пятницу. Пачками.
— И что из этого?
Резко останавливаюсь и разворачиваюсь. Практически сталкиваемся лбами.
— А то, что оттрахает тебя, а на следующий день и не вспомнит.
— А вам какая разница? — взбешено кричу.
Возмущенно осматриваю обозленное лицо, вздымающиеся плечи. В отсвете уличных фонарей выглядит довольно притягательно. Впрочем, как и обычно.
— Да никакой, — отвечает он горько, потирая подбородок. — Просто это не вариант, Лера.
— А откуда вы знаете, что для меня вариант? Думаете, я ребенок? Подарили леденец, чтобы улыбалась. А я может тоже свободная? И вовсе не одинокая, как вы думаете.
— Ага… А я Дональд Трамп, — ёрничает.
Твою мать.
Он меня точно выведет.
— Свободная, — выкрикиваю и бью ладонью в твердую грудь. — И, может, я вообще мечтаю, чтобы меня трахнули, а наутро и не вспомнили.
— Мечтаешь? — хрипит он с угрозой.
За секунду каждую деталь на моем теле фиксирует — открытую шею, талию, колени в красных колготках.
— Мечтаю, — отвечаю тихо. — Деду Морозу прям загадывала!
Голова кружится от его близости. Можно соврать, что это тоже под действием алкоголя, но так ведь было и днем, в отделении.
Майор отводит взгляд на панельную девятиэтажку. Словно сложную задачу решает. А потом играет скулами и выносит вердикт:
— Ну тогда… У меня переночуешь.
Хлопаю ртом и взвизгиваю, когда Тимур Иванович Бойцов подхватывает моё тело и закидывает на плечо.
— Что значит «у вас переночую»? А?..
Всё время, пока он тащит меня по безлюдной улице, заходит в подъезд и вызывает лифт, отчаянно колочу его по спине, прикрыв глаза, потому что испытываю сумасшедшее головокружение. Запах кожанки, смешанный с ароматом мужской туалетной воды, подстегивает это состояние.
Мои барахтанья Тимуру быстро надоедают.
— Перестань, — цедит он, хлестко ударяя по ягодице.
Вздрагиваю от взрывающихся внутри эмоций. И злость, и ненависть. И ещё что-то весьма приятное, тягучее и приторно-сладкое.
Придерживая моё тело правой рукой, Бойцов достаёт ключи из заднего кармана джинсов и открывает дверь.
— М-р, — слышу мурлыканье и замечаю пробегающий мимо пушистый хвост.
— Улика, место!
Закатываю глаза, потому что отдавать команды кошке может только мой майор. Уверена, у него бы даже рыбки в аквариуме строем плавали и честь отдавали.
Я, кстати, на последнее уже готова…
Прихожая озаряется ярким светом.
Вверх тормашками обстановку разглядеть не могу, но пол, покрытый ламинатом цвета мореного дерева, идеально чистый. Ни соринки. Не удивлюсь, если в быту мой начальник зануда.
Громко вскрикиваю, оказываясь грубо скинутой на диван. Инстинктивно отползаю к стене. Озираюсь, понимая, что это что-то вроде гостиной.
Тимур, не сводя с меня взгляда, скидывает куртку в кресло и по очереди стягивает лямки кобуры с плеч. Вены на сильных руках такие отчетливые, что хочется обвести их указательным пальчиком.
— Что вы собрались делать? — спрашиваю не своим голосом.
Просто во рту пересохло. Потому что, черт возьми, я же не дура? Его намерения уже заселились в низ моего живота и осваиваются в ожидании фееричного шоу.
— Ко мне обратился один человек, — загадочно произносит Тимур. — За помощью. Как раз по моей «свободной» части.
— Что за человек? — Сужаю взгляд.
— Диктую приметы. Будь внимательна, стажерка.
Твою мать.
Почему так бьётся сердце? Будто вот-вот остановится.
Темные глаза похотливо сверкают. Мы оба достаточно пьяные, чтобы не останавливаться. И это, скажу я вам… впечатляет. Потому что трезвая я бы никогда в жизни на этом икеевском диване не оказалась.
