— Вы поможете? — спросил её, когда вышел полностью одетый из уборной.
Эти тряпки были как нельзя кстати. Черный гольф, кепка и и кожанка. Аджума знала толк, в том, что я любил носить.
— Молодой господин. Этого нельзя делать. Это разобьёт госпожу полностью.
Я остановился, но сцепил зубы и покачал головой. Всё решено. Мать в конце концов не маленькая девочка, не инвалид, и слава небу здорова. А значит, она должна справиться, а я должен доказать, что имею полное право распоряжаться своей жизнью сам. Ведь речь шла не о гулянках, попойках и девках. Речь шла о том дерьме, которое определит всю мою жизнь.
— Аджума-а-а-а! — я заискивающе на неё посмотрел, и женщина вздохнула, поправив свою жёлтенькую ветровочку.
— Твоя госпожа и вправду стоит этого? — она грозно переспросила и добавила:
— Красивая и крепкая?
— Очень! — улыбнулся, но кисло добавил, — Правда характер, как у вашего аджоси, но вы же её перевоспитаете?
— А то! — она кивнула, и мы вышли из дверей палаты, но только план должен был быть осуществлён, а аджума падать в обморок, как я впал в ступор.
Посреди коридора у палаты, валялась вся моя охрана, а на каждом амбале сидело по два других мужика. И посреди этого всего прямо передо мной стоял парень в черной кепке и повязке того же цвета, а по обе стороны от него, Ки Бом и Джин Ки.
— Тэ Хван! — выдохнул и улыбнулся, а друг снял маску и посмотрел на меня долгим и пронзительным взглядом:
— Это не я припёрся сюда! Ты меня не видел! И вообще, вы меня достали! У меня гастроли на носу и съёмка на круизном лайнере через два месяца, к которой я вообще не готов! И это, блин, бесит, Хан Бин! До икоты, потому что вы как дети! Что ты, что Ан Мин Хёк, что Джи Син! Невыносимо бесите! — рыкнул Тэ Хван и с грацией присущей только ему, подмигнул чуть не упавшей в обморок медсестре.
— Ким… Ки. Ким… — начала заикаться девушка и прикрывать рот, смотря в благоговейном шоке на этого засранца.
— Тэ Хван, госпожа! — он поклонился девушке, а я опомнился лишь тогда, когда в нашу сторону начала бежать охрана больницы.
— Смываемся! — я обернулся к домоправительнице и низко поклонился, — Камсамнида, аджума!
В тот момент Яне думал ни о чем. Не задумываясь бросился за ней, и знал что варианта два: либо она останется со мной, либо я заставлю её отказаться от всего этого дерьма в её жизни и все равно остаться со мной. Я же жадный! И самым жадным я оказался по отношению к этой женщине. Потому что не мог здраво мыслить, и вообще пока не понимал, что происходит, и чем это может закончится. После всего того дерьма, через которое мы прошли, я и в храм не ходил, а знал, что это не просто так. Не просто так, Лика появилась в моей жизни. Может в силу своей наивности, и неопытности я превратил это всё в слишком романтичное дерьмо. Так проще. Так я не вспоминал о том, что видел, кого потерял, и кого мог спасти. Ведь меня постоянно преследовала одна и та же мысль: приди я в тот день сразу к аджосси, мог спасти его. Мог, но предпочел другое — спуск в ад построенный руками человека. Место, где обитали лишь вонхви, и обдавали холодом со всех сторон.
Поэтому я сосредоточился лишь на одном чувстве. Лишь на моменте, который уже четко представлял в голове. На картинке того, как моя госпожа окажется снова в моих руках. И это было тем самым помешательством. Моей болезнью, ведь я был уже неизлечимо болен Ликой.
Я вошёл в комплекс в котором жила Лика, и начал ходить со стороны в сторону по вестибюлю с одной мыслью: не могла же она выбросить сумку? Или забрала с собой?
На то чтобы добраться до её жилья ушло целых три часа, потому что за машиной Тэ неотрывно следовали молодчики из моей охраны. А потом я ещё пол часа потратил на то, чтобы консьержка выдала мне белую ключ-карту от апат Лики. Но когда она поняла, какая квартира меня интересует тут же осекла меня, и подозвала к стойке. Порылась там минуты две и достала мою сумку.
Я схватил её и тут же открыл, чтобы застыть. Вещи были аккуратно сложены, а сверху лежал тот самый красный пиджак. Мой пиджак. Абсолютно чистый и пахнущий её духами. На минуту я выпал из реальности, и просто сжимал ткань в руке. Смотрел и вспоминал нашу идиотскую ссору в машине. В тот момент я был очень зол. И это бл***, добило только сейчас.
