– Ложись, – предложил супруг, по-прежнему ни на чем особо не настаивая и позволяя самой решать, как поступить.
И я послушалась. Плотно сжав ноги, принялась наблюдать, как мужчина продолжил поспешно избавляться от одежды. Боялся, что я передумаю и сбегу прежде, чем он получит то, к чему так долго и старательно меня подводил?
– Мы пропустим весь праздник, – напомнила, лишь бы хоть что-то сказать.
– На главную его часть успеем, – принявшись аккуратно стягивать с меня чулки, отозвался Дима, прежде чем неожиданно добавить: – К которой я сам тебя одену.
– Хорошо, – ответила, не понимая, зачем согласилась.
Я вообще уже мало что соображала, стоило увидеть мужа во всей своей красе и без капли стыда во взгляде. Чего никак нельзя было сказать обо мне. Краснела за нас двоих и откровенно не знала, куда себя девать. Жутко хотелось спрятаться под одеяло и больше оттуда не высовываться.
– Прекращай смущаться. Ты очень красивая. Каждая черточка твоего тела идеальна, – произнес Дима, закончив наконец с чулками, и, теперь закинув мои ноги себе на плечи, не переставал их гладить и целовать, постепенно спускаясь все ниже к последнему оставшемуся на мне клочку ткани. – Расслабься. Я не сделаю тебе больно. Обещаю. Ты мне веришь?
– Да. Наверное…
– Хорошо, – раздалось в ответ с тихим смешком и опалившим мою разгоряченную от непрекращающихся ласк кожу дыханием.
Сложно сказать, в какой момент мы растворились и полностью потерялись друг в друге. Все, что запомнила, – это, как мужчина, не прекращая нашептывать мне на ухо ласковые слова, начал двигаться. Сначала медленно и осторожно, но постепенно все нетерпеливее и яростнее. Но, что было самое удивительное, мне это нравилось. Хотелось еще. Быстрее, глубже. И я всячески давала это понять, а любовник тут же старался воплощать мои желания в жизнь.
24
Когда, к моему сначала необыкновенному удовольствию, а потом и легкому сожалению, все закончилось, мы даже не сразу нашлись что сказать. Просто лежали в обнимку, стараясь восстановить дыхание и слушая учащенное сердцебиение друг друга.
– Я люблю тебя, – услышала нежный шепот мужа и, поддавшись без того зашкаливающим эмоциям, забралась на него сверху, чтобы поцеловать.
– Тебе понравилось? – спросил Дима, видимо решив еще немного потешить свое самолюбие.
– Это было потрясающе.
– Хорошо. Значит, будет повод повторить. А сейчас нам пора, – взглянув на наручные часы, объявил мужчина.
– Что, уже? – осведомилась, так и не сумев сдержать разочарования.
– Конечно, если ты не хочешь пропустить самую важную часть праздника и встретить новый год здесь, со мной, – отозвался собеседник, всем своим видом показывая, что был бы совсем не против такого варианта.
– Собираемся, – заключила, уже вознамерившись подняться следом за мужем, как вдруг оказалась вновь уложена на кровать.
– Куда? Сказал же, сам одену.
И не поспоришь ведь. Добро дала. Пришлось подчиниться. Поочередно возвращая на место все ранее с меня снятое, сопровождая это поцелуями и ласками, от которых я снова начала невольно заводиться, с кровати Дима выпустил меня только примерно пятнадцатью минутами позже. Осторожно, чтобы не порвать чулки, муж застегнул на мне сапожки и даже помог облачиться в платье. Когда я, с помощью очередной порции поцелуев, выторговала себе пару минут в ванной комнате, где поспешно принялась приводить в порядок пришедшую в полную негодность и вконец растрепавшуюся прическу, муж занялся собой. Еще десять минут – и мы выглядели так, как если бы между нами ничего не было. Почти! Еще бы не мои так предательски блестевшие безграничным счастьем глаза и не бессовестная, излучающая довольство улыбка супруга. Бесполезно притворяться и делать вид, будто ничего не было. Одного взгляда на нас достаточно, чтобы все моментально поняли, чем ты всё это время занимались. Ну и пусть! Плевать. Это мой муж. Что и когда хочу, то с ним и делаю!
– Готова? – поинтересовался супруг, отперев дверь.
