Павел смотрел на меня с таким пониманием и нежностью, что хотелось одного, прижаться к нему, и почувствовать его тепло. И впервые в жизни я сделала так, как хотела именно я сама. Как требовала моя душа. Я прижалась к Паше и крепко обняла его. Он сделал тоже самое. Мы так и стояли у окна.
— Катюш, давай я тебя до кровати отведу, ты ещё совсем слабенькая, вон как тебя штормит, и ты опять горячая становишься.
— Да, хорошо.
Я нехотя разомкнула руки и не без помощи Павла, пошла к кровати. Я и правда была ещё очень слаба. Мне совсем не хотелось оставаться одной, но в слух я этого произносить не стала.
Пока Паша уносил посуду, я приняла лекарства и улеглась.
— Кать, если ты позволишь-я останусь и присмотрю за тобой, если нет-я уйду.
— Оставайся, вдвоём веселее. Ты можешь лечь в зале на диване, в шкафу, чистое белье.
— Хорошо, но пока, я посижу с тобой, а когда уснёшь, я уйду.
— Спасибо.
Я провалилась в сон почти сразу. Этой ночью, я спала как никогда. У меня ничего не болело, мне было очень тепло. Снилось что-то хорошее. Я спала спокойно при спокойно.
Утром я чувствовала себя намного лучше. Ну как утром, на часах было двенадцать дня, когда я открыла глаза. Не помню, когда я себе такое позволяла. Я не сразу поняла, что лежу на груди у Павла.
Я немного приподнялась, Паша сидя у моей подушки, немного наклонив голову, тихо спал. Он видимо сидел со мной, и так и уснул, а я видимо во сне его нащупала и прилегла. Представлю как ему бедному было неудобно.
Я тихонько прошла на кухню. Нога ещё немного ныла.
Павел по всей видимости сошёл с ума. В моем холодильнике было полно продуктов. Сыр, колбасы, овощи и фрукты, мясо. Какие-то йогурты и молочные продукты, а так же яйца. На столе пакеты с соком. Видимо чтобы были не холодные. Мне всего этого точно не съесть.
Так стыдно мне не было ещё никогда. Представляю, что он подумал, когда увидел пустые полки холодильника. Скорее всего, подумал, что я нищая, а что ещё можно подумать? Что мне есть нечего и прочее.
Температура пока в норме. Безумно хотелось чашечку кофе и выйти подышать воздухом на балкон. Погода стояла отличная.
Я решила сварить кофе и Павлу тоже, а когда разливала его по чашках, Паша вошёл в кухню.
— Доброе утро-слегка улыбаясь сказала я, и протянула Павлу кофе.
— Доброе, сегодня тебе уже лучше, это видно, и спасибо за кофе, он прям кстати.
Я накинула халат и вышла на балкон, Паша последовал за мной. Я достала оставшиеся сигареты и чиркнула зажигалкой. Паша молча наблюдал, но ничего не говорил. Я сделала затяжку, вторую и задумалась.
Нам бы с Пашей поговорить нужно. Только как и что говорить ему?!
Пока я летала в облаках и думала как лучше начать разговор, Паша тоже закурил.
Я решила начать с самого начала.
— Скажи мне, как тебя зовут? Давай познакомимся, ты ведь мое имя знаешь.
— Боюсь, знать мое имя, для тебя не безопасно.
— Да? А почему? Ты что-то натворил?
— Прости, но я пока не могу тебе всего рассказать.
— Расскажи тогда то, что можешь.
— Кать, мне нужно немного времени, когда я все улажу, я все все тебе расскажу, но сейчас, не время, прости.
— Ладно, хорошо.
Разговор не клеился и заходил в тупик. Я потушила сигарету, и допив кофе, решила просто уйти с балкона, но спросила.
— Завтракать будешь? Я что-нибудь приготовлю. Ты столько продуктов купил.
— Нет Кать, мне уже пора уходить, а ты поправляйся и набирайся сил.
— Ты так говоришь, как-будто прощаешься со мной. Ты больше не придёшь, да?
Кто вот меня спрашивается за язык тянул, стою с жалким видом как собачонка, которую только только погладили и в дом обещали взять, но опять бросают.
— Приду, конечно приду. Ну, чего ты нахмурилась Катюш?
Паша обнял меня, а я его.
Когда интересно я успела так к нему прикипеть.
То как он произносил мое имя, подкашивало ноги можно сказать. Так нежно, с легкой хрипотцой.
