. — Ты как современная версия Энн из «Зеленых Крыш» (Прим: Райли ссылается на фильм «Энн из поместья «Зеленые крыши»). Ты милая девушка, которая заполучает себе парня, а я распутная второстепенная героиня, которая в итоге остается в одиночестве, но получает бесценный жизненный урок.
Смеясь, я всмотрелась в ее наряд. Райли стояла передо мной в розовой мини-юбке, длины которой едва хватало, чтобы прикрыть ее задницу, и серебристой блузке с короткими рукавами. Ее короткие черные волосы были уложены так, что спадали по бокам на лицо, а в ушах сверкали тонкие серебряные серьги-кольца.
— Вот что происходит, когда прислушиваешься к модным советам Барби, — сказала я ей. Казалось, что она вся один сплошной розовый цвет и блестки.
— Серьезно, — она ухмыльнулась. — Разве не могут наши наряды соответствовать нашему роду деятельности?
Правда была в том, что она выглядела великолепно в модном хипстерском мне-плевать-на-то-что-вы-думаете-обо-мне стиле. У нас были схожие фигуры, ростом выше среднего, не лишенные изгибов в нужных местах, размеры которых, тем не менее, позволяли скрыть их под одеждой, одновременно демонстрируя наличие декольте и отличной попки. Вдвоем мы составляли интересную композицию одинаковых, но в то же время абсолютно разных частей одного целого.
— Не могу дождаться, чтобы познакомить тебя с Колби, — Райли ухмыльнулась и схватила свою сумочку со стола.
Вытирая свои внезапно вспотевшие ладони о прохладный материал юбки, я понимала, что веду себя как дура. Каждый раз, когда она упоминала о Колби, у меня в голове всплывали мысли о Спенсере, они связывали в узел все мое нутро и натягивали нервы. Было так странно чувствовать все это, что я практически раскаивалась в том, какими нелепыми были мои чувства. Они были похожи на призрака или фантом, похожими на то, что чувствуют люди, потерявшие конечности, их уже нет, но они все равно ощущаются. Вот что я сейчас чувствовала по отношению к Спенсеру — ощущение фантома, а не реальности. Единственное реальное чувство, которое я должна была ощущать по отношению к нему, это неуверенность в нем, и мне не мешало бы вспомнить об этом.
Это была быстрая поездка в район порта. «Холандер» находился прямо на пирсе. Я помнила его как популярное место для отдыха в летнее время, и, очевидно, таким оно и осталось. Он был больше похож на большую палатку, чем на здание, с брезентом вместо стен, закатанным в рулоны и подвязанным наверху. Его посетители были рассредоточены по всему причалу. Также они сидели в лодках, спущенных на воду и привязанных, и на скамейках, расставленных по парковке.
— Эти люди здесь ради «Поглощенных»? — спросила я, пока Райли втискивала свою «Хонду» на свободное место у края, которое, наверно, и не было настоящим парковочным местом.
— Ага, — она подарила мне самоуверенную ухмылку.
Я оглянулась назад на толпу. Меня переполнило чувство похожее на гордость от явной популярности группы Спенсера, также я почувствовала и облегчение. Со всеми этими людьми здесь, он, скорее всего, даже не заметит меня.
Схватив меня за руку, Райли направилась прямо сквозь толпу, расталкивая всех плечами, пока вела нас к входу в палатку. Вечерний воздух здесь был влажным, но прохладным из-за близости воды, небо было туманным и облачным, над нашими головами парил тканевый потолок.
Тучный мужик, одетый в белую рубашку, которая только подчеркивала его размеры, махнул Райли, когда она втянула меня внутрь сквозь ворчащую толпу.
— Пити любит меня, — она сказала мне это, оглядываясь через плечо. — Я угощаю его бесплатными луковыми кольцами, когда он приходит в ресторан. Не то чтобы он нуждался в них.
Она повела меня через переполненный зал, минуя бар, к пустой секции немного левее импровизированной небольшой сцены. Сцена была перекрыта красными бархатными канатами, настоящими красными бархатными канатами, будто мы пришли, чтобы увидеть Джастина Тимберлейка или еще кого.
— Стой здесь, — приказала она. — Я достану нам что-нибудь выпить. Что хочешь?
Я пожала плечами. Меня устраивала что угодно. Как только Райли отошла, я воспользовалась возможностью оглядеться. У меня заняло несколько минут на разглядывание собравшейся толпы, чтобы понять, как много здесь едва одетых девушек. Я увидела столько открытой кожи, сколько видела только на озере.
В скором времени вернулась Райли, вместе с ней была еще одна девушка. У нее были обесцвеченные белокурые волосы, поднятые вверх и собранные в растрепанный пучок на макушке. Ее кожу покрывал насыщенный загар, а цвет длинный ногтей был кроваво-красным.
— Это Даника. Она с Диком, ой, то есть, с Риком, — Райли усмехнулась. — Извини на счет этого. Он барабанщик.
Блондинка по имени Даника ухмыльнулась и толкнула Райли локтем в бок.
— Оговорка по Фрейду, а? (Прим: Dick может означать как имя, так и слово мудак).
Потом она пожала плечом, глядя на меня.
