от него ничего. Хотелось перевернуть страницу, оставить прошлое в прошлом.
Манипуляции в банковском приложении заняли совсем короткое время.
Платеж прошел успешно. Она смотрела на экран, ощущая странную боль и одновременно легкость. Их больше ничего не связывает, оборвалась последняя фантомная ниточка. Как будто побывала у стоматолога, только вырвали ей не зуб, а кусок жизни. Но теперь все должно быть хорошо.
Потом она быстро собралась, вызвала такси и поехала в офис. А там пришлось сразу во все окунаться с головой, вникать в местные особенности. Работы вылезло сразу очень много, и это постепенно забылось.
Батуров был в дороге, когда ему пришло уведомление о переводе.
глава 5
Сначала он просто мельком просмотрел уведомление и отложил гаджет. Не было времени, вел машину в пробке. Но что-то царапало, сознание цеплялось за странное несоответствие. Он просто не знал, что это перечисление.
Ехал, а сам перебирал в голове. Не получалось ничего, не подходило ни под одну сделку. Он не первый день в бизнесе, не пацан вчерашний, чтобы увидеть какое-то левое поступление и обрадоваться. Первое, что он заподозрил, - лажа.
Кому внезапно понадобилось слать ему деньги?
Батуров не любил, когда его выставляли идиотом, но именно идиотом он сейчас себя и чувствовал. И чем дальше, тем больше раздражался, а в сознании крутится, не отпускает.
В какой-то момент просто не выдержал, взглянул еще раз. И вдруг дикая догадка прошила. Сумма! Бл***!
Набрал ее номер - то же самое. Абонент вне зоны действия сети.
Какого хрена?!
Он развернул машину против движения и поехал к ней. Она ему за все ответит - и за эту херню, и за то, что он тратит на нее драгоценное время, вместо того чтобы ехать в офис. И там он от соседки узнал, что Анна, оказывается, уже два дня как уехала.
- Куда?
- Она не говорила, - повела плечом соседка и уставилась на него: - А вы кто будете?
- Никто, - отрезал он и пошел прочь.
Сел в машину, сжал лоб. Состояние такое - режь ножом, кровь не потечет.
Потом завел двигатель и поехал в офис.
А движение плотное, приходилось лавировать, подрезать. Эмоции неуместны, все было нещадно загнано внутрь, его залило холодом, а сил как будто прибавилось. Руки действовали на автомате, сознание мгновенно отслеживало малейшее изменение дорожной ситуации.
На парковку перед офисом он буквально влетел и припарковался так, что покрышки взвизгнули. Потом некоторое время сидел, сжимая кулаки и успокаивая дыхание. Наконец вышел из автомобиля, хлопнув дверью, и направился к зданию.
«Сука! - кричало все внутри от неслыханного оскорбления. - Тварь!»
Но ни один мускул не дрогнул на каменном лице.
Он стремительно вошел в холл и двинулся дальше, едва замечая здоровавшихся с ним людей. И вдруг увидел чертовы горшки в холле. Те самые ее цветы. Растения, за которыми она всегда так ухаживала.
Батуров резко остановился. Не глядя жестом подозвал кого-то из персонала и спросил:
- Откуда это здесь?
Тот стал что-то мямлить.
- Вызвать того, кто распорядился сюда это поставить.
Спустя минуту прибежала бледная кадровичка. Он повернулся он к ней, показывая на кадки с растениями.
- Ольга Валентиновна, я сказал - утилизировать. Я неясно выразился?
Женщина еще больше побледнела и залепетала, сжимая руки и косясь на цветы:
- Да, конечно, Вадим Евгеньевич... просто... они же дорогие, красивые...
- Выбросить немедленно, - процедил он, чувствуя, как ледяная ярость затапливает его целиком. - Чтобы я больше этого не видел.
Развернулся и ушел.
Пока поднимался в лифте, злость душила. Как вошел в приемную, секретарша тут же подскочила, он вскинул ладонь:
- Позже. Не беспокоить.
Зашел в кабинет, рванув за собой дверь, и прямиком прошел к широкому окну. Засадил кулаком в металлический профиль и застыл.
Яд растекался в груди.
Расчетливая гадина. Как он не просек ее, сразу не понял.
То-то ему показалось странным, как Анна отреагировала в тот день. Холодно, ноль эмоций, как будто ей плевать было на него. Она даже не дослушала толком.
Снова встало все перед глазами.
Она сидит на кровати, прикрывшись простыней, а он смотреть не может на ее тело, потому что его ведет. Хочется продолжения, послать все к чертям и трахать ее. А ей было начхать. Оборвала его:
«Я поняла».
Что поняла?! Что?! Смех стоял в душе.
Надо же - думал, что знал ее. Ан нет! Не знал. И только после сегодняшнего дошло, что ей было куда податься. И скорее всего, был и другой любовник. Потому и реагировала так спокойно. И полдня отработала, и расчет взяла, ушла и даже не повела бровью.
Мммм! Какая ярость бродила в нем, какая досада, что не распознал обман.
Она просто просчитала варианты, сочла, что тут ей мало, невыгодно, и выбрала другого. А ему - швырнула подачку в лицо.
Мужчина сцепил зубы, ощущая себя ущербным, использованным. Потому что это было слишком позорно - думать о ней после всего. Это было больно.
Отныне - все. Для него она больше не существует.
Он медленно выдохнул и отошел от окна, вернулся к столу. Сел в кресло и прищурился. Так даже лучше. Теперь надо форсировать с Шамаевым. Довольно он тянул с этим.
Потом вызвал по внутренней связи секретаршу:
- Что там у тебя. Заноси.
Зашла, неся папку. Батуров привычно зацепился за мысль, что новая секретарша чем-то его раздражает. Но сейчас он был полностью спокоен. Та пыталась что-то докладывать, он остановил:
- Достаточно. Оставь это здесь, я просмотрю.
И стал внимательно изучать документы.
Дело прежде всего.
Ничего такого не произошло, что бы могло выбить его
