— Рози, ты знаешь, сколько лет этому парню?
Только не это.
— Почему все так помешаны на том, сколько Джейми лет? Он одиннадцатиклассник.
— Он взрослый одиннадцатиклассник.
— А разве не ты самый старший в нашем классе? Разве не ты скоро будешь первым из класса, кому можно садиться за руль? Разве это ненормально?
Он поднял глаза к небу, сощурившись из-за утреннего солнца.
— Мои заслуги здесь не учли, — пробормотал он.
— Так ты из-за этого снова пошел в шестой класс, когда сюда переехал? Не потому, что тебя оставили на второй год? — спросила я. Он не ответил. — Перестань говорить о Джейми так, как будто ты по умолчанию лучше, чем он, хорошо?
Он закурил, отворачиваясь, чтобы выдохнуть дым в сторону, но продолжая смотреть на меня. Уверена, что он увидел, как Чак из «Сплетницы» так делает, и с тех пор практиковался перед зеркалом. Я вдруг возненавидела этот глупый сериал.
Хотя я сейчас ненавижу абсолютно все.
— Не знаю, что ты нашла в этом парне. Особенно, когда ты могла бы быть со мной.
У Роберта кристально-голубые глаза и волосы цвета воронова крыла. Несомненно, он симпатичный. В прошлом году он завел стайку маленьких фанаток из театральной студии, которые ходили за ним как древнегреческий хор за актером. Честно говоря, после того как он сыграл Ясона в «Медее», у него появился в буквальном смысле слова древнегреческий хор, который повсюду за ним следовал и сопровождал хихиканьем все его слова и действия. Парадокс в том, что Ясон — определенно не самый благородный персонаж греческой трагедии. Он бросил свою жену Медею ради другой женщины, а она сошла с ума и убила их детей, чтобы ему досадить — точнее, чтобы его уничтожить.
Вы можете подумать, что актер, играющий Ясона, должен стать скорее менее, чем более, привлекательным из-за преступлений его персонажа, но на греческий хор это не повлияло. Возможно, старомодная байкерская куртка и кожаные ботинки, в которых он появлялся на сцене, отменили тот факт, что он играл подонка, изменяющего жене.
Иногда Роберт использовал своих гречанок, чтобы заставить меня ревновать. Ни разу не срабатывало.
В июне Роберт пришел на похороны моего отца. Он сел сзади меня и протягивал мне чистый носовой платок каждую пару минут. Мама навсегда полюбила его за это. Я пробую напоминать себе о его доброте каждый раз, когда хочу послать его к черту. Обычно это кончается тем, что я все равно его посылаю.
— Ты могла бы быть со мной, ты же знаешь, — повторил Роберт.
— Ты — именно то, что мне нужно, Роберт. Отъявленный преступник.
— Воровать из H&M — не преступление.
— Ты имеешь в виду, что дважды своровать из H&M — не преступление.
— И это тоже.
У Роберта хреновая жизнь, и иногда он делает плохие вещи. Например, ворует и врёт. Он живет не только с отчимом, но и с мачехой. Его мама от него отказалась, а отец снова женился. Затем отец отказался, а мачеха вышла замуж, и Роберт остался с ней и её новым мужем. Это вообще законно? Понятия не имею. Но, как по мне, это дерьмово. Как бы Роберт меня не раздражал, даже он этого не заслужил.
Он снова устраивает спектакль, затягиваясь сигаретой и выдыхая дым через ноздри.
— Форта ты нравишься.
— Я не из тех девушек, которые ему нравятся. Всему миру он предпочитает Регину Деладдо.
— Трейси говорит, что в тот раз он держал твою трубу и открыл перед тобой дверцу машины.
— Наверно, он хорошо воспитан.
— Не похоже. Он каждый день ходит в школу в одном и том же.
— Такое могла сказать только девушка.
— Так Трейси сказала, — признался он.
— Она бы заметила.
— Сочетание имен «Роберт и Рози» звучит лучше, чем «Джейми и Рози».
Я быстро посмотрела на него, на этого парня, которого знаю с одиннадцати лет, и сейчас он выглядел обиженным. Честно говоря, мне нравится, как звучит «Джейми и Рози». В «Роберт и Рози» для меня слишком много аллитерации. Но я не буду об этом говорить. Я уже достаточно наговорила для одного дня, а ведь еще только 7:15. Кроме того, мне кажется, не стоит напоминать ему, что такое аллитерация.
— Всегда старалась выбирать близких людей, основываясь на том, как будут звучать наши имена, написанные на стенах уборной, — сказала я.
— Хватит так разговаривать, на литературном английском. — Он схватил меня за плащ, чтобы остановить. — Ты пойдешь со мной на встречу выпускников?
Я знала, что это случится. И хотя я вернулась домой два месяца назад, я немного удивлена, что ему потребовалось так много времени, учитывая то, что он с подозрением относился к Джейми с первой школьной недели, и учитывая то, что мы все знаем, кто с кем собирается идти. Трейси с Мэттом, который все еще не говорит со мной и это хорошо, потому что я не говорю с ним. Стефани собирается с головорезом команды по плаванию, с которым Трейси и Мэтт свели ее прошлым летом, Майком Дарреном. Все знают с кем идти. Кроме меня. И Роберта.
Если честно, я не хочу идти. Я не в настроении для танцев в эти пойди-разберись дни. Но я должна пойти, потому что никогда не услышу рассказ от Трейси. Или мамы, если на то пошло. Мама хочет, чтобы я дальше жила, как если бы все по-прежнему было совершенно нормально. Она, кажется, не в состоянии понять, почему я не могу пойти на танцы прямо сейчас. Кажется, она вообще не в состоянии понять меня.
Я смотрю на Роберта.
— Ты обещаешь снова не лгать мне? — спрашиваю, точно зная, что он не сможет сдержать обещание.
— Я ни о чем не врал!
— Ты сказал, Джейми Форта попросил тебя узнать иду ли я.
— Это была не ложь, а тактика.
— Это была ложь.
Он бросает сигарету и тушит ее ботинком из магазина Мартенс Док[1]. Интересно, заплатил ли он за эти ботинки или приобрел их на одной из своих «экскурсий».
— Прости, — бормочет он. — Я использовал это как тактику. Это не должно было стать ложью.
Я не совсем уверена, что это значит, но я поняла суть. Я начинаю снова идти. Он следует за мной.
— Я должна надеть платье? — говорю я.
— Было бы неплохо.
— Я должна накраситься?
— Мне всё равно.
— Каблуки?
— Рози!
— Хорошо, я приду.
— Звучит не очень радостно, — говорит он.
— Я не люблю танцы.
— О чём ты? Ты же обожаешь танцевать!
— Танцы и танцевать — разные вещи.
Он закатывает глаза.
— Но ты идешь?
— Да, Роберт. Я пойду.
— Хорошо, — говорит он, выглядя при этом таким счастливым, что это заставляет меня пожалеть, что я сказала «да».
отравлять (глагол): сделать горьким, портить впечатление
