Аполлон вдруг хватает меня, и я взмываю в воздух, оказываясь в его объятиях, он крепко прижимаем меня к груди. Его губы продолжают ласкать мою шею. От прикосновения его губ к этому особенно чувствительному местечку по всему телу бегут мурашки. Ощущаю полную беззащитность, особенно когда его губы касаются мочки уха. Его дыхание на моих волосах будоражит, опаляет. Судорожно глотаю воздух.
— Ты фантастически прекрасна, — шепчет он, касаясь губами уголков моего рта.
— О-ох, — только и могу вымолвить, почти теряя рассудок.
Со мной на руках Аполлон направляется вглубь комнаты, к огромной кровати.
Разобранной.
Оказываюсь на гладких шелковых простынях и вместо того чтобы убежать с криком, потягиваюсь на них, как кошка.
Мужчина нависает сверху и проводит ладонью по моим рукам, шее, груди… На ней он замирает и начинает поглаживать мучительно медленно. Проводит указательным пальцем вокруг. Потом его ладони ложатся на обе груди. Кровать прогибается под его весом.
Он наклоняет голову и начинает играть с моими сосками. Посасывая их поочередно. Слегка прикусывая.
Вскрикнув, запускаю руки в черную гриву волос. Горячие губы Аполлона творят с моими сосками невообразимые вещи, заставляя меня кричать. Соски становятся невероятно чувствительными, твердыми, острыми…
От ласк этого мужчины по телу растекаются реки обжигающей лавы. Словно со стороны слышу свои громкие сладострастные всхлипы.
— Не могу больше…
Наши взгляды встречаются.
— Я тоже…
— Ты собираешься заняться со мной любовью? — в моем голосе больше мольбы, чем вопросительных интонаций.
— Иначе сдохну, — признается Аполлон, сливаясь со мной в поцелуе. — Ты сводишь меня с ума. Скажи, что тоже хочешь меня.
— Хочу…
Ищу губами его губы, желая вновь ощутить жар его поцелуев.
Настойчивая мужская рука стремительно приближается к моему лону, отыскивая потаенный вход. Понимаю, что полностью оказалась в его власти, не думая о последствиях.
Аполлон вжимает меня в постель своим мускулистым телом.
— Такая охренительно отзывчивая, — глухо стонет мне в губы. — Никакого притворства. Дурею от тебя.
— Поцелуй меня…
Умираю от желания, чтобы снова меня поцеловал. Его поцелуи просто сказочны.
Но почувствовав его орган возле самого входа… Напрягаюсь. Пугаюсь.
Я совсем не знаю его. Я никогда не отдавалась незнакомцу. Тем боле без презерватива. Это неправильно. Начинаю отталкивать его.
— Презерватив…
— Я здоров, клянусь. У меня нет резинки. Прости… Обещаю, буду осторожен.
— Я тоже ничем не больна… Но подожди…
— Расслабься. Не бойся. Я не причиню тебе вреда.
Этот разговор смутил и немного понизил градус возбуждения. Смотрю на все происходящее со стороны и мне вдруг кажется все ужасно пошлым… Я готова разрыдаться.
Но Аполлон снова начинает ласкать меня. Невообразимо страстно. Так старательно, что снова вспыхиваю.
И тут он проникает в меня…
Вскрикиваю от боли.
Он большой. Гораздо больше чем у бывшего… который был моим единственным. К такому я не готова. Начинаю машинально отталкивать его.
— Тсс. Тихо, потерпи. Сейчас будет легче.
Он скользит рукой меж моих ног. Начинает ласкать мое лоно, там, где врезается в меня его огромный толстый ствол.
— Ты… слишком большой, — всхлипываю.
— Прости. Сейчас…
Он так старается, успокаивает меня, что снова чувствую доверие и нежность.
На его лоб падает влажная черная прядь волос. Пот капельками сбегает со лба на брови и густые, длинные ресницы. Жесткая линия губ смягчается, они припухли от наших бесконечных поцелуев. Как и мои…
Кровать издает жалобный скрип, когда подаюсь навстречу любовнику.
— Черт подери, — хрипит он. — Ты такая тугая.
Запрокидываю голову, изо рта вырывается громкий стон наслаждения. Аполлон вторгается в меня резко и грубо, но это… восхитительно. Во мне нарастает невероятное напряжение, тугая спираль, сейчас он может делать со мной все что угодно… и я позволю.