– Да. Пойдем. Встретим этот год вместе, – объявила, выйдя в пустынный коридор, прежде чем с гордо поднятой головой направиться к лестнице.
– Могла хоть предупредить, куда и с кем отправилась, – шепнул на ухо Томас, появившись из-за угла, когда Дима, предусмотрительно решив, что вскоре в гардеробной будет не протолкнуться, заранее отправился туда за нашими теплым вещами.
– Если бы могла, то обязательно это сделала.
– Помирились? – поинтересовался уже, скорее, просто из вежливости друг.
Ведь наверняка сам обо всем догадался.
– Да.
– Хорошо. В таком случае мне здесь больше нечего делать. Я задержусь приблизительно до двух ночи. Потом уеду. Постарайся найти меня до этого времени. Надо поговорить.
– Хорошо. Но, по прогнозу, на дорогах сильный гололед. Да и снегопад не прекращается. Может, не станешь рисковать? Наш рейс только завтра вечером.
– Мой, – поправил собеседник, тем самым напомнив о моем намерении не возвращаться в Англию. – Мой рейс. И я уже всё решил. С новым годом, Мэри. Желаю тебе в нем и во всех последующих большого счастья. Как личного, так и семейного.
– Спасибо!
– Про убийцу родителей не забудь. Он по-прежнему в этом доме, если что.
– Есть идеи, кто это может быть? – осведомилась.
– Не просто есть. Я почти уверен в своих подозрениях. Осталось их проверить. Будь предельно осторожна. И лучше держись поближе к мужу. Хочется верить, он сможет тебя защитить, если всё выйдет из-под контроля.
– Чьего?
– Хотя бы моего.
– В таком случае хоть намекни, кого мне остерегаться, – попросила.
Но на сей раз ответа так и не получила. Оглянувшись на всё это время стоявшего чуть позади меня собеседника, поняла: его уже и след простыл.
– Что он хотел? – ревниво поинтересовался Дима по возвращении, помогая мне надеть шубу.
– Поздравить нас с воссоединением, – отозвалась с ноткой грусти в голосе.
Было совершено ясно: Томас затеял какую-то свою игру. И посвящать в нее никого не собирался. Меня так точно. Только бы друг не пострадал. В противном случае я себе этого никогда не прощу.
25
– Мне кажется, или, когда я уходил, ты выглядела счастливее? – продолжил допытываться супруг.
И что ему на это ответить? Только не правду. Иначе Томас бы сам это сделал. А подставлять друга под еще больший удар точно не хотелось. Ведь стоит мужу узнать о нашем с англичанином разговоре, как он первым делом помчится выяснять, кто под подозрением. И не успокоится, пока не добьется своего.
– Нет, всё хорошо. Тебе показалось, – отозвалась с улыбкой, постаравшись по максимуму отпустить ситуацию и дать приятелю шанс самому во всем разобраться, раз уж ему так этого хотелось.
В конце концов, стать приманкой было моей идеей. Смысл теперь это переигрывать?
Вернувшись в главный зал, мы сразу окунулись в атмосферу новогоднего праздника. А еще невольно оказались в центре внимания просто-таки всех наших родственников. Нет, к нам никто не подошел. И уж тем более словом не обмолвился. Но от их взглядов, несмотря на веселье вокруг, мне постепенно делалось все больше не по себе.
– Дим, уведи меня отсюда, пожалуйста, – шепнула на ухо мужу.
И тот без лишних вопросов отправился вместе со мной в смежную гостиную.
– Что такое, Ники? – поинтересовался он уже там.
– Знаешь, – отозвалась, плотнее закутавшись в полушубок и подойдя ближе к распахнутым стеклянным дверям, пускающим в дом морозный воздух, – кажется, идея встретить новый год в твоей комнате была не так уж и плоха.
– Еще не поздно туда вернуться, – лукаво раздалось в ответ.
Когда же я промолчала, Дима подошел и, обняв меня со спины, ласково прошептал:
– Скажи, что не так, чтобы я мог это исправить. Или хотя бы сделать чуточку лучше.
– Твоя семья ненавидит меня. Да и сестра не особо жалует. Она считает, что я увела тебя у нее. А теперь еще и лишила возможности вернуть. Брогов, ответь честно, тебе нравится Вика?
