Все опять смеялись.
– Итак, огромное спасибо моим родителям, которые спонсируют это безумие, – начал Зайкин перечислять. – Спасибо Рите и Гоге. Особый респект Лелику. Спасибо Андрюхе, Ване, Паше, Васе, Маше, Вике, Наде…
Те по очереди выкрикивали что-то из толпы наподобие «пожалуйста», а он продолжал с дурацкой улыбкой озвучивать имена. Кто-то крикнул: «Меня не забудь, Зайка!». Парень сразу устремил указательный палец на хрупкую девушку в костюме возлюбленной Геракла из дисневского мультфильма и подмигнул кокетливо.
– Конечно, Ленка! Тебе специальное спасибо. За то, что вытерпела целую ночь со мной.
– Ооо, это было познавательно, – ответила та, хихикая.
Друзья девушки поддержали ее смешками. Победитель вернулся к списку.
– Но больше всего я благодарен той, без которой я бы не стал тем, кем я стал, – произнес он с трагикомичным пафосом, чуть склонив голову и сделав паузу для драматичности. – Та, что отвергала меня тысячу раз, пусть пожалеет, видя, чего я достиг.
Зайкин поднял над собой игрушку как кубок и смачно поцеловал в самую головку. Он явно кривлялся, изображая серьезность. А потом резко поднял руки и добавил:
– Только кто-нибудь передайте Ермаковой мой триумф.
Головы стали вертеться в стороны, ища ту самую в толпе. Карина закатила глаза и недовольно выдохнула. Маска ее спасала.
– Передадим, передадим, – не стерпел Гога и толкнул Зайкина в спину. – Хватит речь толкать, люди танцевать хотят.
Губка Боб, хохоча, полетел вперед широкими прыжками. Руки остальных подхватили его. Он поднял свои и замахал, как бы приветствуя и благодаря всех вокруг разом, а сам медленно двигался по залу. Карина следила за желтым поролоном, думая над тем, как лучше к нему подобраться. При всех побаивалась. Хотелось улучить момент застать его одного. Кажется, здесь это было невозможно. Еще один стакан импровизированного коктейля на водке закончился.
А Лина не теряла времени. Не успел Зайкин пройти и десяти метров, как Эльза в летящем платье кинулась на него и уронила на удачно стоявший рядом диван. Квадрат распластался по мягкой поверхности с тонкими ручками и ножками, торчащими из толстых боков. Девушка, сев на него сверху, торжествовала:
– Попался!
Голова парня провалилась вглубь костюма, как в панцирь черепашка, поэтому его реакция стала для Карины недосягаемой. Она невольно потянулась вперед, чтобы получше видеть, что происходит. Гости вокруг разглядывали пару без стеснения, с ухмылками и любопытством.
Лина нагло нырнула лицом в круглое отверстие в поролоне, в котором утонул Зайкин.
– Оу!
Публика одобрительно засвистела и захлопала.
– Вот это голливудский поцелуй. Круче, чем у Человека-паука.
– MTV awards 10 в студию!
Девушка вылезла только спустя полминуты под восклицания довольных гостей. Карина не отрывала глаз, хотя смотреть на это ей не нравилось, пусть ничего и не было видно. Ей всегда становилось неловко при виде целующихся людей. Влажные глаза Лины смотрели широко, в упор на Зайкина. Рот слегка приоткрылся. Плечи опустились. Вскоре из поролона показалось и его лицо. Несколько кудрявых прядок вывалились на лоб.
Публика опять зашумела.
– Остальное в привате, – во всеуслышание заявил он, чтобы гости успокоились. – Давай, уединимся, а то я стесняюсь.
Парень аккуратно снял с себя девушку, с трудом выпутавшись из ее платья, наконец, поднялся и, обняв за плечи, увел к лестнице на первый этаж. Пьяная молодежь гудела, кричала и свистела им вслед, будто провожала в первую брачную ночь. Карина злилась: «Спекся. Страдай теперь до утра. Раньше она с тебя вряд ли слезет». Колкий взгляд провожал их, пока макушки не исчезли за ступеньками.
Вдруг она наткнулась на знакомое лицо всего в паре метров от себя. Гурьев в простеньком костюме черепашки-ниндзя сидел на спинке дивана с электронной сигаретой в зубах. Он пригляделся к девушке на секунду, сдвинул брови, но его отвлек рядом стоящий блондин, тот самый, который зазывал Зайкина в свою банду.
– Че за чика, в курсе?
Гурьев пожал плечами, заскрипев картонным панцирем сзади.
– Зайка не рассказывает. Интриган, бля, – неприятный смех, больше похожий на болезненный вопль, вырвался из кривозубого рта.
– А эта, Ермакова, кто такая? Он на нее, по ходу, уже год дрочит.
Гурьев обернулся на него с ухмылкой и выдохнул жидкий дым.
– Да ЧСВшница типичная.
– Неужели еще красивее? – блондин оперся толстой рукой на комод, на котором Гурьев спокойно помещал худой зад.
– Ну, по сравнению с этой… стремная. Но мнит себя Мисс Вселенной.
– Ясно, – поддакнул блондин. – Напомаженная давалка с завышенным ценником.
Гурьев хихикнул.
– Точняк. Она та еще блядь, дает всем, кроме Зайки, – пьяный смех неприятно резал уши. – Он настолько дурак, что она даже его кошельком не пользуется. Другого «папика» себе нашла.
– Жалко парнишу.
– Сам лошара.
Карина сверлила Гурьева тяжелым взглядом из-под маски, пытаясь усмирить ненависть. Он почувствовал взгляд и уставился в ответ с ухмылкой. Пьяный он ее не узнавал, смотрел оценивающе. В серых глазах мелькнуло возбуждение. Парень слез с комода.
Музыка ворвалась в сознание вместе с его вопросом:
– Танцуешь?
Девушка молча кивнула и миловидно улыбнулась, хотя самой хотелось скрипеть зубами от злобы. Но тут же родился план, как его проучить. Ничего не говоря, она взяла парня за руку и повела на танцпол, сильнее, чем обычно, виляя задом. Гурьев даже губу прикусил от самодовольства, будто словил крупную рыбу. Карина медленно извивалась, не попадая в ритмичные звуки, а взглядом его не отпускала. Парень притянул ее к себе за талию и быстро опустил руки на ягодицы. Откинув их, она его поцеловала. Во рту у него было солено и кисло. Язык оказался слишком напорист, а сам Гурьев груб и неуклюж.
– Ты здесь новенькая? Не видел тебя раньше, – спросил он, облизываясь после.
Карина ничего не отвечала, только помотала головой медленно, как будто под музыку, и продолжала улыбаться.
– Немая что ли? – усмехнулся парень и снова притянул ее к себе. – Ну, давай тогда на языке тела поговорим.
Он поцеловал ее, сильно наклонив назад. Девушка чуть не сломалась пополам, но оттолкнула его, чтобы выпрямиться, а потом за руку повела за собой. Туалет она заприметила сразу от входа. Узкая белая дверь имела даже табличку, как в барах, видимо, специально для частых гостей, чтобы те не блуждали и не справляли нужду, где ни попадя.
– Оу, так сразу, – восхищался сзади Гурьев.
Дверь захлопнулась. Карина защелкнула задвижку и толкнула парня на унитаз. Гурьев вцепился в ее декольте взглядом, кусая губы. Она подняла его подбородок и поцеловала, а пальцами уже лезла в штаны. Он помог спустить зеленые лосины и трусы. Карина схватила крепко его за яйца и над самыми губами произнесла.
– Ты ошибся. Я даю всем, кроме