Приподнимаю брови, как бы намекая, что максимально вовлечена в его сексуальную игру.
— На вид пятьдесят — шестьдесят лет, славянской внешности, рост выше среднего…
Глазами слежу за тем, как Бойцов расстегивает пуговицы на джинсовой рубашке, оголяя мышцы на груди и проработанный пресс. Трудно сглатываю слюну.
— Пока ничего необычного, — сипло выговариваю. — Никаких зацепок, гражданин начальник.
Прикусываю нижнюю губу. Лязг пряжки ремня, который майор распускает одним движением, выбивает такой силы спазм в моей промежности, что я нетерпеливо ёрзаю задницей, собирая на ней узкую юбку. И это непотребство, конечно, не остаётся незамеченным.
— Ах да, — кивает майор, карябая пальцами подбородок. Аллилуйя, наконец-то я до него доберусь. — У подозреваемого под носом и на щеках клей.
— Какой клей?..
— Ну ясно какой, — раздраженно выговаривает он, откидывая рубашку к куртке. — Для бороды из ваты…
— Бороды… — завороженно повторяю шепотом.
Сталкиваемся взглядами, кружим ими друг по другу, словно впервые. Самый красивый мужик в моей жизни! Даже если окажется козлом — пофиг!..
До меня наконец-то доходит смысл игры, которую он затеял, и я, не сдерживаясь, откидываюсь на диван и хохочу, разглядывая глянцевый натяжной потолок.
Он решил исполнить желание, которое я загадывала Деду Морозу.
Чувствую, как Тимур обхватывает мои лодыжки и подтягивает ближе.
Не знаю, гормоны или алкоголь — что именно влияет больше на то, как тоже включаюсь в эту схватку. Впервые в жизни, хочется быть развязной и не думающей о завтрашнем дне.
Тем более, чего скрывать? Я же именно об этом размышляла, когда на протяжении двух месяцев рассматривала его сильное тело украдкой.
— Ты девственница? — спрашивает Бойцов, не сводя взгляда с коленок.
— Нет, — облизываю пересохшие губы.
Он поигрывает челюстью.
— Колготки твои, пиздец… — хрипит, качая головой.
Пальцами умело массажирует ноги, поднимаясь всё выше.
— Нравятся? — дерзко спрашиваю.
— Не так… как то, что под ними, — подмигивает он.
Добравшись до бёдер, резко задирает юбку.
— Давно не виделись, — бурчит, распечатывая воздушные стринги.
— Ох… — вылетает из меня самопроизвольно.
— Расстегни, — Тимур кивает на рубашку. — Или я к херам все пуговицы вырву.
— Не надо… к херам, — морщусь.
Пальцы дрожат, но я быстро выправляю шелковую ткань из-под юбки и развожу её в стороны.
— Охренеть, — меняется в лице. — Ты что… какая-нибудь извращенка?
Прыскаю от смеха, пока Тимур продолжает с приоткрытым ртом рассматривать полупрозрачный верх «Пошлой Молли», едва прикрывающий ярко-розовые острые соски. Даже если бы это был глухой атлас, он бы не скрыл их каменность.
А потом вдруг становится не смешно, потому что злополучные колготки быстро исчезают с ног, а надо мной впервые нависает сильное, пышущее тестостероном тело.
Уперевшись руками с обоих сторон от моей головы, Бойцов будто стойку для отжимания принимает. Замираю, разглядывая темные глаза вблизи.
От него так пахнет настоящим мужиком, что все мои женские нервные окончания завязываются пошлым бантиком. Готовые, чтобы ими воспользовались по назначению.
Протягиваю руки и делаю то, о чем мечтала весь день. Оглаживаю квадратный подбородок и трудно дышу. Он и вправду колючий, как наждачка.
— Не боишься, Борец?
Отрицательно мотаю головой.
— Оттрахаю так, как и заказывала…
Внутри меня такой азарт просыпается, что я первая придвигаюсь губами к его сжатому рту и бросаю в них заряженный снаряд:
— Сомневаюсь,
