— Да, конечно, — не переставая улыбаться, промурлыкала молодая женщина. — А почему ты спрашиваешь?
— Ты такую гримасу состроила, да и бровь слегка подергивается. — И он с деланной заботливостью поинтересовался: — Надеюсь, это не нервный тик?
Улыбка Ноэль разом погасла. Гримаса? Тик? Нет, не такого эффекта она добивалась!
— Гмм… ничего подобного. Просто в глаз что-то попало. — И она трогательно захлопала ресницами.
— Дать платок? — предложил Тиндалл с комичной серьезностью.
— Нет-нет, все в порядке.
Когда молодая женщина осмелилась вновь поднять взгляд, Рейнер уже изучал меню. Но в уголках его губ затаилась улыбка. И сердце Ноэль вновь болезненно сжалось. Она пришла сюда, разодетая в пух и прах, надеясь очаровать несносного упрямца, а вовсе не насмешить его! И о чем она только думала? Изображать из себя то, чем она не является, не дурацкое ли занятие? Кроме того, судя по тону Рейнера, похоже, насчет интервью он так и не передумал. Неужели она зря старалась? И все ее жертвы на алтарь гордости ни к чему не привели?
Ноэль искоса посмотрела на своего собеседника. Рейнер перехватил ее взгляд и минуту-другую неотрывно смотрел на нее своими выразительными изумрудными глазами, от которых просто дух захватывало. Затем широко улыбнулся белозубой улыбкой — и в груди у нее разом потеплело. Он действительно такой сногсшибательный, как ей запомнилось, черт его подери! Куда проще было бы иметь дело с мужчиной, не обладающим фантастической способностью кружить ей голову, просто сидя напротив нее и выглядя на все сто! Ноэль в панике схватила меню и сделала вид, что внимательно читает. Явился официант, выслушал заказ и вновь исчез. Но Ноэль подумала, что, чего доброго, не сможет проглотить ни кусочка.
Однако, несмотря на хаос в мыслях и в сердце, пора было переходить к делу. Похоже, поговорить с Рейнером напрямую, по-честному — единственно возможный способ добиться своего. Хватит с нее кокетливого притворства.
А если он с той же суровой прямотой заявит, что ни о каком интервью речи по-прежнему не идет, и попросит ее больше не возвращаться к этой теме? Что ей останется? Просить милостыню на улицах?
В сознании разом всплыли воспоминания детства — тех мучительно-долгих месяцев, что они с матерью балансировали на грани полной нищеты, ожидая, что не сегодня-завтра их выгонят из дома. Запутавшийся в долгах отец малодушно предпочел самый легкий выход, предоставив жене и дочери выкарабкиваться, как смогут…
Ноэль со всхлипом перевела дыхание. Нет, она никогда больше не будет так жить, просто не сможет! Но она опять сваляла дурака, опять упустила свой шанс… Идиотский план Розанны только ухудшил ситуацию: она так старалась, так долго репетировала, а в результате выставила себя полной дурочкой, страдающей тиком, гримасничающей идиоткой в мини-юбке и на шпильках…
— Скажи правду: интервью… не будет? — с трудом выговорила молодая женщина, проглотив комок в горле.
Рейнер покачал головой.
— Не будет.
Она обреченно уставилась в тарелку, борясь с подступающими слезами.
— Эй, с тобой все в порядке? — Теперь в голосе Рейнера звучала неподдельная тревога.
Ноэль с трудом подавила истерический смешок. Какое ему, в сущности, дело, в порядке она или нет? Она — одна-одинешенька в целом мире, ей не к кому пойти, некого попросить о помощи в трудную минуту…
— Да, все в порядке, — мужественно солгала она.
Рейнер ей не поможет, он над ней не сжалится. За все время работы в редакции ей не подворачивалось возможности настолько блестящей, и эту-то она по собственной глупости упустила! Упустила шанс написать авторскую статью и выиграть премию, упустила шанс получить повышение, что, возможно, изменило бы ее жизнь к лучшему. И теперь она непременно потеряет и дом, и все, ради чего так упорно трудилась последние два года. Потому что она — прирожденная неудачница!..
Огромные, выразительные карие глаза были опущены. На темных ресницах дрожали слезы. Да она вот-вот расплачется… Тоже мне, циничная, прожженная газетчица! Да было бы кого опасаться! Уж не сделался ли он параноиком в своем отчаянном желании защитить близняшек от всех неприятностей? Эта прелестная кареглазая Ноэль, такая трогательная в своем горе, уж точно не таит в себе никакой угрозы.
Ну, допустим, он даст ей интервью, а потом сходит на дурацкое свидание — что в этом такого страшного? Мир не перевернется, молния с небес не ударит! Кажется, неприятный опыт общения с прессой в прошлом заставил его закрыть глаза на очевидную финансовую выгоду, а там, где речь идет о бизнесе, личным пристрастиям и слабостям не место! Кроме того, Рейнера слегка мучила совесть: чего доброго, Ноэль работу потеряет, если не сдаст в редакцию злополучную статью. Недаром же она так упорствует!
Надо отдать журналистке должное: ради того, чтобы выполнить заказанную работу, она усилий не жалеет. Даже оделась с явным расчетом на то, чтобы привлечь его внимание. И, черт подери, уловка сработала! Рейнер всегда ценил в людях упорство и настойчивость, умение не сдаваться и идти вперед даже тогда, когда все, казалось бы, потеряно. Кроме того, интервью принесет немалую пользу его бизнесу. А его эротические фантазии насчет кареглазой красавицы пусть так фантазиями и остаются.
Рейнер глубоко вздохнул, гадая, не сошел ли он с ума.
— Вообще-то я передумал, — невозмутимо сообщил он. — Пожалуй, интервью все-таки состоится.
Ноэль просияла улыбкой — вот так солнце проглядывает из-за туч и словно по волшебству стихает унылый моросящий дождик.
— Ох, спасибо огромное! — Она порывисто схватила и пожала его руку.
От прикосновения ее пальцев Рейнера словно ударило током. А в следующий миг она выпустила руку и в глазах ее промелькнуло задумчивое, оценивающее выражение.
— А могу я спросить, что заставило тебя передумать?
Ноэль наклонилась, и аромат ее духов — тонкое благоухание жасмина и розы — закружил голову, лишая остатков самообладания. Но не успел Рейнер собраться с мыслями для ответа, как молодая женщина уже дала “задний ход”.
— Нет, не говори, если не хочешь. Не буду искушать судьбу — и заткнусь. В кои-то веки.
Рейнер с облегчением кивнул. Со всей очевидностью, он преувеличил опасность и ударился в панику на пустом месте. Эта женщина достаточно деликатна и не перейдет раз и навсегда установленной границы. Денни и Долли ничего не угрожает. И ему самому тоже.
— Вот и славно, — откашлявшись, произнес он. — Итак, мои условия. Во-первых, никаких вопросов и никаких комментариев насчет денег. Во-вторых, для официального интервью по всем правилам сегодня у меня времени нет. Но ты можешь провести остаток дня в моем обществе и таким образом собрать необходимую информацию. Я буду отвечать на твои вопросы по ходу дела, а ты своими глазами увидишь, как проходит мой самый обычный рабочий день. Как тебе такой план?
