жених и невеста ушли раньше. Сегодня все вернутся домой, и жизнь потечет, как прежде. Она изменится только для Софии.
Девушка привстала на кровати и поцеловала спящего Анхеля. Он тут же открыл глаза, и она прильнула к нему.
– Доброе утро, кажется, мы проспали, – прошептала она.
– Кто тебе такое сказал? – Он крепко обнял жену и поцеловал в макушку. – Нам можно, у нас была тяжелая ночь.
София засмеялась и попыталась встать, понимая намек на то, что тяжелая ночь может плавно перерасти в долгое утро.
– Знаешь, что я сейчас сделаю? – Она выскользнула из его хватки, встала с кровати и лукаво взглянула на мужа, которого оставила в одиночестве. – Сварю кашу. Кукурузную. Как ты на это смотришь? Ну вот и пророчество бабушки, – пробормотала она, одеваясь, – буду варить кашу. Живот пережили, осталось только…
Она вспомнила про туза пик и мотнула головой. Потерь быть не может: Анхель рядом, Милош тоже. Все на виду.
– Что осталось?
– Глупости.
София махнула рукой, накинула рубашку мужа, потому что больше ничего не нашла, и направилась на кухню. Анхель поплелся за ней, осыпая поцелуями и сжимая в объятиях.
– Каша! – она сунула ему под нос ложку, понимая, что, если отвлечется, каша пригорит.
– К черту, – прошептал он, отодвинул ложку подальше и притянул Софию к себе. Она была не против, обняла его в ответ, целуя в шею, и засмеялась.
Каша пригорела. Пришлось придумывать на завтрак что-то другое.
– Яичница! – воскликнула София, обнаружив в холодильнике яйца. Это даже лучше, чем каша.
– С ветчиной, – предложил Анхель, – я голодный.
Он виновато улыбнулся, но взгляд нагло прошелся по телу Софии. Она взяла продукты и пошла к плите, от греха подальше. Может, ей удастся даже что-то приготовить.
Чуть позже пришел Милош, за ним следом Йована, Ясмин и Роза. Бабушка Гюли пришла последней. Сегодня она была улыбчивой и загадочной. Подошла к Анхелю и что-то ему прошептала, погладила по черным волосам, а он поцеловал ее в щеку.
Надо же, у Софии не было родственников, кроме Милоша, и вдруг стало столько родни. Это умилило девушку.
Позже Ясмин отдала ей много платьев и юбок, София не отказывалась. Хотя с трудом осознавала, что с этого дня ей предстоит носить юбки в пол.
– Ты реально будешь это делать? – удивилась Йована.
– Да, – уверенно ответила девушка, схватила вещи и начала примерять. – Мне же надо что-то носить. Все мои платья короткие.
Йована недовольно мотнула головой. Она всегда носила мини, в отличие от Софии. Та предпочитала джинсы или штаны – то, в чем удобно, но никто из них не носил длинных юбок. Тем более таких ярких расцветок.
– Вот так и задумаешься, – пробубнила Йована себе под нос.
София прекрасно это слышала, стоя напротив зеркала и смотря на свое отражение. Она надела длинную юбку Ясмин цвета лаванды и белый топ. Возможно, это было странное сочетание, но девушке нравилось. Она улыбнулась своему отражению.
– Я нашла свое счастье здесь, – прошептала она. – Мне кажется, что тот мир был не для меня. – Она резко обернулась к Йоване, ожидая, что подруга начнет спорить, но та лишь пожала плечами и кивнула, соглашаясь.
– В этом мы с тобой разные. И… – Йована перевела взгляд на окно и задумалась. – Ничего.
София присела к ней. Пока не было Ясмин, можно было поговорить, но в планы Йованы не входили разговоры.
– Сегодня я поеду домой. Пятый день праздника Деян не потерпит.
– Конечно, – София обняла подругу, – приезжай в любой момент, здесь всегда тебе рады.
Они вышли из комнаты Ясмин и направились на улицу. Машина Йованы стояла припаркованной возле забора. София вспомнила про свою красную, которая осталась возле дома в городе. Надо будет съездить туда и забрать кое-какие вещи.
– Сегодня же второй день свадьбы, – Йон оказался перед Йованой, как будто вырос из-под земли. Она тут же скромно опустила взгляд, молча прошла мимо него, направляясь к своей машине. – В эти дни опасно выезжать из поселка.
– Ничего страшного, пусть меня боятся, – сказала она и уже почти села в машину, но Йон перехватил ее за локоть.
София открыла рот от удивления. Между этими двумя что-то происходило. Йована сама на себя не похожа, как будто злится, а Йон выглядит виноватым.
– Прекрасная девушка, подсматривать некрасиво, – ладонь Анхеля легла ей на глаза, и София улыбнулась.
Она уже скучала по нему. Пришлось обернуться, встречаясь с его темными глазами, а он протянул ей целый букет белых и красных роз:
– С моего «Мустанга» довольно, он захотел снять с себя эту бутафорию.
– Моя машина была бы счастлива возить на себе эту красоту, – улыбнулась она, забирая у него букет.
– Я поеду в «Обсидиан». Обойдусь без цветов, чтобы не мозолить глаза прихвостням Лазара, если вдруг их встречу. Это ненадолго, надо открыть казино.
Улыбка Софии померкла. Она заволновалась, вспомнив предсказание о потере.
– Нет, ты никуда не поедешь, – твердо произнесла она, – нужно переждать эти три дня.
– Вдовой тебя не оставлю. В мои планы смерть не входит, – улыбнулся он и направился к машине, но она откинула букет, забежала вперед него и перегородила путь к «Мустангу».
– Не поедешь! Если казино не будет работать эти три дня, ничего не изменится!
– В институте ты проходила экономику и прекрасно знаешь, что мы понесем убытки. И не три дня, а больше. Была помолвка у Ясмин и Милоша. Каждый день простоя влетает мне в копеечку.
Анхель не повышал тона, а пытался все объяснить, но он не понимал, почему София так переживает, не разделяя ее навязчивой боязни потерять его.
Он сделал проще: поднял ее на руки и как пушинку отнес к дому. Поставил на ноги, притянул к себе ближе и со всей страстью впился в губы.
– Мэ тут камам, – произнес он, прервал поцелуй и направился к машине. – Я скоро приеду, и этот поцелуй только начало.
