— Не говори глупостей! С какой стати ей посещать это место? — Однако, говоря это, он понимал, что это неправда. — Роза?
Налив себе вина, она села.
— Нет, я не та, о ком ты думаешь. По крайней мере, не тот человек, который приходил туда задолго до меня.
Юджин посмотрел на нее удивленным взглядом.
— Так вот где ты пропадаешь по ночам?
— Ты что, знаешь об этом?!
— Ну конечно же, знаю. Я видел, как ты куда-то ходишь по ночам и возвращаешься под утро, но не имел ни малейшего понятия, где ты пропадаешь все это время.
Потрясенная, она нежно взяла его за руку.
— Ты, вероятно, думаешь, что…
— Я доверяю тебе, — прервал он жену. — По меньшей мере, мне бы очень этого хотелось.
— Только, ради Бога, не говори маме!
— Тогда расскажи нам правду.
— Кто тот человек, который приходил во флигель еще до тебя? — спросил Люк, явно заинтригованный ее словами.
— Ну, хорошо. Вы, вероятно, наслышаны о странных огнях, мерцающих в замке, и вам известны рассказы местных жителей о звуках, доносящихся оттуда по ночам? Так вот, в этом месте уже много лет обитает привидение, однако оно не умерло. Знаете, мне очень нравится пройтись по берегу моря посреди ночи. — Она улыбнулась Юджину с виноватым выражением лица и, сжав его руку, сказала: — Не сердись на меня, просто так мне удается выкинуть из головы ненужные мысли и хоть немного побыть в одиночестве. Так вот, я обожаю темноту и, гуляя в ночи по проторенной дорожке, чувствую себя чудесно. Море, переливающееся при свете луны, выглядит просто прекрасно, и я слышу все, даже собственные мысли. Однажды ночью я поднялась к флигелю. Козима, ты наверняка знаешь, и это ни для кого не секрет, насколько сильно я очарована памятью о своей бабушке. Несмотря на то что жизнь ее сложилась столь трагично, я считаю, что она была полна романтики. Мама, вероятно, была бы вне себя, узнав, что к флигелю меня тянет словно магнитом. Но тогда я просто хотела, посетив это место, почувствовать свою духовную связь с Валентиной, к тому же мне было очень любопытно посмотреть, изменила ли Ромина это строение или же, увидев, как и я, в нем нечто особенное, решила оставить флигель в первозданном виде. — Роза ощущала прилив волнения оттого, что ей удалось заворожить всех своим рассказом. — Итак, я пошла по хорошо знакомой тропинке, пока не добралась до этой прелестной маленькой постройки. Внутри горел свет — слабое мерцание свечи, проникающее сквозь закрытые ставни. Передо мной встал выбор: развернуться и уйти восвояси или же отворить дверь и посмотреть, кто же там находится. Инкантелария — маленький сонный городишко, в котором ничего особенного не происходит. А в тот момент мне неожиданно выпал шанс пережить настоящее приключение. Поэтому, толкнув дверь, я вошла внутрь.
— И кто же там был? — полюбопытствовал Люк.
Роза загадочно улыбнулась.
— Позвольте мне сначала сделать один телефонный звонок. И вы сами все увидите.
— Ты должна рассказать нам! — воскликнула Козима.
— Нет, я хочу, чтобы вы посмотрели на это собственными глазами. — Тут она обратилась к своему мужу: — Прости меня.
Все страхи Юджина тотчас растаяли в сладостном сиянии ее лучезарной улыбки, поскольку ему, как никому другому, было хорошо известно, каких усилий стоило Розе извиниться.
На прощание Козима с нежностью обняла Манфреду.
— Спасибо, — прошептала она ей на ушко.
— Незачем меня благодарить. Ты заслужила то, что у тебя есть сейчас. Пришло время распахнуть сердце навстречу своему счастью.
А в это время Альба и Фитц наблюдали, как солнце садится за горизонт, медленно опускаясь в морскую пучину. Земля была залита сумеречным багряным светом.
— Это самое лучше время дня, — с довольным видом сказала Альба.
— Так не хочется, чтобы этот день заканчивался. Не хочется возвращаться к реальности. Я мечтаю остаться здесь, рядом с тобой, представляя, что мы вернулись на тридцать лет назад. И снова молоды и влюблены друг в друга.
— Мы теперь уже не такие, какими были раньше.
— Неужели люди могут так сильно измениться?
— Да, жизнь лепит нас по собственному усмотрению. И со мной это сделала Инкантелария. Я стала свидетелем того, как заносчивая девчонка в мини-юбке и сабо утонула вместе с плавучим домиком под названием «Валентина».
— Нет, она все еще живет внутри тебя, — сказал Фитц, игриво улыбнувшись. — И я прекрасно ее вижу.
— Что ж, слава Богу, что кроме тебя этого больше никто не видит.
— Потому что они бы не узнали ее, если бы она залепила им пощечину. А я узнаю ее, потому что люблю.
— Ты неисправимый романтик.
— Когда-то ты сказала мне, что в этом и заключается моя проблема.
— Ты еще не забыл?
— Нет. А еще ты говорила, что не веришь ни в любовь, ни в счастливое замужество.
— Видишь ли, люди с годами меняются.
— А я ответил тебе, что, влюбившись, я могу навсегда потерять свое сердце. И уж если это произойдет, я больше никогда не отдам его кому-либо другому.
— О Фитц. — Альба взяла его за руку. — Ты все еще влюблен в свои воспоминания?
— Я позволил тебе уйти, тем самым совершив огромнейшую глупость в своей жизни.
— Да не волнуйся ты так, у тебя ведь есть Розмари. — Она явно его дразнила.
Альбу вдруг накрыла волна радости. Возможно, девчонка в мини-юбке и сабо действительно до сих пор жила в ней.
— Послушай, Фитц. А почему бы нам не прокрасться на территорию замка снова, как в былые времена — только ты да я?
— А зачем тебе это?
— Да потому что я не была там с тех пор, как мы тайком уединялись тридцать лет назад. Я просто не могла на это решиться. Но с тобой я готова отважиться на этот шаг. — Он подал ей руку, чтобы помочь встать. — Давай сходим к флигелю, но при условии, что об этом никто не узнает. Мы крадучись проберемся туда. Наверняка Ромина ничего там не изменила, оставив все на своих местах.
— Ты права, — ответил Фитц. — Я уже видел флигель. Поверь, он такой же, каким был в то время, когда твоя мать расчесывала волосы, сидя за туалетным столиком.
— О Фитц, я вся дрожу от волнения.
— Не бойся. Мы же участвуем в этом походе вместе. И если бы не болезненные ощущения в суставах, я бы подумал, что снова стал юношей.
— Ты все еще молод душой, — сказала Альба. — Я без труда узнаю молодого человека, которого когда-то так любила.
— Скажи, что ты и сейчас любишь его.
— Помнишь, я говорила тебе, что любовь бывает многоликой.
— Так ты все еще любишь меня?
Она направилась вверх по склону.
— Да, я по-прежнему люблю тебя, Фитц, — крикнула Альба в ответ.
