Сделав это, он снова кивнул.
— Бруно будет здесь через секунду, чтобы провести тебя к ней.
Я едва успел осознать это, когда появился, как я понял, тот самый Бруно и помахал мне, чтобы я проследовал за ним.
Он провел меня через центр комнаты, которая была заполнена извивающимися телами, покрытыми светящейся в темноте краской. Тусклое, черное помещение прокачивало цвета так же громко, как ди-джей музыку.
Мы добрались до лестницы в дальнем конце комнаты, протискиваясь сквозь двигающиеся тела. Пройти мимо них было даже труднее, чем по узкому коридору.
Я осмотрел толпу по пути, но это было бесполезно, и, кроме того, звучало все так, будто Бруно ведет меня к ней. Должно быть, они говорили об Ирис, потому что… о ком еще?
Другой охранник охранял подножие лестницы, и молча махнул нам рукой.
Мы поднялись по неустойчивой металлической лестнице. Я даже не заметил, что в помещении наверху был балкон, пока мы не оказались на нем.
И она была там, покрытая в сияющую краску для тела (и едва ли во что-то еще), держась за перила, через которые можно было наблюдать за весельем внизу, улыбаясь неоново-розовыми губами и тряся задницей.
Девушка завизжала, когда увидела меня, и бросилась на меня, обнимая за шею.
Не говоря ни слова, она начала меня целовать.
Ирис не нуждалась в спасении. Она позвала меня сюда не для этого.
Я обхватил руками ее обнаженную кожу, засунув язык ей в рот.
На балконе было гораздо меньше людей, чем этажом ниже, но мы были далеко не одни.
Отстранившись от нее, чтобы отдышаться, я огляделся. Почти все танцевали, и казалось, что они слишком далеко зашли, чтобы замечать что-либо, кроме самих себя.
Я опустил взгляд, чтобы изучить Ирис, обхватив ее челюсть руками, пытаясь определить, была ли она под кайфом, как и все остальные.
— Ты что-нибудь принимала? — спросил я ее громко, чтобы быть услышанным.
Ее глаза были ясны, и она без колебаний покачала головой.
— Я не пью и не принимаю наркотики, Дейр. Я здесь для того, чтобы ненадолго сбежать из клетки и потанцевать.
Я обдумывал это, когда она начала тянуть меня к стене.
Я кое-что заметил, посмотрев на ее затылок. Я потрогал кончики ее светлых волос.
— У тебя розовые волосы? — спросил я ее.
Ирис посмотрела на меня, усмехнулась и кивнула.
Я вздохнул, думая, что слишком стар для этого дерьма.
Кого я хотел обмануть? Я был слишком старым для рэйв-вечеринки.
Одна часть меня все еще работала на сто процентов, и это был мой предательский член. Он чертовски наслаждался едва одетой Ирис, раскрашенной сверху донизу, с выкрашенными в розовый цвет волосами и готовой к танцу.
У стены стоял стол, на котором находилось все для раскрашивания тела неоновыми красками.
Ирис повернулась ко мне лицом, подошла очень близко, ее руки коснулись низа моей футболки.
Она начала тянуть ее вверх.
Я остановил ее, спросив:
— Что ты делаешь?
Она надула губы.
— Всего лишь немного краски. И тебе даже не нужно танцевать. Ты можешь просто расслабиться где-нибудь и смотреть, как я танцую.
Я покачал головой, но это не означало «нет».
Она была в хорошем настроении слишком милая и игривая, чтобы ей сопротивляться, но с другой стороны, ей всегда было трудно сопротивляться.
Я позволил ей снять с меня футболку, даже позволил ей разрисовать мою грудь, плечи, руки и пресс широкими быстрыми мазками. Я решил не переходить черту, когда она попыталась разрисовать мое лицо, но позволил ей немного поработать со спиной.
Я схватил ее за талию, когда она подошла ко мне спереди, осматривая ее тело с неоновыми полосками в крошечном бикини. Я думал, что оно белое, но в темноте со вспышками цвета трудно было сказать.
На ней снова были эти чертовы гладиаторские туфли на каблуках. Они подняли ее макушку на уровень моей скулы, и я знал по опыту, что с ее длинными ногами они подняли ее задницу на уровень моего паха.
