Ознакомительная версия.
Брюнетка протянула мне руку.
— Пойдем со мной, Саймон, — попросила она. — Находиться здесь небезопасно.
— Что это за место?
— Это путь в твой личный Ад.
— Личный Ад? — переспросил я. — А разве он не один для всех?
Брюнетка покачала головой.
— Нет, — ответила она — и на ее лице появилась улыбка. Это выглядело странно в сочетании с глазами, которые до сих пор были холоднее льда. — Но ты ведь не хочешь убедиться в этом, верно?
— Так что, я… умер? — спросил я осторожно.
— Отчасти, — ответила брюнетка. — Пока что ты только репетируешь свою смерть.
— А потом… я умру?
— Тебе придется умереть еще раз. А потом все будет в порядке.
Лорена
2010 год
Треверберг
— Что вы здесь делаете?
Голос извне вернул меня к реальности. На секунду боль сжала виски, как оно обычно и бывало в тех случаях, когда кто-то прерывал состояние глубокого транса. Я подняла глаза и увидела стоявшую напротив меня медсестру.
— Как вы тут оказались? — задала она очередной вопрос.
— Очень приятно, доктор Мэдисон. — Я поднялась. — Вы дежурная медсестра?
Услышав слово «доктор», рыжеволосая девушка удивленно подняла брови.
— Да. А что произошло?
— Вы совсем не следите за своими пациентами? У него останавливалось сердце.
— Не может быть!
Медсестра подошла к кардиографу и нажала несколько кнопок.
— Да, на самом деле… — Она просмотрела данные, и у нее вырвался крик ужаса. — У него не билось сердце десять… да нет, двадцать минут! Он был мертв целых двадцать минут! Как такое могло произойти?!
— Вот уж не знаю, что вам сказать. — Я поднялась со стула и взяла сумочку. — Полагаю, вы должны быть в курсе. Ведь не просто так вам доверяют человеческие жизни.
Выйдя из палаты, я осмотрелась и, приметив служебный балкон, направилась к нему. У меня кружилась готова, и мучительно хотелось закурить. Что я и сделала сразу же после того, как оказалась на улице. Еще через двадцать минут кардиограф снова покажет прямую ровную линию. После этого у врачей будет около часа для того, чтобы попытаться реанимировать пациента и констатировать смерть. А потом наступит мой черед. Я знала способы, с помощью которых можно обмануть даже самую умную технику.
Я достала из сумочки сотовый телефон и, найдя нужный номер в телефонной книге, нажала на send.
— Слушаю? — ответил мне на другом конце провода знакомый голос.
— Сара, это Лорена.
— Лорена! Ты смотрела на часы? Что стряслось?
— У меня к тебе есть важное дело. Нам нужно поговорить.
Саймон
2010 год
Окрестности Треверберга
Мой организм будто нарочно сопротивлялся возвращению из мира снов. Он то приближал меня к реальности, то оттаскивал назад, в глубину сознания, к чудным призрачным видениям. Но это утро было особенным. Я проснулся от того, что почувствовал боль. У меня раскалывалась голова, ныла поясница, все кости и мышцы будто перебирал опытный мясник. Я попытался поднять голову, но у меня получилось разве что повернуть ее вправо, по направлению к источнику света, который оказался открытым окном.
— Господин Хейли? — услышал я незнакомый голос рядом с собой. — Вы меня слышите? Не пытайтесь говорить. Просто моргните. Вам не надо разговаривать, вы слишком слабы.
Я медленно закрыл глаза и снова открыл их. Обладательница голоса приблизилась ко мне и села на стул рядом с кроватью. Это была невысокая светловолосая женщина лет сорока с большими серыми глазами и мягкими чертами лица. Она прикоснулась к моему лбу холодными пальцами и покачала головой.
— У вас до сих пор жар, — сказала она. — Температура за сорок. Но вы очнулись, и это уже хорошо.
— Больно, — прошептал я чуть слышно — на большее у меня не было сил.
— Я знаю. Через пару дней вам станет легче. Вы попали в аварию. Чудом остались в живых.
Мысли метались в голове, не поддаваясь контролю. Авария? О чем она говорит? Я вспоминал темно-серую дымку, яркие пятна, коридор с дверьми, брюнетку в алом… Что было до этого? Казалось, с тех пор прошло много лет. И тут меня осенило.
— Изольда, — сделал я очередную попытку заговорить.
Женщина взяла меня за руку.
— Мне жаль, господин Хейли. Она мертва. «Скорая» приехала слишком поздно.
— Мертва, — повторил я, пытаясь осознать услышанное.
— Пожалуйста, не думайте об этом, господин Хейли. Вам нужно отдыхать. Сейчас я дам вам лекарство, а потом сделаю укол — и вы поспите еще немного.
Я повернул голову к ней.
— Кто вы такая?
— Меня зовут Сара. Можете считать, что я ваш друг.
— Что случилось? Двери… коридор… женщина в красном…
Сара недовольно покачала головой.
— Господин Хейли, я обещаю, что отвечу на все ваши вопросы. Но это будет потом. Пожалуйста, отдыхайте. Нам нужно будет о многом поговорить. Постарайтесь уснуть.
Я закрыл глаза, прислушиваясь к тому, как Сара шелестит пустым пакетом из-под лекарства и, снимая его с капельницы, заменяет новым. Фраза «она мертва» никак не хотела связываться с именем Изольды. Мой Ад родился в ту ночь, когда она умерла. Наверное, брюнетка была права. Нет Ада для всех. У каждого свой Ад.
Глава двадцать девятая
Вивиан
2011 год
Мирквуд
Последующие несколько дней выдались спокойными и однообразными. Работы в клинике почти не было, связанные с клубом вопросы решались быстро и безболезненно. И в этом не было ничего хорошего, потому что с каждым днем мысли об Изольде преследовали меня все чаще. Погостившая пару дней Рэне забрала у моего адвоката документы и отправилась домой, и с ее отлетом тревога за будущее стала более ощутимой. Из этого состояния меня не могла вывести даже Ванесса. После отъезда Рэне (ей не хотелось смущать гостью) мы стали проводить вместе в два раза больше времени, чем раньше, засыпали и просыпались вдвоем, но даже секс не приносил мне облегчения — а это всегда было лучшим лекарством от надоедливых мыслей. Ванесса обратила внимание на то, что со мной происходит что-то странное, но я и при большом желании не смог бы внятно объяснить ей суть дел.
Кристофер Жак, кот Фионы, которого я когда-то ей подарил, остался в пустой квартире в одиночестве, и я сжалился над животным, забрав его к себе. Первые сутки он отходил от шока, сидя под креслом, и не притрагивался к еде, но Афина оказалась упрямее. Она приносила ему украденную со стола колбасу или рыбу (утаскивала она их так ловко, что ни я, ни Ванесса не могли за ней усмотреть), а потом стала буквально выталкивать его «на волю», и он, осознав, что она просто так от него не отстанет, подчинился. Через некоторое время Жак полностью освоился и даже выбрал для себя любимое место — он часто лежал на ковре возле уголка для чтения в моем кабинете.
Ознакомительная версия.
