Ознакомительная версия.
– Хочешь сказать, что, встретив своего Диму, ты быстро меня забыла? Вот так взяла и вычеркнула нашу любовь из сердца? Одним махом, раз и навсегда… Разве так бывает? В то время, когда я тосковал и засыпал с твоей фотографией под подушкой, ты вступила в новые отношения и была счастлива? Даша, я в это не верю.
– Какой смысл говорить об этом сейчас. – По моей щеке поползла предательская слезинка. – Всё в прошлом. Ни родителей, ни малыша нет в живых. Меня спасли чудом. Ребёнка сохранить не удалось. Я стала уродиной, но Дима по-прежнему рядом…
Макс нервно обхватил себя руками, а я закрыла глаза, вспоминая то непростое время перед аварией, когда мы с Димой, несмотря на мою беременность, отчаянно ругались. Он чувствовал, что я его не люблю. Но я ничего не могла с собой поделать. Я любила отца своего ребёнка, который, как мне тогда казалось, бросил меня и позорно бежал в Германию… А однажды Дима нашёл шкатулку, в которой лежали наши фотографии с Максом. Любовные записки, клятвы любить друг друга до гроба, жить счастливо и умереть в один день… Наши открытки, различные сердечки, короче, детскую ерунду. Какой же скандал он мне тогда закатил, как сильно напился! Я даже думала, он тронется умом. Дима потребовал всё это уничтожить, но я не смогла. Как можно уничтожить память? Именно это он и не может простить мне всю нашу жизнь…
Неожиданно Макс вскочил на ноги и стал пинать наклонившееся к воде дерево. В его жестах и лице было столько боли и отчаяния, что мне стало ещё больше не по себе.
– Макс, прекрати! Что ты делаешь? Немедленно прекрати сходить с ума. При чем здесь эта ива?
Макс остановился и поднял на меня безумные глаза.
– И ты спрашиваешь, зачем я это делаю? А что ты сделала со мной и с собой? Как ты могла так нелепо распорядиться нашими судьбами? Ты разрушила меня до основания…
– Что сейчас об этом говорить? Пойми, всё в прошлом. Уже всё равно ничего не исправишь. Я замужем. У меня своя жизнь, у тебя своя. Да и тебе нужно подумать о женитьбе.
– Жениться? На ком? Слушай, я, как выяснилось, однолюб. Один раз влюбился – и на всю жизнь. По-другому не умею. Понимаешь, один раз и до самой смерти!
Я смотрела на встрепанного Макса, и у меня сердце заходилось от боли. Губы у меня задрожали, я уткнулась головой в колени и заплакала. Макс тут же сел рядом. Какое-то время пребывал в ступоре, а затем наклонился, чтобы снять с меня вуаль и покрыть моё лицо поцелуями. Но я не позволила ему это сделать и отшатнулась.
– Нет! Не смей это делать! Никогда!
– Дашка, пойми: мне всё равно, как ты выглядишь. Я по-прежнему тебя люблю. Знай, я буду любить тебя до конца жизни.
– Ты меня просто не видел… Ты не знаешь, какая я стала.
– Я разве похож на человека, который боится женщин? Ну, не выдумывай… Дай я на тебя посмотрю…
Но я резко отвела его руку и строго сказала:
– Пожалуйста, не настаивай. Ты же видишь, что я не хочу.
Макс покорился.
Я положила голову на колени Макса. Он гладил меня по плечам. Мы молчали.
– У тебя хоть волосы есть? – спросил он.
– Есть немного.
– Послушай, но ведь твой отец был очень состоятельный человек. Дом, квартира, машина… Это же всё перешло к тебе по наследству. По крайней мере, должно было перейти. Если всё продать, хватит на восстановление внешности.
– Мне ничего не досталось. Дима взял меня замуж уродливой бесприданницей.
– Ты единственный ребёнок в семье. Кому всё могло достаться, если не тебе?
– Там мутная история. Я уже говорила, что после взрыва долгое время провела в больницах в борьбе за жизнь. Естественно, мне было не до наследства. Позже я узнала, что на всё наше имущество была оформлена дарственная на какого-то совершенно незнакомого человека. Дарственная датирована за день до взрыва.
– Ну, ты же чувствовала, что это подстава?
– Конечно. Понятное дело, при жизни отец никаких дарственных не подписывал. Он не сумасшедший и никогда в жизни бы не подставил свою семью, оставив её без гроша в кармане и на улице. Он много пахал, угробил здоровье, только бы мы с мамой ни в чём не нуждались. Дарственная липовая и подписана задним числом. Подпись отца поддельная. Человека, получившего мое добро, я не знаю.
– Ты искала его?
– Дима нашёл. Не поверишь, но им оказался обыкновенный алкаш, который спустил всё наше имущество, когда я ещё лежала в больнице.
– Ну, с алкоголиком договориться несложно. На него можно хорошенько нажать и вытрясти правду. Поставить ему несколько пузырей и получить необходимую информацию. Алкоголики – особый народ, они при желании мать родную продадут. С ними дело проще всего иметь.
– Дима не успел с ним встретиться.
– Почему?
– Этого человека убили. Написали в заключении, что он скончался от промышленного спирта. Но тут понятно, что его просто убрали. А дальше цепочка замкнулась. Всё мое имущество было перепродано два раза. Все счета отца оказались пустыми. Как сейчас помню… Я вышла из больницы, меня встретил Дима, а идти мне некуда. Нет больше родительского дома. Дима посадил меня в машину и повез к себе, сказав, что деньги – дело наживное, всё у нас будет, он заработает. Привёз меня в дом, который был куплен в кредит. Всё это время Дима действительно много работал и кредит выплатил. Он хорошо понимал: я не смогу жить в обычной городской квартире, потому что не хочу видеть людей и не желаю, чтобы люди видели меня.
– Да уж, столько страшных событий произошло с твоей семьёй… Дашка, а кто хоть у нас должен был быть – мальчик или девочка? Ты знала?
– Зачем ты спрашиваешь? Это больно. Мальчик.
– Прости. Сын, значит. С ума сойти, у меня мог быть сын… – Макс наклонился и поцеловал меня в плечо. – Даша, выходи за меня.
– Я замужем.
– Мне наплевать.
Я приподнялась. Волна горячего гнева прихлынула к моим щекам.
– Думаешь, что говоришь?
– Конечно, думаю. Отвечаю за каждое слово.
– Меня дома супруг ждёт.
– Никто не просил его вторгаться в чужие отношения. Я, конечно, благодарен ему за то, что он вытащил тебя из лап смерти, но больше мне его благодарить не за что. Он не сделал ничего, чтобы твоя жизнь стала полноценной. Ты и так его уже сполна отблагодарила, прожила с ним в нелюбви столько лет. Сколько ещё собираешься?
– Макс, откуда такие выводы? Искренняя благодарность – это даже намного больше, чем любовь. Дима спас мне жизнь, создал со мной семью. Да я на него молиться должна.
– А ты и так на него молишься. Разве нет? Кому нужен этот союз? Ты не любишь мужа, он не любит тебя. Ты, находясь с ним, таким образом его боготворишь, а он самоутверждается за твой счёт.
– Муж любит меня, иначе зачем ему все эти жертвы? Просто у него любовь такая… своеобразная.
Ознакомительная версия.
