Передай Светочке и Ирочке, что все будет прилично.
— Хорошо, — кивнула девушка и быстро ушла, даже не обратив внимания на нас с Пашей.
— Вот, видите, Евгений Викторович, совсем никакого внимания в нашу сторону от вашей скромницы, — выдал я. На слове “скромница” Владимир Александрович как-то странно хрюкнул, но быстро замаскировал это кашлем. И вот тут вся ситуация меня очень заинтересовала. Уж очень странная реакция у мужчин была на эту девушку. Словно они не ожидали ее увидеть такой. И как будто перед нами разыгрывался какой-то маскарад.
Задумавшись над всем этим, решил более внимательно присмотреться к Василисе. Не то чтобы она так заинтересовала меня. Просто захотелось разгадать эту загадку. А еще я отвлекся на кого-то другого. И теперь рыжая Алиса не занимала все мои мысли. Что было, в принципе, неплохо. Ведь если думать только об одном, а точнее об одной, постоянно, можно просто сойти с ума. Но разум мне еще ой как пригодится. Потому что предстоит жесткая борьба с соперником, которым стал мой самый близкий друг.
Время в компании пролетело почти незаметно. Вот что-то рассказывал Владимир Александрович из времен бурной молодости, как уже пришла Ирина Витальевна и всех пригласила к столу. Решил сесть рядом с Василисой. И когда попыталась смыться, перекрыл пути отхода, усадив с другой стороны Пашку. Пашка только недовольно на меня зыркнул. Но потом коварно улыбнулся. Видимо, решил сбагрить соперника, то есть меня, в надежные руки Василисы. Ничего, пусть порадуется. А я немного развлекусь, смущая эту недотрогу.
Все прошло именно так, как я и планировал. В полной мере ухаживал за девушкой, подкладывал еды в тарелку, подливал вина. А еще нахваливал те блюда, которые она и готовила, как мне сообщили. Причем блюда действительно были достойны этой похвалы. И я с удовольствием поглощал домашнюю пищу, от которой уже успел отвыкнуть. Сразу же захотелось заграбастать Василису себе. Но не в качестве девушки или кого-то в этом роде, а именно в виде повара. Чтобы готовила мне и Алисе. Почему-то была уверенность, что рыжулька не сидит на бесконечных диетах.
После поздравлений с праздником и вручений незначительных подарков, начались танцы. Сразу же потянул танцевать Василису, хотя она сопротивлялась. Но была отправлена строгим голосом Владимира Александровича. Вздохнув, девушка подчинилась. Кстати, с ней и танцевать было приятно. Девушка очень изящно двигалась. А еще меня окутало приятным ароматом ее духов. Который почему-то казался безумно знакомым. Но никак не мог вспомнить, откуда. Лишь потом до меня дошло, точно так же пахло от лисички. И если закрыть глаза, вполне можно было представить, что эта она — моя рыжулька. Вот только, если бы я это сделал, вышел бы конфуз из-за возбуждения. Нет, конечно, напугать недотрогу было бы весело, но показывать восставший член остальным было бы не комильфо. А потом прятаться за что-нибудь.
В целом ночь удалась. Я еще некоторое время заигрывал с Василисой, пока она не умчалась помогать убирать со стола. Потом все это мыть и больше не вернулась. Но, все, что мне нужно было, я уже узнал. Девушка действительно старалась держаться от меня и от Павла подальше. Но это не было ее робостью или что-то в этом роде. Нет, с этим связаны были именно мы. Я и Пашка. С остальными она держалась более свободней и иной раз забывалась строить из себя скромницу. То, что она именно ее строит, понял где-то через час близкого нахождения рядом. Все-таки, девушка актрисой не была, чтобы долго держать роль. Но рассекречивать ее не стал. Если ей так хочется, пусть играется. Видимо, она так же, как и мы, не хотела, чтобы ее с кем-то знакомили. Ее право.
Засиделись мы с мужчинами допоздна. Женщины уже давно ушли отдыхать. А мы все никак не могли расстаться. И в комнату, выделенную мне, пошел уже ранним утром. Поднявшись на второй этаж, сориентировался сонными глазами и нашел комнату. Вошел и, не включая свет, принялся раздеваться. Сил на большее уже не было. Хотелось только одного — спать. И до следующих суток. Все-таки сказывалась бессонная ночь с лисичкой. Не глядя рухнул на кровать и очень сильно удивился, когда сразу же после этого раздалось возмущенное шипение:
— Совсем уже с ума сошел? Какого черта ты в мою комнату приперся?
Запнулся, не зная, что на это ответить. И попытался хоть что-то придумать.
Алиса
Казалось, Макс выбрал меня своей жертвой и не отставал весь праздник. Уселся рядом, оставив место с другой стороны для Павла. После этого почувствовала себя вообще неловко. Потому что в памяти постоянно всплывали отрывки из нашей совместной ночи. Но приходилось следить за собственными действиями и контролировать эмоции. Хотя подспудно все время ожидала, что кто-нибудь из этой парочки стянет с меня парик и во всеуслышание обвинит в притворстве. А потом расскажет, какая на самом деле я хорошая и скромная. Нет, конечно, никогда не позиционировала себя, как хорошую и скромную, но все-таки. Было бы неприятно, если бы близкие узнали про то, что случилось совсем недавно.
Со временем мои беспочвенные страхи успокоились и я смогла вполне расслабиться. Конечно, не до такой степени, чтобы танцевать с Максимом, но меня заставили. Ну, то есть, пнули практически. И даже в танце ничего страшного не произошло. Я только не ожидала, что Макс настолько превосходно может танцевать. И пусть даже мы особо и не разгонялись, все-таки, не танцпол, но двигался он превосходно, полностью владея собственным телом. И сразу же после этих мыслей перенеслась в воспоминания о том, как еще мог пользоваться своим телом мужчина. И что делал с моим. Возбуждение стремительно пронеслось по всему организму, заставив сцепить зубы, чтобы не застонать вслух.
С облегчением унеслась за стол, когда танцы закончились и почти залпом выпила бокал вина, чтобы хоть как-то успокоиться. Вот только это добавило новую горячую волну, пронесшуюся по телу. А потом Макс, видимо совсем решил добить меня своей харизмой и сексуальностью. Сел гораздо ближе, чем был до этого, почти соприкасаясь со мной. И снова заставляя нервничать. Вот только теперь это никак не связано было с опасностью раскрытия моей персоны. Теперь я переживала, что мужчина заметит мою реакцию на себя. Чем это может закончиться, даже представлять не хотелось.
Павел, кстати, практически не обращал на меня внимания. Только изредка присматривался, словно что-то пытался рассмотреть, ведомое только ему. И мне оставалось только надеяться, что он меня не угадает за
