Уже поздно вечером, когда малыша с няней устроили на ночлег и Пип мирно посапывала в своей постели, а Мусс вторил ей со своего коврика, Мэтт вытянулся возле Офелии и с усмешкой посмотрел на нее.
– Наша жизнь вдруг стала что-то слишком богата событиями, тебе не кажется, любовь моя?
– Да, согласна. А что ты скажешь, если выяснится, к примеру, что я беременна? – с насмешкой в голосе спросила Офелия.
С появлением малыша их семья увеличилась, и у Офелии, честно говоря, не было никакого желания способствовать ее пополнению. Уже засыпая, она еще раз поблагодарила Мэтта за то, что он с таким пониманием отнесся ко всему случившемуся.
– Никогда не знаешь, что произойдет завтра, верно? – довольным голосом спросил он. – Мне даже начинает это нравиться.
– Мне тоже.
Прижавшись к нему, Офелия закрыла глаза и счастливо вздохнула. Через минуту все обитатели дома крепко спали.
День их свадьбы выдался на удивление солнечным. Дул легкий ветерок, на небе не было ни единого облачка. На горизонте мелькали рыбачьи лодки, а на пляже – ни одной живой души. В такие дни Сейф-Харбор полностью оправдывал свое название.
Священник появился в половине одиннадцатого, а венчание назначили на полдень. Одетая в скромное белое кружевное платье с рукавами, доходящими до запястий, Офелия держала в руках букет тубероз. Пип с Ванессой были в одинаковых белоснежных платьях из чистого льна, а Мэтт и Роберт – в неброских слаксах и пиджаках. Уилли, которого няня держала на руках, щеголял в матроске. Он только накануне начал ходить, и сегодня у него на ногах сверкали первые в его жизни ботиночки. Офелия с облегчением заметила, что он с каждым днем становится все больше похож на покойную мать. Она боялась другого – что он пойдет в отца, а сейчас, как ни странно, он часто напоминал ей Пип. Теперь они стали настоящей семьей. Пип просто расцветала, когда замечала обращенные в их сторону добрые улыбки. Девочка не догадывалась и, Бог даст, еще долго не узнает, что Уилли и вправду ей не чужой.
Все были в прекрасном расположении духа. На следующий день они улетали во Францию. Решили сначала провести недельку в Париже, потом еще две – в Кап д'Антибе.
Экстравагантный медовый месяц, что и говорить! Но придумал все это Мэтт, он же уговорил и остальных, снова и снова повторяя, что за все последние десять лет не тратил на отдых ни единого цента. И вот теперь все с нетерпением ждали, когда он начнется. По возвращении Офелия с Мэттом решили приглядеть себе новый дом, потому что ее прежний особняк на Клэй-стрит стал очень тесен от наплыва обитателей.
Роберт и Ванесса выступали свидетелями, а Пип – подружкой невесты. Они даже подумывали, не доверить ли крошке Уильяму держать кольца, но у бедняжки резались зубки, и они испугались, что он их проглотит.
Священник проникновенным голосом сказал несколько слов о том, как они теперь пойдут по жизни, взявшись за руки, забыв о прошлых несчастьях и горестях, потому что впереди их ждет безоблачное счастье. Он говорил о надеждах и радостях, о семейной жизни и Божьем благословении, снизошедшем на новую семью. Слушая его, Офелия невольно перевела взгляд на берег, безошибочно отыскав то место, где со своим мольбертом сидел Мэтт, когда они познакомились. А ведь только слепое везение в тот день свело их вместе! Забавно думать, что если бы Пип тогда не захотелось прогуляться по берегу, то их жизнь, возможно, сложилась бы совсем по-другому.
Мэтт заметил, что взгляд Офелии устремился к пляжу, и подумал о том же. Потом, словно почувствовав его взгляд на себе, она обернулась, и они посмотрели друт на друга. Да, им очень повезло, что они встретились. Но одной любви мало – потребовалось немало мужества и воли, чтобы решиться связать свои жизни воедино. Было бы куда легче не рисковать, просто плыть по течению или, укрывшись в своей норе, зализывать старые раны. Но не для таких, как Мэтт и Офелия. Они осмелились! Взявшись за руки, они решительно повернулись спиной к подстерегавшим их демонам из прошлого, к черной пропасти, куда их едва не засосало, – лицом к свету, надеждам, любви, радости и счастью. Кусочки головоломки соединились, оборванные нити переплелись в новый узор – узор новой жизни. Они сделали выбор, который рано или поздно встает перед каждым, – презрев смерть, они выбрали жизнь. Выбор был нелегкий. Оставив позади немало бурь и штормов, хрупкое суденышко их судьбы устремилось наконец в тихую гавань.
И когда священник спросил Офелию, берет ли она этого мужчину в мужья, чтобы жить с ним до конца ее дней, Пип едва слышно ответила вместе с матерью:
– Да.
Тихая гавань (англ.).
Соус из масла, желтков и лимонного сока.
Корзиночки из обжаренного теста.
Молотые креветки с шампиньонами в соевом соусе со сладким белым вином.
