заставляю себя вернуться к работе. Настроение у меня очень странное. Я так давно не испытывала ничего подобного, что даже не сразу могу найти определение тому, что со мной творится. А ведь это банальное предвкушение встречи с понравившимся мальчиком. Точнее сказать – с мужчиной. Вот этот трепет… Сладостное нытье в животе. И руки дрожащие, мокрые совершенно. Горящие в ожидании поцелуев губы. Так только с Сашкой было. С Сашкой, которого я любила до боли. Сказал бы кто – отдай за него жизнь, я бы не раздумывала ни секунды. Но не спросили… А кроме него – ни с кем, никогда. Вот только теперь – с мужиком, которого я не то что не люблю, но даже не знаю толком. И, что уж совсем ни в какие ворота, не хочу знать. Потому что мне кроме секса ничего от него не нужно. Если я себе, конечно, не вру…
Дорабатываю на автопилоте. Закрываю магазин, ставлю на сигнализацию и бегу к машине. Конечности сковывает иррациональный страх. Что вот сейчас я подъеду к дому, а его там нет. И что тогда? За две минуты в пути успеваю себя здорово накрутить. Так, что когда вижу высокую фигуру Дениса, не могу сдержать вздоха облегчения. Притормаживаю. Он ныряет в салон.
– Не замерз?
– Нет.
Врет. Жму на газ, думая о том, как сильно пострадает мой бюджет, если я куплю ему нормальную куртку.
ГЛАВА 6
На контрасте с уличной температурой – минус восемнадцать, в салоне Светкиного Соляриса очень тепло. Но там, на улице, я даже не понял, как на самом деле замерз. Мысли о другом были… О Ваньке, который меня предал, о бумеранге, который к нему вон как вернулся, о том, как арест Козлова меняет расклад. И меняет ли в принципе. Не зная подробностей, о таких вещах судить очень сложно. Но моя интуиция буквально вопит, что это мой шанс. И от этого вопля внутри все вибрирует… Торможу себя. Спешить совершенно некуда. И главное, тут надо действовать по уму. Чтобы не влететь, как Ванёк. Обвинение в шпионаже – это вам не херня. От такого не отделаешься и не отмоешься. Я ему еще на этапе разработки говорил, что соваться с нашим продуктом к силовикам не стоит. Лучше податься в бизнес. Пусть это и требовало больших усилий и сулило меньшие барыши, зато мы оставались сами себе хозяевами. Никаких, мать его, государственных тайн и поводов взять тебя этому самому государству за жопу. Пока я был рядом и имел вес, Ванёк ко мне, конечно, прислушивался, а как меня не стало – пошел по пути наименьшего сопротивления. И вот, чем закончил. Нет, мне его не жаль. Мне, сука, наоборот, кайфово, что бумеранг не заставил себя долго ждать. Всего-то каких-то три с половиной года прошло. А Ванёк уже на собственной шкуре испытывает, как это, когда вся твоя успешная, расписанная на много лет вперед жизнь летит в тартарары, как по мановению волшебной палочки исчезают друзья и бабы, которые еще вчера клялись тебе в любви до гроба.
Выяснить бы, что не так у него пошло, где накосячил. Что не заладилось здесь, если он решил прощупать западный рынок, на чем и погорел. А там докрутить, может, переписать чуть, под какие-то другие нужды программу и продать на западный, местный рынок, да на какой угодно! В нашем тандеме Ванька все-таки был больше исполнителем, а локомотивом, генератором идей – я. Так что с одной стороны – это вроде несложно. Но с другой… Как прикрыть свою жопу, если ни для кого не секрет, что на пару с Ваньком начинали? Насколько качественно он вычистил инфу о моем участии в проекте? По идее тут он не мог схалтурить. Себе ж все хотел забрать, так? К тому же последние годы я сидел и тем самым, ну кто бы мог подумать, невольно выводил себя из-под основного удара. Ведь что такое три с половиной года на контрасте с двадцаткой, которая теперь светит Ваньку?
По всему вырисовывается, что безопасность – не самая моя большая проблема. Гораздо важнее то, что у меня нет бабок на разработку. Да и, если на то пошло, банально нет даже времени. Мне ж надо грузчиком впахивать, потому что условия УДО предусматривают обязательное официальное трудоустройство.
В таких мыслях дорога пролетает незаметно. Я только в лифте понимаю, что все это время молчал. Трясу головой, отгоняя ненужное. У меня еще будет достаточно времени на решение глобальных проблем, а пока неплохо было бы сосредоточиться на насущных.
– Весь день об этом мечтал, – шепчу в ушко Свете, едва мы заходим в дом, и крепко ее обнимаю.
– О чем – об этом? – томно выдыхает она, накрывая мои руки своими. Ждала, значит, когда я обращу на нее внимание, но в глаза не лезла. Умничка моя. Сейчас-сейчас, погоди, я реабилитируюсь. Надо же как-то поощрить Светкино терпение.
– Об этом… – проникаю ладонями под куртку, провожу вверх, обозначая, что наши планы на вечер, в общем-то, совпадают. И тут у меня в кармане звонит телефон. Нахмурившись, достаю китайца. Смотрю то на имя абонента, то на замершую в ожидании продолжения Светку, и прямо-таки не знаю, как быть. Она сама за меня решает:
– Ответь, – говорит негромко и, высвободившись из моих рук, отходит, чтобы повесить куртку в шкаф. И вроде все это без психов, но я глаз с нее не спускаю. Мне нельзя, чтобы она обиделась.
– Привет, Бать. Ты по делу или так, язык почесать звонишь?
– А что? Отвлекаю? – ловит суть на лету тот.
– Да нет, – стряхиваю с себя наваждение. – Рад тебя слышать.
– То-то сам не звонишь, не пишешь.
– Пишу! – парирую, не скрывая возмущения в голосе. – Нечасто, да, но ты сам понимаешь, как здесь. Пока то да се. Забегался.
– Понимаю. Как устроился, Дэнчик?
– Устроился нормально. – Услышав мои слова, Света оборачивается и, не скрывая своего интереса, иронично вздергивает бровь. – Поначалу напряги были, теперь все устаканилось.
Знаю, что времени у нас немного, поэтому быстро рассказываю о том, что да как, остановившись лишь на главных моментах.
– Где кантуешься? У того приятеля?
Ага. Как же. Тот приятель слился, как Батя меня и предупреждал.
– Не. Я