Меня это пугает, но я себя в данный момент не контролирую. Ураган захвативший нас слишком силен, чтобы можно было противостоять. Да и нет ни малейшего желания.
Постепенно немного расслабляюсь и приноравливаюсь к ритму. Обнимаю любовника за спину, чувствуя стальные напряженные мышцы.
Наши тела переплетаются в первобытном танце. Наши губы вновь соприкасаются. Жадно ласкаем друг друга, наши языки сплетаются в страстном танце. Обвиваю руками шею Аполлона, который начинает двигаться внутри меня с невыносимой медлительностью.
А потом снова ритм и мощь нарастают.
Не в силах вынести эту чувственную атаку, закрываю глаза, откидываю голову, чувствуя приближение взрыва. Он неминуем, спираль все туже. Самый эпицентр урагана.
Мне так хорошо, что на глазах выступают слезы.
И вот сотрясаюсь в исступлении. Волна за волной меня накрывает невероятное блаженство. Словно в тумане слышу протяжный стон своего любовника, мощная струя семени орошает мое лоно. Мы кончаем одновременно и это прекрасно…
Смахнув с моей щеки слезу, Аполлон неожиданно ласково целует влажную кожу.
Кончиками пальцев касаюсь его губ. Он быстро наклоняется, нежно целует мои пальцы.
— Прости меня.
— За что?
— Я не выполнил обещание. Кончил в тебя. Черт, я… впервые со мной такое. Знаешь, я готов взять на себя любую ответственность.
Чувствую, как горло стиснула острая, незнакомая боль.
Я полная дура! Настолько отдалась кайфу что забыла обо всем на свете!
И что теперь?
Судорожно вспоминаю дни цикла.
Вроде нет, сейчас совсем не благоприятный период.
— Давай позвоню и попрошу привезти таблетки? — обеспокоенно говорит Аполлон.
— Мне кажется у меня сейчас безопасные дни, — говорю с сомнением. Аполлон так расстраивается, что мне от этого даже грустно. Хотя глупо ожидать иного. У него невеста и все такое. Мы ведь попутчики, не больше.
А мне больно.
Я настолько глупа или умудрилась влюбиться всего за один половой акт?
— Извини… Я снова хочу тебя, — неожиданно прерывает мои мысли Аполлон.
— Что? Ты совсем?! Спятил? — я вне себя от изумления.
После того, что сейчас было, это просто невозможно.
— Обещаю, теперь буду осторожен… Черт я даже готов позвонить Васильеву и приказать притащить презервативы.
— Наверное уже нет смысла, — усмехаюсь.
— Ты права.
— Может ты и простить его готов?
— Возможно.
— Ну уж нет! Знаешь, как он меня напугал? Со своим жутким Махмудом или как там его.
— Сейчас не хочу говорить о них. Только о тебе. Я хочу тебя.
В голосе Аполлона звучат властные нотки. — У нас впереди целая ночь.
С головой погружаясь в бездну страстного поцелуя, провожу рукой по густым темным волосам, с наслаждением отмечая, как тело Аполлона содрогается от моего прикосновения. Это безумный, нереальный кайф — ощущать власть своих прикосновений. Власть над сильным, уверенным в себе мужчиной.
Власть… оказывается, и она своеобразный афродизиак. Никогда не думала об этом.
Губы любовника на моем теле… Везде… Сжимаю губы, в попытках сдержать рвущиеся из горла стоны.
— Не сдерживайся. Кричи. Хочу, чтобы ты кричала.
Он покрывает мою шею поцелуями. Прокладывает путь вдоль плеча к теплой, чувствительной ямочке на изгибе локтя. Меня словно пронзает электрический ток, и я содрогаюсь от наслаждения.
Взяв обе мои руки в плен, Аполлон удерживал меня, не давая пошевелиться. А я хочу вырваться. Потому что тоже хочу касаться этого мужчину везде, хочу ласкать губами каждый участок его сильного тела, хочу, чтобы он закричал от ласк, подаренных мной.
Сквозь собственный стон едва могу расслышать, как он говорит что‑то.
— Что, прости? — спрашиваю с придыханием.
— Ничего.
— Нет, скажи.
— Ничего особенного. Лишь удивление. И восторг.