Она с улыбкой выкрутилась из моих рук, снова взяла меня за руку и повела к низкому дивану.
На нем уже было двое человек: две девушки, сидящие бок о бок и выглядящие либо засыпающими, либо под кайфом.
Они даже не взглянули в нашу сторону.
Ирис надавила мне на грудь, пока я не уселся на край пустой части дивана.
Она перекинула через меня ногу, поставив ее прямо вдоль бедра, и начала двигаться.
Я низко наклонился, одной рукой схватил ее другую ногу, другой рукой — трясущуюся ягодицу, и стал смотреть шоу.
Во всяком случае, до тех пор пока мог выдержать. Она опустилась ниже, несколько раз массируя своей едва прикрытой сексуальностью мой вставший член.
Примерно на третий раз, когда она сделала это, я протянул руку, просунул ладонь в крошечный треугольник ее едва заметного верха от бикини и обхватил трясущуюся грудь.
Она не сопротивлялась, наклоняясь вперед, поднося свою грудь к моему рту, выгибая спину, чтобы дать мне лучший доступ.
Я сдвинул носом в сторону верхнюю часть бикини и коснулся языком твердого соска.
Она снова начала раскачиваться, потираясь о мое тело, пока мы не прижались грудь к груди, пах к паху, затем снова приподнялась, прижимая свою плоть к моему рту.
Я пропал, полностью потерял рассудок, когда стянул штаны, отодвинул в сторону ее белье и, когда она сделала движение вниз, без предупреждения толкнулся в нее.
Она закричала и позволила мне несколько раз войти в нее моим вышедшим из-под контроля членом, прежде чем отстраниться и сделать шаткий шаг в сторону, натягивая верх бикини на обнаженный сосок.
Я снова натянул штаны, открыв рот, чтобы извиниться, когда она развернулась и зашагала прочь.
Я с разинутым ртом смотрел, как она подошла к перилам с видом на толпу внизу.
Она обхватила его обеими руками, раздвинула ноги, выгнула спину и послала мне недвусмысленный взгляд через плечо.
БЛЯДЬ.
Она серьезно?
Неужели она действительно хотела, чтобы я взял ее напротив перил, прямо здесь?
Я огляделся.
Это не помогло. На нас вообще никто не смотрел, что только подтолкнуло меня сделать что-то безумное.
Я имею в виду, каков был ущерб в этот момент? Никто не смотрел, всем было плевать, и я уже проник в нее на этом ужасном диване.
Я встал, двинулся к ней, решив трахнуть ее там, где она стояла.
ГЛАВА 9
Я даже не был пьян. Не было никаких оправданий моему поведению. Мной двигала лишь чистая похоть.
Я прижался к ее спине, скрывая от посторонних глаз как можно больше своих действий: освободил напряженный член и отодвинул в сторону ее бикини.
Погружаясь в нее и грубо сжимая грудь.
Трахая девушку под тяжелый бас, сотрясающий комнату.
Кто сказал, что я не умею танцевать?
Движения резкие, порывистые, побуждающие ее встать на цыпочки и снова опуститься вниз.
Раз или трижды в голове пронеслась мысль о том, достаточно ли прочны перила, выдержат ли они нашу страсть, но она была мимолетной.
Только грохот разрушившегося здания способен остановить нас.
Внутри нее было так горячо, туго и идеально, что я не мог не только заставить себя замедлиться, но и остановиться.
Она еще сильнее обхватила меня внутри, словно тисками сжав, и я понял, что она близко.
Ругнувшись, я застонал от напряжения и тяжело задышал.
Я чувствовал каждое движение внутри нее. Слишком совершенно, чтобы подобрать нужные слова.
Я резко вошел и замер только тогда, когда кончик члена коснулся ее матки, чувствуя каждую дрожь, смакуя ее удовольствие, будто оно было моим собственным.
Я взглянул на наши ноги.
Ее висели в воздухе, единственное, что помогало удерживать вертикальное положение — ее руки на поручне, мои ладони на ее груди и глубоко погруженный в киску член.
Вот оно.
Я так сильно кончил, громко постанывая и прижимаясь к ее спине, целуя шею и шепча нежности на ушко, изливая свое сердце в этот душераздирающий момент в то время, как все еще изливался в ее лоно, а эмоции зашкаливали.