— Молодой господин? — я опомнился и резко поднял взгляд на аджуму консьержку.
— Распишитесь, — она тепло улыбнулась и протянула мне какой-то планшет и я не глядя черканул в нём пол иероглифа своего имени.
Повернул вещи и нащупав замок на самом дне, потянул и открыл то что было спрятано за подкладкой. Около ста тыщ и документы.
— Оказывается я ещё не совсем идиот, — усмехнулся, и понял, что сумку не успели обшарить наши люди, в поисках моего "id" и загранпаспорта.
В кармане непривычно зажужжало, и я вспомнил, что это мой новый телефон, из которого я к херам удалил все рингтоны.
— Ты ещё долго?! — зашипел в трубку Тэ, — Рэйс через полтора часа! Они тебя в аэропорту сцапают, если ты опоздаешь!
— А я полечу не прямым! — уверенно ответил, поклонился аджумме, и пошел в сторону выхода, поправив кепку на голове.
— Через Шанхай?
— Да! Поэтому езжай Тэ, а меня отвезут парни! Кумао, Хён*(Спасибо, брат)!
— Чонманэйо, хён! Будь осторожен в пути!
— Конечно! — положил трубку, и свернул в сторону входа в подземную парковку, когда заметил, как к комплекту уверенным шагом идут двое мужиков.
— Омма… — я покачал головой, и прищурился.
Спустился на парковку, и через несколько минут из неё выехало неприметное корыто Джин Ки.
— Мы уже договорились в универе, поэтому у нас проблем не будет! — Ки Бом посмотрел на меня через зеркало заднего вида, а я покачал головой.
— Нет! Я полечу один.
— Хан! — Джин Ки попытался возразить, но у него ничего не выйдет.
— Дождитесь! Я вернусь, — уверенно ответил и начал звонить в аэропорт Ин Чхон.
Мы вошли в терминал, и я сразу пошел в к электронным автоматам. Обнулил все карты, и взял карту Ки Бома.
— Всегда мечтал стать миллионером. Вот так мечты и сбываются.
Я хмыкнул и внёс на карту половину из налички, которая была в сумке.
— Остальное, положите на счёт Джин Ки, — я посмотрел на братьев, и мы застыли.
— Ты ведь вернёшься? — Ки Бом заглянул в мои глаза, а я поступил взгляд.
— Я не знаю. Сейчас я нихера не могу тебе сказать, потому что сам не понимаю, чем это всё закончится. Но одно мне ясно хорошо — если не поеду туда, и не попытаюсь, то буду жалеть всю жизнь. А такое дерьмо как я, это убьет.
— Хан! — Ки Бом резко обнял меня и похлопал по плечу со словами:
— Просто делай то, что считаешь нужным! А мы останемся рядом всегда.
— Я не заслуживаю таких друзей, — горько хохотнул.
— Мальдоандэ!!! *(не может быть!) Ты слышал Боми? Этот дегенерат наконец признал насколько мы важны! Едем к аджуме! Я теперь миллионер, поэтому должен нажраться, как следует! — Джин Ки прицыкнул и обнял нас двоих в кучу.
— Два полудурка… — я потрепал их по головам и обернулся к регистрационным окнам.
— Три! Три, Хён!
— Да… — прошептал и все таки посмотрел на парней.
Нас всегда было трое… С самого детства. Высокий и немного широкоплечий Ки Бом, с бабской рожей, за которым бегали все девки, начиная с детсада. Вечно поющий и танцующий Джин Ки, который и будил всю округу, когда мы возвращались из палатки аджумы, и чобаль — парень в холеном костюме, который вечно искал приключений на свой член и кредитку.
Я обернулся обратно и понял, что меня прямо распирает неуверенность и страх. Но все равно не остановился. Пошел… Уехал за ней, и видимо это было не зря. Видимо это всё с самого начала должно было привести к тому, о чем я даже ещё не подозревал.
Шанхай встретил смогом и головной болью. Но самое главное, мне удалось. Я добрался сюда и мне оставалось только надеяться на то, что рассказы Лики о её жизни это правда. И я смогу отыскать мою госпожу в огромном чужом городе сам. Естественно идти за адресом к Ю Чон-ши, это всё равно, что просить его отпустить меня во время судебных разбирательств. Он бы не отпустил меня, а для дачи показаний, закрыл бы как мать, но в реальной камере. Поэтому я полагался лишь на одно! Имя, которое запомнил очень хорошо! Анастасов Олег Александрович. Именно его я смогу найти легче всего, если Лики не будет в том месте, адрес которого я видел в её сопроводительных документах, когда мы жили вместе.
