которые установил для меня отец, но не то, которое гласило, что я не могу разговаривать с ней или своей матерью. Я боялся, что он узнает, поскольку это произойдет прямо у него под носом, и что его последующее наказание будет быстрым и жестоким.
- Я тоже рада тебя видеть, - говорит она, все еще смеясь.
- Серьезно, что ты здесь делаешь? Почему ты рисковала? Где, по мнению тирана, ты находишься? Как мама? - Спрашиваю я, засыпая ее быстрыми вопросами.
Она поднимает руку, словно пытаясь остановить меня.
- Давай поужинаем и поговорим. Тогда я отвечу на твои вопросы, хорошо?
Черт, я должен встретиться с Нерой сегодня вечером. Я так сильно хочу познакомить ее с Тесс – я знаю, они бы так хорошо поладили, – но я не могу. Я не позволял себе думать о будущем с Нерой, не выходя за рамки того, что мы делаем каждый день, потому что это означало бы признание того факта, что я лгу ей. Что я лгал ей каждый день, когда мы были вместе.
Без нее рядом со мной нет пути вперед, я просто не знаю, как выбраться из моего нынешнего затруднительного положения, не рискуя потерять ее навсегда.
Я отправляю ей сообщение и предлагаю встретиться позже вечером, затем кладу телефон обратно в карман куртки.
- Дай угадаю, ты будешь итальянскую кухню? - Спрашиваю я ее.
-Очевидно.
- Тогда я знаю отличное местечко, я позвоню и закажу нам столик.
Это в Женеве, вдали от посторонних глаз, в Обоне. Меня гложет чувство вины из-за того, что это еще одна вещь, которую я скрываю от Неры, но сейчас я слишком глубоко увяз.
- Не могу поверить, что ты здесь, Тесси, - говорю я, обхватывая ее голову локтем и ероша волосы.
- Что я тебе говорила об этом прозвище? - Бормочет она, делая незаконный выпад локтем прямо мне под ребра.
Я стону и сгибаюсь в пояснице, дыхание резко вырывается из моих легких. Но на моем лице расплывается улыбка.
Я рад воссоединиться со своей сестрой.
✽✽✽
Пару часов спустя я вытаскиваю ее кресло в "Тартуччи", моем любимом итальянском заведении в Женеве. Я сажусь напротив нее и наливаю нам обоим вина, рассказывая ей о моей новой работе с Лукой.
Трехнедельный интенсив, который я провел на каникулах, имел решающее значение для развития моих навыков. Только за этот период времени я заметила заметные улучшения в своих навыках владения ножом, креативности моих рецептов и в том, как я покрываю готовые блюда.
Тесс в восторге от того, что я смог добиться этого параллельно с отбыванием тюремного срока, установленного нашему отцу. Она, как никто другой, кроме Неры, понимает, насколько важно для меня готовить.
Когда я заканчиваю рассказывать ей, в нашем разговоре наступает затишье, пока мы набрасываемся на первые блюда.
- Итак, вопрос на миллион долларов, - говорит она, разводя руками. - Как продвигается обет безбрачия?
Я бросаю на нее затуманенный взгляд, беру свой бокал и делаю глоток вместо ответа.
Она качает головой, глядя в свою тарелку.
- Тристан...
- Это не то, что ты думаешь.
Она с сомнением смотрит на меня. - Разве нет?
- Нет.
Что-то в тоне моего голоса, когда я отрицаю это, привлекает ее внимание. Она смотрит мне в глаза, изучая меня, чтобы понять, лгу ли я. Удовлетворенная тем, что это не так, она откидывается на спинку стула, кладет руки на колени и удивленно приподнимает брови.
-Правда? Она особенная?
- Да.
Черт, как приятно наконец-то кому-то признаться в своих чувствах к Нере.
Тесс наклоняется вперед, глаза ее возбужденно блестят, и она подпирает подбородок ладонью. - Расскажи мне о ней.
Так и есть. Я рассказываю ей, как мы познакомились, опуская более непристойные подробности, и как я узнал ее настоящую личность. Она бледнеет, когда я говорю, что она моя ученица, но совершенно седеет, когда я признаюсь, что Нера не знает о моей настоящей личности.
- Тристан, что ты делаешь? Если она тебе небезразлична, ты должен сказать ей правду! Рано или поздно это бросится тебе в лицо, и ты действительно причинишь ей боль. Ты навредишь себе, если она больше никогда не заговорит с тобой после того, как узнает.
-Я не могу, Тесс. Пока нет. Она только начала открываться мне и доверять. Она захлопнет эту дверь и никогда больше не будет мне доверять, если я скажу ей сейчас.
-Поверь мне, когда я говорю тебе, ей нужно узнать об этом от тебя. Независимо от того, насколько она разозлится, это побледнеет по сравнению с тем, в какую ярость она придет, если узнает об этом от кого-то другого. Прими это от того, кто в буквальном смысле поджег бы тебя, если бы ты сделал это со мной .
Я погружен в раздумья, пока мы заканчиваем ужин. Она оплачивает счет, и мы направляемся на улицу, когда я понимаю, что не задал ей ни единого вопроса о ней или маме.
- Как у тебя дела? И как мама? Папа оставлял ее одну?
Мы стоим на тротуаре, наше ледяное дыхание создает длинные облака вокруг нас. Она переминается с ноги на ногу и отводит взгляд - явный признак неуверенного поведения.
- На самом деле я не знаю.
- Что ты имеешь в виду? - Спрашиваю я, хмурясь. - Разве ты не видела ее сегодня утром, прежде чем прийти сюда?
Что-то вроде чувства вины мелькает в ее глазах, прежде чем она отвечает.
- Это долгая история, но нет. Я не видела. Я ее не видела...
Рядом с нами движется большая тень, черная и скользкая, как ночь. У меня нет предчувствия, что опасность близка, пока она не настигнет нас.
Самый устрашающий мужчина, которого я когда-либо видел, еще более угрожающий из-за дорогого черного костюма, облегающего его массивное тело, выходит из тени и появляется позади Тесс.
Она оборачивается, и потрясенный вздох вырывается из ее горла. Ее лицо вытягивается, глаза расширяются от тревоги, когда страх запечатлевается на ее чертах.
Он хватает ее прежде, чем она успевает сделать движение, чтобы убежать.
Одной рукой он сжимает ее горло. Он использует ее, чтобы прижать ее к своей груди, в то время как другая крепко сжимает ее предплечье, прижимая ее к себе.
От него волнами исходит темная, изменчивая энергия. У него кожа бронзового цвета, намекающая на латинское происхождение, черные волосы и такое же мрачное выражение лица. Темные, замысловатые татуировки змеятся от верхней части его воротника вверх по шее и нижней стороне челюсти.
Только его глаза золотистые и они сияют, когда изучают мою сестру с почти безумным собственничеством. Он не моргнул с тех пор, как впервые увидел Тесс. Он смотрит на нее так, словно собирается сожрать заживо
