— Я забыла ванилин добавить, — юлю я, пытаясь отобрать бомбу, с пятнадцати минутным детонатором
— Что, стыдно стало, Маршинина?
Поймал мою руку. Не сильно, но достаточно крепко, чтобы я не смогла свинуть проклятое пирожное.
— Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу, — улыбается, медленно приподнимается.
— Я видел коробочку с волшебным порошком от запора. На кухне, пока ты в телек пялила.
Смотрю как завороженная. Внутри все клокочет. Он конечно мерзавец, и ведет себя гадко. Но бить то меня не будет. К тому же я еще ничего не сделала, не накормила то есть.
— Ага, значит прошерстил все запасы. Чувствуешь за собой вину? — Смотрю в глаза. Щурюсь, пытаюсь запугать. Но выходит плохо. Саша просто лыбится.
— Хотел посмотреть, кормила ты мою собаку или нет. Так что я не специально.
Его губы все ближе.
Он что, поцеловать меня собрался? После всех своих выходок, думает так просто сдамся? Бабник, кретин, мерзавец.
Когда его хватка чуть слабеет, сжимаю пирожное рукой и даю парню леща.
Смащно так, что аж крем разлетается во все стороны и попадает на меня.
Саша ошарашенно хлопает глазами под очками, край которых замазан розовым.
— Не понял. Это сейчас за что?
— За то. Навешал лапши на уши и целоваться лезешь? Да вот тебе, — той же рукой показываю ему средний палец.
Саша возвращается на свое место. Молча проводил указательным пальцем по липкой щеке, счищая. Хотел было облизать, но вспомнил что за гадость я туда положила. Достал салфетку.
Из другой руки на стол упала монетка.
— Что это?
— Фокус. Хотел показать. Не успел.
Видно, что это было чересчур. Но мне правда показалось что он меня сейчас поцелует, Коперфильд недоделанный.
Меня разбирает смех. Уделала. Я его уделала. Пусть так глупо, но самодовольная мина с его лица снята. Значит вечер прошел не зря.
Встаю и иду к крану. Липкая рука начинает противно подсыхать. Парень молчит. Странно.
Вытираю руки.
Поворачиваюсь.
Саша стоит у противоположной стенки.
В руке пирожное.
Он с размаху швыряет его в меня.
Я хочу пригнуться, но не могу. Продолжаю стоять, пялиться, как бисквит летит мне в грудь и приземляется мясистым пятном.
— Ааа, — вырывается из меня. Большой шоколадный шмоток с розочками посередине начинает сползать. Еще чуть-чуть и приземлится на пол.
— Это Ликино платье. Она меня убьет, — соскабливаю ногтями кремовую шапку с груди и возвращаю парню.
Мы наспех пытались схватить остатки сладкого и измазать друг друга посильнее. Не о какой неловкости и мыслей не было.
Саша успел схватить пакетики с сахарным песком, зубами разорвал упаковки и швырнул в меня.
Мы остановились. Стояли посреди кухни. Приводили в порядок дыхание.
Тишина. Слышно как колошматятся сердца друг друга. Поскрипывание белого порошка под ногами.
Сладкая битва закончилась погромом Ликиной кухни. И убийством ее платья, потому как его вряд ли даже в химчистке смогут привести в порядок.
Отошла назад к стенке и облокотилась на нее.
Парень, весь перепачканный, убрал с лица очки в карман. На темных волосах белеет мучная насыпь. Как снег.
Саша улыбается, пытается стряхнуть с себя что можно.
Делает шаг на встречу и снимает с моих волос кусок развалившегося бисквита.
— А вдруг там…
Махнул рукой, — Уже пофиг.
Мы засмеялись одновременно. Открыто, полной грудь вдыхая наполненный сладкими запахами воздух, сотрясаясь. С нас все сыпется, а мы продолжаем ржать как умолишенные.
Незамечаю, что стою прижатая к стенке, и Сашина рука опустилась над моим плечом. Замолкаю. А он смеется, закрыв глаза.
Смех такой грудной, рвется из него фонтаном. Волосы сотрясаются. И эти губы, испачканные шоколадом, который он пытается слизнуть языком.
Не понимаю что происходит, но мне безумно хочется его поцеловать в этот момент.
Что я и делаю.
Затыкаю ему рот. Едва не прикусив язык. Саша тут же принимает меня. Его губы скользят по моим, оставляя горячий след. Он прижимает меня, тихо, в отличии от своих губ, которые мечутся. Словно не могут насытиться возможностью.