— Послушай, я хотела тебе кое-что дать.
Я отпустила Пашу, направилась в коридор, немного прихрамывая вернулась обратно. Паша ничего не понимая просто наблюдал за моими действиями, а я остановилась перед ним, а затем вложила в его руку, связку ключей.
— Это на случай, если ты захочешь придти. Не знаю что с тобой случилось, Ситуации бывают разные, пусть будут у тебя.
Павел сжал связку в руке, а после просто потянул меня к себе, и приподняв поцеловал меня в губы. Я ответила на его поцелуй. Он целовал меня слишком жадно, я и предположить не могла, что так можно, а после он ушёл, сказав перед этим:
— За ногу прости, я не хотел.
Ну все Катя, теперь сиди и занимайся самопоеданием. Кори себя за то, что чувствуешь к этому мужчине. Он ведь тоже ко мне что-то чувствует. Но стоит ли мне рассказать ему о том, что мне известно кто он. Скорее всего нет. Он ведь не просто так сказал, что все это опасно. Тогда подожду.
Днём высокой температуры не было, я кое как вымылась, всё-таки сил ещё маловато.
А вечером, я включила телевизор и улеглась в зале, приняв таблетки. Я смотрела какой-то сериал, и нет, нет, а на часы поглядывала. Время близилось к полуночи, а я все ждала его. Все надеялась, а вдруг он придёт, но этого не случилось и я уснула.
Все, лафа закончилась. Я поправилась и вышла на работу. Из-за болезни, зарплата естественно вышла меньше чем я планировала, а с другой стороны и не умереть же мне было за прилавком раз так случилось и я заболела.
Дни сменяли друг друга. Жизнь кипела. Я бегала с работы на работу. Павел не появлялся уже две недели. Первую неделю я переживала не случилось ли с ним что-нибудь, а потом просто старалась гнать любые мысли о нем.
Приди уже в себя, не жди его. У него своя жизнь, у тебя своя. Кроме всего прочего, у него есть жена- твердила я себе. О жене я вспомнила совершенно случайно, и это приносило мне непонятную боль. Он чужой, просто пожалел меня. Зачем целовал тогда?!
А если хорошо подумать, ну поцеловал он меня, и что с того, не стоит обольщаться, с Сашей я была вместе полтора года, у нас не только поцелуи были, а поступил он со мной как последняя свинья. А тут просто поцелуй. Дожила ты Катя, одичала, на первого встречного мужика, да ещё и сомнительного, но блин очень красивого клюнула.
Сегодня я заступила на сутки. День летел с бешеной скоростью.
Я носилась по нашему больничному корпусу, как электровеник. Погода вот уже неделю стояла настолько тёплая и солнечная, что иногда вселяла какую-то надежду на лучшее, в которое уже слабо верилось.
Виктор Николаевич почти поправился. Я навещала его так часто, как могла, а сегодня мы решили выйти на улицу. Подышать свежим воздухом и погреться на солнышке.
— Катенька, спасибо тебе большое, дай бог тебе здоровьица за то, что вывела меня на воздух. А то сижу в этой палате, как в коробке.
— Да не за что Виктор Николаевич. Прогулки на свежем воздухе, будут полезны нам обоим. Уже вон и птички поют и солнышко греет. Красота.
— Кать, меня уже скоро выпишут сказали. Оно и правильно, подлечили и ступай. А то что зазря койку занимаю. У меня есть одна просьба к тебе, я знаю, что не в праве просить тебя, но больше некого.
Помоги мне Кать, не откажи деду, помоги ты мне в дом престарелых оформиться. Идти мне некуда, а там люди, жить наверное можно.
— Виктор Николаевич, вы ведь говорили у вас квартира вроде как есть, пенсия, почему вы решили в дом престарелых? Вдруг ещё сын ваш найдётся.
— Я думаю, что квартира скорее всего была, а не есть. Оксанка наверняка меня облапошила, та своего не упустит, да и не хочу я никому мешать. Одному ведь быть-это всегда плохо. Я уже старый, поплохеть может, помру и найдут только по запаху. А там ведь тоже люди, не звери. А Пашка…Я уже и не надеюсь его увидеть. Я не всегда был хорошим отцом ему, но он бы не бросил меня, будь он жив и здоров.
Мужчина тыльной стороной ладони смахнул слёзы.
— Ну, я вам так скажу Виктор Николаевич, всегда нужно верить и надеяться на лучшее. Кто знает, вдруг он ещё вернётся.
