Он усмехнулся, и Мэгги поняла, что нашла правильный ход.
— Считай, довольно просто. Но не все воспользовались бы этим шансом так, как это сделал я.
— Можете рассказать?
— Ты, правда, хочешь знать?
— Да, конечно.
Он ухмыльнулся опять, неожиданно обнаружив, что ему очень хочется рассказать все. Джейн тоже просила об этом, но он отказался. Когда он собирался убить Джейн, счет шел на минуты. Тогда он волновался, успеет ли к Дине, к своему алиби. Теперь это было неважно. Джейн предоставит ему алиби какое угодно.
Джейн. Ухмылка сменилась улыбкой. Он был рад, что не убил ее. У них много общего, и они могут неплохо действовать вместе. Пока это будет устраивать его. Когда она станет не нужна, он от нее избавится.
Немного рисуясь, Стив начал рассказывать свою историю. Пока он говорил, Мэгги лихорадочно пыталась найти выход. Просто кинуться бежать было так же бесполезно, как защищаться ножом. Стив стоял между ней и дверью, и даже если она успеет выскочить, спрятаться будет негде. В это время в соседнем коттедже никого нет. И атлет Стив с его длинными ногами догонит ее раньше, чем она успеет добежать до дороги. Она сидела тихо и старалась тянуть время.
Каким-то образом она ухитрилась вызвать его на разговор о том, как он стал выдавать себя за сына Дины. Она льстила ему. И зная, как он сексуален, решила попытаться обольстить его.
— Я восхищаюсь вами, — сказала она тихо. Слова прозвучали неискренно, но Стив ничего не заметил. Он продолжал свой рассказ. Тогда Мэгги положила папку на край стола и направилась к нему, хотя ноги еле слушались ее.
Стив был удивлен. Он улыбнулся, и Мэгги поняла, что действует правильно. Тщеславие было его слабым местом. Сыграть на нем оставалось единственной ее надеждой.
— В таких грубых, но умных мужчинах, как вы, есть что-то привлекательное. Она положила руку ему на плечо.
— Ты так думаешь? Я рад. Ты сама очень привлекательная женщина, Мэгги.
— Правда? — Она обняла его и, собравшись с духом, поцеловала.
С минуту он стоял, как каменный, его губы не отвечали ей. Но потом он сам поцеловал ее. Мэгги было плохо от его прикосновений, руки у нее вспотели и дрожали. Но она пересиливала себя.
— Мэгги, — прошептал он нежно, словно любовник. — О Мэгги, Мэгги… — И в этот момент раздался звонок в дверь.
Она инстинктивно поняла, что он будет делать. Он лишь собирался закрыть ей рот рукой. Но она толкнула его изо всех сил и бросилась к двери, хотя ноги чуть не подвели ее.
На пороге стояли мужчина и женщина. Мэгги не остановилась и даже не заметила, что женщина — корреспондент «Вестерн Дейли Пресс», а у мужчины камера на плече. Она не глянула на них, думая об одном: скорее прочь отсюда.
Мужчина и женщина отпрянули в разные стороны, когда она пронеслась между ними, и с удивлением посмотрели ей вслед. Но Мэгги не останавливалась. Она свернула на дорогу и продолжала бежать.
Майк подъехал к дому чуть позже четырех и удивился, не увидев машины Мэгги. Однако волноваться не стоило: Мэгги могла прийти и снова уехать куда-нибудь.
Он вошел в квартиру и прослушал запись на автоответчике. Мэгги просила его перезвонить ей в коттедж Розы. Странно, подумал он. Брайан Прайс, с которым они иногда играли в сквош, интересовался, почему Майк не звонит, и предлагал как-нибудь встретиться за игрой. Майк прослушал все сообщения и набрал телефон Розы. Никто не отвечал. Он решил, что Мэгги уже выехала и появится с минуты на минуту. Он пошел в кухню и, налив чашку чая, все поглядывал на часы и удивлялся, где же может быть Мэгги.
Майк не был наделен богатым воображением, но на этот раз его интуиция подсказывала ему: что-то неладно. Он просто не мог представить, куда пропала Мэгги, и вдруг вспомнил о Розе, которая так же внезапно исчезла без следа. А что, если с Мэгги случилось то же самое? Сама мысль о том, что он может никогда ее больше не увидеть, приводила его в отчаяние. Он беспокоился о Розе, даже больше, чем беспокоился, но страх, что Мэгги покинет его, подобно Розе, леденил душу, и, когда он думал об этом, холодный пот выступал у него на лбу.
Он любил ее. Майк не часто произносил слово «любовь» и редко размышлял о ней, но сейчас он думал о любви к Мэгги. Он не сомневался: то, что он испытывает к ней, и есть любовь.
Он любил Розу, но эта любовь была только отражением любви к Мэгги.
Зазвонил телефон.
«Мэгги», — чуть не сказал он, но остановился. Голос на другом конце провода был сух и официален.
— Мистер Томпсон?
Внезапное предчувствие беды сковало его.
— Да.
— Полицейский Дагдайл. Не могли бы вы подъехать к нам?
— А что случилось?
— Мы объясним все, когда вы приедете. У нас здесь миссис Веритос — Мэгги Веритос. Она очень расстроена и просила нас связаться с вами.
— Произошел несчастный случай?
— Не совсем, сэр. Но я думаю, вам следует быть здесь как можно быстрее.
Не зря Майк волновался.
— Я выезжаю, — сказал он.
— Я не верю этому, — говорила Мэгги. — Я просто не могу поверить. Это какой-то кошмар.
Она сидела в большом и удобном кресле Майка, укутанная, как младенец, в одеяло, и, несмотря на теплый вечер, продолжала дрожать. Она пила виски, держа бокал обеими руками, но даже алкоголь не мог согреть ее. Майк считал, что у нее шок, ему и самому было не по себе.
— Подонок, — бормотал он. — Я доберусь до него! Он у меня еще пожалеет, что появился на свет!
— Интересно, где он сейчас, — сказала Мэгги. Она сидела, уставившись в одну точку, и снова переживала случившееся — с того момента, как промчалась мимо ошарашенных корреспондентов и бежала, бежала, ничего не соображая, только стремясь убежать как можно дальше от человека, который угрожал ей, и, быть может, убил ее сестру.
— Они поймают его, — сказал Майк резко. — Я надеюсь, разделаются с ним! Какого черта они всегда избегают применять высшую меру? Повесить такого было бы еще слишком мягким наказанием для него. Я-то знаю, что бы я сделал!
— Он сумасшедший, — заметила Мэгги. — Точно, точно сумасшедший. Ты бы видел его глаза, Майк! — Она содрогнулась, вспомнив выражение красивого лица: холодную жестокость, гордость и триумф.
— Конечно, он сумасшедший, но это не значит, что все ему должно сходить с рук. — Майк в ярости ходил взад-вперед по комнате. — Когда я думаю, что он хотел с тобой сделать…
— …И что он уже, наверное, сделал с Розой. — Она замолчала на минуту: новая волна ужаса захлестнула ее. — Я знаю, мы подозревали, что с ней случилось что-то страшное. Но я никогда не думала… и все надеялась, что неправа. Теперь я не могу не думать, что это он виновник ее исчезновения. Каким-то образом она узнала, что он самозванец, и обвинила его в этом. И он убил ее, чтобы она замолчала. О, как же мы не догадались?! Почему мы не разгадали его сразу?