Нужно остановиться.
Что я делаю, блин.
В дверь раздается звонок и мы молниеносно отлетаем друг от друга.
Не вижу смысла пытаться привести себя в порядок. Перед тем как покинуть кухню, кидаю взгляд на довольного Сашу, который большим пальцем проводит по нижней губе
— Лика? — сказать удивлена, значит ничего не сказать. А сколько же время?
У той челюсть провисает вниз, глаза явно перебивают обьем ресниц и она становится похожа на Бемби. Тяжело вздыхает. плечи ее безвольно опускаются.
— Это что…
— Ужин прошел на" Ура!" — пытаюсь подбодрить ее, показываю поднятый вверх палец. Но та ошалело водит глазами по платью.
— Мать…Ты че с платьем сделала….
За моей спиной появляется такой же разукрашенный и потерпевший поражение Орлов.
— О,Лика. Как фильмец?
Та сцепила зубы, отодвинула на в сторону и не разуваясь промчалась на кухню. Переглянулись.
Из квартиры донесся визг. Протяжный, сменившийся рыком.
Выскочив в коридор, Лика пару раз сделала глубокие вдох-выдох, прикрыв глаза.
Выдула, да так, что с нас снова полетела белая пыль.
— Ты, — ткнула она в парня, — пока не уберешь домой даже не пытайся смыться.
— Вообще-то не я это начал.
Перевожу на него взгляд. Ну ты крыыс.
— Мне пофиг кто начал. Помощницу свою держи, а то смоется. Пойду балкон закрою.
Пока Лика удалялась в комнату, Саша медленно начал втягивать меня в квартиру.
— А может сам? Я устала, ужин готовила, — страдальчески прикидываюсь несчастной.
— А не надо было фантазировать, — он улыбнулся и закрыл дверь.
— Не, так не пойдет. Больше никаких встреч на моей территории, — разьяренная ЛИка мечет волны негодования, проверяя на сколько чисто мы все вычищаем. На часах 1:40.
Подруга даже не разрешила переодеться. Дала тряпки и ведра, ползайте, мол, поросята.
Платье это еще, дурацкое. Одно дело перед Саней крутиться, внимание привлечь, а другое стенки отмывать. Соскальзывает, то задницу то грудь наровится обнажить.
А тот, как я погляжу, старается. Пыхтит. Вытирает лоб, той же тряпкой. Да, ощущения конечно не камильфо. Я бы и сама с ведра облилась, но Лика потопа не простит и отправит жить к Сашке.
— Я рассчитывала ты позже придешь, — шепотом напомнила подруге.
— Чтоб вы мне еще " секс на кухонном столе" устроили. Ну Ника. Ты меня последнее время только и делаешь, что подставляешь.
Доходит до косяка и тихонечко напевает
— ты же помнишь, как читал тебе свой рэп, ты смеялась мне в ответ и включала песни Влади…"
Бросаю тряпку на пол и поворачиваюсь.
— Знаешь что, — почти выкрикиваю, но потом перехожу на шепот. — Это не я парней по дням недели набрала, по четным один Саша, по нечетным другой. Тьфу.
Протолкнулась мимо подруги, та аж вжалась в косяк, чтобы не испачкаться.
— Ну Никусь. Блин. Можно было поаккуратнее. В следующий раз вон, у этого встречайтесь.
— Если она ко мне попадет, то одним ужином не отделается. — Саша появляется как нельзя не вовремя. Выливает воду. — Все. Принимай хозяйка, — пропускает Лику.
— А ты случайно "Муж на час" не подрабатываешь? Уж больно фраза у тебя от зубов отскакивает, — не могу не позлить его перед уходом. Кидает довольную лицемерную ухмылочку.
Лика еще раз проверила все углы. Попрощалась с Сашкой, погрозив ему кулаком.
Мы стояли с ним в дверях. Уставшие. Довольные. Каждый думал, что он победил.
— Ну что, до завтра. Моя очередь сюрприз готовить?
— Только не на нашей кухне. Лика этого не переживет. — ехидничаю я. Вот сейчас. Ну же. Поцелует или нет.
Но он лишь встрепал свои волосы пятерней, замялся, даже кажется, покраснел немного. Двигается спиной к лестнице. Спускается. Бросает прощальный взгляд.
