Джудит Макнот - Что я без тебя…

При этом ее груди едва не вывалились из квадратного выреза на кружевном пеньюаре.

– Я должна?..

– Что должна? – приблизившись к ней, ласково спросил он.

– Распустить волосы?

Она опять просит разрешения. Видимо, не может забыть его грубого поведения в ту ночь в Клейморе. Стоило ему вспомнить об этом, как раскаяние с новой силой охватило его.

Он положил ей руки на плечи, стараясь не смотреть на розовые выпуклости грудей под кружевами.

– Позволь, я это сделаю, – мягко сказал он.

Шерри отошла на полшага.

– Лучше я сама, если тебе это нравится.

– Шеридан, в чем дело? Что тебя тревожит?

«Элен Деверне», – подумала она, а вслух произнесла:

– Я не знаю правил игры, не знаю, как себя вести.

– Что еще за правила?

– Мне хотелось бы доставить тебе удовольствие, – с трудом выговорила она наконец и, заметив, что он едва сдерживает смех, взмолилась: – Только, пожалуйста, не смейся…

Глядя на искусительницу в своих объятиях, Стивен благоговейно прошептал:

– Боже правый… – Он ушам своим не верил. Шерри говорила вполне серьезно. Она бесподобна, чувственна, нежна и мужественна. Только бы не обидеть ее каким-нибудь некстати сказанным словом. – Я не смеюсь, дорогая, – тоже очень серьезно сказал он.

Радуясь, что он понял ее и не возражает, она спросила, глядя ему прямо в глаза:

– Можно снять пеньюар?

Он погладил ее по щеке, провел рукой по волосам:

– Можно все.

Уверенность Стивена в том, что его сексуальный опыт поможет ему в эту особую в его жизни ночь, стала быстро исчезать.

– Мы должны к чему-то стремиться?

– Да, – ответил он.

– К чему?

Он легонько обнял ее за талию.

– К максимальной близости и максимальному наслаждению этой близостью всеми доступными нам путями.

– А как я узнаю, что ты наслаждаешься?

Говоря по правде, один лишь разговор с Шерри привел Стивена в возбуждение, и он наслаждался, готовый хоть сейчас заняться с ней любовью.

– Но я не понимаю, что это такое.

– Все ясно. Со временем поймешь.

– Когда? – спросила Шерри, опасаясь, как бы он не отложил их брачную ночь на неопределенное время.

Но он взял ее за подбородок и, приподняв ей голову, страстно прошептал:

– Сейчас.

Девушка с тревогой ждала его помощи, но Стивен не в силах был произнести ни слова. Он тонул в ее глазах, испытывая райское блаженство. Затем осторожно поцеловал ее в губы и скользнул рукой по ее шее, к вырезу на пеньюаре. Шерри плотнее прижалась к нему и ответила на его поцелуй. Стивен знал, что ей нравятся его поцелуи. «И не только поцелуи», – подумал он, когда она робко пробежалась пальцами по его груди, видневшейся из расстегнутой рубашки.

– Снять ее? – донесся до него его собственный голос.

Услышав это, Шеридан решила, что пеньюар ей тоже ни к чему. Рано или поздно его все равно придется снять. В этом она не сомневалась.

Шерри кивнула и, отойдя на шаг, стала смотреть, как он расстегивает пуговицы, вытаскивает из манжет и кладет на стол запонки. Наконец он снял рубашку и очень удивился, испытав дискомфорт внизу живота оттого, что разделся на глазах у женщины.

Шеридан с нескрываемым восхищением созерцала широкие мускулистые плечи мужа и его могучую, с темными жесткими завитками грудь. Погладив ее, Шерри замерла, выжидающе глядя на Стивена. Он слегка кивнул и, заметив на ее лице радость, улыбнулся. Тогда она скользнула пальцами одной руки к его соску, затем другой.

Он прекрасен, как статуя греческого бога, подумала Шерри. Тело упругое, одни мышцы. Стоило ей прикоснуться к его соскам, как мышцы стали подрагивать, и она тотчас остановилась.

– Тебе неприятно? – Она всматривалась в его горящие голубые глаза с тяжелыми веками.

– Приятно, – севшим от желания голосом ответил Стивен.

– Мне тоже, – не задумываясь, призналась она с улыбкой.

– Хорошо, – выдохнул он и, взяв ее за руку, повел к постели.

Он сел, а когда она хотела сесть рядом, тихонько засмеявшись, усадил ее к себе на колени.

– Продолжай, – сказал он, и Шерри снова стала исследовать его грудь и плечи, слегка удивленная тем, что это ему приятно. Но разве он не сказал, что ему нравится то же, что и ей? Ведь и ей нравилось то, что ему. Ибо как только он положил ладонь на ее пышную грудь, она испытала блаженство. И глядя, как он ласкает ее соски своими длинными пальцами, Шерри вдруг подумала, не бьется ли ее сердце в такт движениям его руки. Прерывисто вздохнув, она прекратила свои изыскания на его груди, и в тот же момент рука Стивена замерла в том месте пеньюара, где на груди была застежка.

Стивен не знал, сама ли она расстегнет пеньюар, или попросит его, или вообще не станет расстегивать, что вполне возможно, и поэтому ждал, но его восхищению не было предела, когда она обвила руками его шею и прижалась грудью к его груди, тем самым предоставив застежку в полное его распоряжение. Ему хватило нескольких секунд, чтобы справиться с этой задачей. От его ласки сосок затвердел и напрягся… А грудь стала еще пышнее, еще соблазнительнее и едва умещалась в его ладони.

Стивен с трудом сдерживал возбуждение, но действовал осторожно, что удавалось ему благодаря опыту, весьма полезному для них обоих. Лизнув ее затвердевший сосок, он втянул его в рот, и Шерри задохнулась от неистового желания. Все ее тело охватила сладостная истома, стоило ей увидеть у своей груди голову мужа, и она запустила пальцы в его густые роскошные волосы. Стивен между тем принялся ласкать ее вторую грудь, и когда обхватил губами сосок, Шерри застонала и крепко обняла Стивена. Ей так хотелось, чтобы он тоже испытал наслаждение! Он почувствовал это, уложил Шерри на подушки и лег рядом с ней. Шерри повернулась в его объятиях и, проведя языком по его соску, взяла его в рот, в то время как Стивен стал играть ее волосами, предоставив ей полную возможность его ласкать.

Стивен был на пределе, ему казалось, что он просто не выдержит.

В постели, конечно, было удобнее заниматься любовными играми, но он не ожидал, что Шерри окажется талантливой ученицей и с первого раза усвоит все то, чему он ее научил. Не в силах больше терпеть, он положил ее на спину, распахнул на ней пеньюар и, закрыв глаза, постарался успокоиться. Теперь Шерри была вся перед ним. Как это он раньше не заметил, что на пеньюаре одна-единственная застежка? Впрочем, неудивительно. В спальне в Клейморе царил полумрак, и он не мог хорошенько рассмотреть этот подарок Уитни. Но что удивительно, так это то, что он впервые обнаружил, какие красивые длинные ноги у его жены, какие изящные бедра, осиная талия и пышная грудь.

Он так хотел этой ночью спокойно заняться любовью, но не получилось. Плоть требовала своего, и ей трудно было противостоять. Глядя на него, Шеридан судорожно сглотнула. Почему он закрыл глаза? И со свойственным ей мужеством она прерывающимся от волнения голосом спросила: