В начале трасса оказалась не слишком сложной. Если честно, Ника ожидала больших трудностей и потому была приятно удивлена. Она вполне бодро преодолевала препятствия и ехала пока далеко не последней. В душе слегка посмеивалась над предостережениями Макса. Она же не дурочка рисковать напрасно, на первое место не претендует, но и тащиться позади не хочет.
Впереди показался довольно длинный прямой участок, в конце которого находился трамплин. Ника невольно прибавила скорости, не желая изображать черепаху на таком простейшем отрезке. Ехать было легко, душа пела от радости и понимания, что все же мечта сбывается. Ника, сама того не замечая, прибавила скорость. Потом еще. И еще. Очнулась только когда поняла, что байк уже становится сложно контролировать.
"Ок, хватит, а то Макс прибьет", — не желая злить парня, которому обещала не лихачить, Ника отпустила ручку газа.
Мотоцикл продолжал разгоняться.
Девушка настолько не ожидала подобного, что пару секунд не могла понять, что происходит.
Потом дошло. Прокатилось холодной волной вдоль спины, смывая всю уверенность. Про заклинивание газа Ника слышала и даже пару раз видела съемку, к чему приводит подобное. Только не верила, что такое может случиться с ней. Машинально продолжая дергать ручку газа, девушка круглыми глазами смотрела на приближавшийся трамплин. Остальные участники заезда либо сильно отстали, либо уехали далеко вперед.
"Мать вашу" — паническая мысль пришла вместе с догадкой: надо просто заглушить двигатель. Ника привычно нажала на кнопку, но мотоцикл проигнорировал и эту попытку, с ревом летя к трамплину.
А ведь именно он был самым опасным на трассе. Так называемый "разрывной" трамплин, состоявший из двух отдельно стоявших больших горбов. Проехать его можно было только двумя способами: либо аккуратно и на небольшой скорости, как собиралась сделать Ника, либо, разогнавшись, выпрыгнуть с первого горба и перелететь второй. Ника видела в предыдущих заездах как это делали опытные гонщики и понимала, что так не сможет.
Только выбора у нее на такой скорости не оставалось.
Мотоцикл на полной скорости выпрыгнул с первого горба и воткнулся передним колесом во второй, сбросил с себя Нику и, проделав несколько кульбитов, улетел с трассы в ближайшие кусты. Там он продолжал надрываться, выбрасывая грунт из‑под заднего колеса. Один из маршалов, стоявших на трамплине, сделал отмашку флагом, чтобы никто из участников не задел Нику. А кто‑то из зрителей подбежал к мотоциклу и через пару минут рев затих.
Всего этого девушка не видела. Она запомнила, как вместе с байком взлетела с первого горба, а потом уже поняла, что лежит в пыли на трассе.
"Где я?" — тупо толкнулась мысль в голове, которая почему‑то наливалась болью, так же как все тело. Особенно сильно болела правая рука. Перед глазами все кружилось, как на бешеной карусели и нарастал шум в ушах, похожий на отдаленный рокот мотоциклов. Как‑то заторможено девушка, продолжая лежать, наблюдала, как к ней приближаются люди. Потом словно выпала на время из реальности. Только запомнила, как кто‑то рядом все хныкал и повторял: "Больно, больно, больно". Потом уже поняла, что голос принадлежал ей.
Окончательно Ника пришла в себя уже в машине скорой помощи, которые с самого утра стояли в разных точках фестиваля. И тут же едва не завопила от резкой боли в правой части тела.
— Ника. — Макс дернулся, словно хотела взять ее за руку, но посмотрел на врачей и ограничился тем что наклонился к девушке. — Лежи, все нормально.
— Надо позвонить родителям. — девушка поморщилась: ей казалось, что в горле сильно пересохло, а сам язык ворочался с трудом.
— Позвонил. Они встретят нас в больнице.
— Что со мной? — Ника перевела взгляд на одного из врачей: средних лет мужчину с намечающейся лысиной.
— Перелом правой ключицы и запястья, вывих ноги и, возможно, небольшое сотрясение. Голова кружится, тошнит?
Ника прислушалась к себе:
— Кружится немного, а если закрываю глаза, то мутит. Макс, что с моим мотоциклом?
— Ну он то чувствует себя явно лучше тебя. Лежи, ладно? Крис и Родька его не бросят. Ты чего? — вдруг перепугался парень, увидев, как ресницы у Ники стремительно намокли. — Тебе плохо? — он посмотрел на врачей, но девушка остановила его:
— Да просто ты был прав: не надо было мне туда лезть.
— Можно ей успокоительного вколоть? — поинтересовался парень у врача. — А то сейчас начнет реветь и себе только хуже сделает.
— Не начну.
— Тем более все, что надо, я ей уже уколол. — подтвердил врач. — Лежите, девушка, скоро уже приедем.
Ника послушно закрыла глаза, но ту же опять распахнула их: ей хотелось видеть Макса. Так боль словно притуплялась, отходила на задний план. Парень молча сидел рядом и осторожно держал ее за руку.
— Странно. — прошептала девушка. — Макс, мы же с тобой проверяли байк накануне, все было в порядке.
— Я разберусь, Ники. — парень чуть сжал ее пальцы. — Мы все вместе разберемся, что там за хрень произошла на трассе. Ты пока не думай об этом, хорошо?
— Вот именно. — поддержал его врач. — Сейчас ваша основная цель — выздороветь. А то как опять на мотоцикл сядете?
Ника кивнула, но в душе продолжали бродить сомнения и вопросы. Такая поломка не могла пройти незаметно. А они с Максом и Родькой правда проверяли ее мотоцикл вдоль и поперек. Особенно старался Максим, вряд ли он пропустил бы такое.
"Потом мы поехали кататься по городу. — девушка пыталась не обращать внимание на пульсирующую боль. — Я там разгонялась и тормозила, все было в порядке. Потом мы оставили байки и до утра уже их не трогали. Как мог вылезти такой косяк?"
* * *
В фильмах обычно родственники больного толпятся в светлом чистом коридоре, бегают туда — сюда и всей толпой кидаются к доктору, чтобы узнать состояние больного. Реальность же выглядела гораздо прозаичнее. Родители с друзьями Ники остались в приемном покое, а девушку унесли в хирургическое отделение. Мария Максимовна и Дмитрий Николаевич кинулись было следом, были остановлены врачом и, выслушав его, медленно вернулись к молодым людям.
— Ну что? — Настя с покрасневшими глазами то и дело приглушенно всхлипывала и цеплялась за мрачного Криса.
— Езжайте домой. — велел мужчина. — Я Максу позвоню, как только нам скажут, что и как. Сколько они там будут возиться — неизвестно.
— Я тоже останусь. — сообщил Максим тоном, показывающим, что возражения не принимаются. Дмитрий Николавевич посмотрел на него, хлопнул по плечу и кивнул.
— Хорошо. А вы, ребята, топайте домой. Чего здесь толпиться, все равно это процесс не ускорит.
