Ана?
Черты ее лица напрягаются до такой степени, что кажется, будто она вот-вот заплачет. Дрожащим голосом она говорит:
— Я не могу потерять тебя, Изабелла. Ты – моя семья.
Медленно я тянусь к ней и заключаю в объятия. Сначала Ана напрягается, но затем расслабляется в моих объятиях.
— Обещай мне, что ты выберешься оттуда, если ситуация станет слишком опасной, – шепчет она.
Я провожу ладонью по ее затылку, короткие пряди становятся мягкими.
— Я обещаю.
Ана отстраняется и одаривает меня редкой улыбкой.
— Давай вернемся к работе.
Мы обращаем наше внимание на фотографии, изучая гавань, пока я не смогу пройтись по окрестностям с завязанными глазами. Ана идет приготовить нам обеим по чашке кофе, пока я проверяю оружие, которое храню на конспиративной квартире.
Партия прибудет на следующей неделе. Моя мать и Хьюго думают, что я буду в Нью-Йорке на показе мод. Одурачить их – наименьшая из моих проблем прямо сейчас. Гавань будет усиленно охраняться.
Я бросаю взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, и тяжело вздыхаю.
Есть большая вероятность, что я не смогу сдержать свое обещание, данное Ане. У меня есть страховой фонд, к которому она имеет доступ, так что, по крайней мере, я знаю, что о ней позаботятся, если я умру.
Глава 6
ИЗАБЕЛЛА
Два года назад, когда Изабелла спасла Ану.
Я вернулась из Святого Монарха на две недели, когда проводился ежегодный аукцион.
Особняк утопает в роскоши, повсюду снуют официанты, готовясь к приему гостей. Я бросаю взгляд на лифт, который ведет под дом. Именно там девочек держат в комнатах и именно там будет проходить аукцион. Я спускалась туда всего два раза, но этого было достаточно, чтобы увидеть, какие ужасы творятся под зданием, который я называю своим домом.
— Не смущай меня сегодня вечером, – внезапно говорит мама, подходя ко мне сзади.
Я поворачиваюсь к ней лицом и вздыхаю.
— Мне обязательно тут присутствовать? – Я ною, как избалованный ребенок.
Она бросает на меня холодный взгляд.
— Да.
Я пожимаю плечами и иду с ней к лифту.
— Я бы предпочла пойти в клуб с Надей и Глорией.
Мать вставляет ключ, активируя лифт, и двери раздвигаются. Как только мы заходим внутрь, ее взгляд скользит по откровенному красному платью, которое на мне надето.
— Теперь, когда ты завершила свое обучение, я ожидаю, что ты примешь участие в бизнесе.
— Нет. – Я одариваю ее милой улыбкой. – Я планирую наверстать упущенное время. Обучение было утомительным. Мне кажется, я заслужила пару лет отдыха за те пытки, которые ты заставила меня вынести.
Мамины глаза прищуриваются, глядя на меня.
— Как мне удалось вырастить избалованную дочь? Я презираю то, что ты не похожа на меня.
Двери лифта открываются, открывая зал с восьмиугольной сценой в центре комнаты. Стулья с местами для проведения торгов образуют полукруг вокруг подиума, на котором будут выставлены девушки.
Небрежно пожав плечами, я вхожу в мрачное помещение.
— Тебе следовало подумать об этом, когда ты трахалась с моим отцом.
Лицо матери напрягается от гнева, а затем она усмехается:
— Ты права, я должна была подумать об этом. Но, как и ты сейчас, я была молода и глупа.
Я снова улыбаюсь ей.
— Видишь, в конце концов, я такая же, как ты.
На меня бросают предупреждающий взгляд, а затем начинают прибывать гости в сопровождении Хьюго, любовника моей матери и правой руки.
Черты моего лица становятся твердыми, как сталь, когда я наблюдаю, как один развратник за другим заполняют комнату. Наблюдая за тем, как собирается выгребная яма человечества, ненависть начинает трепетать в моей груди.
Мне хочется покончить со всеми одним ударом, но, зная, что это невыполнимая задача, я играю роль Принцессы Ужаса и послушной дочери.
Вскоре участники торгов занимают свои места, и затем начинается аукцион. Мое сердце обливается кровью, когда выставляют на торги юных девушек и юношей, но когда последнюю девушку выставляют на аукцион, мои мышцы напрягаются.
Она похожа на фею, и у меня создается впечатление, что ее можно убить простой пощечиной, не говоря уже о том, что запланировал для нее победитель аукциона.
Мое сердцебиение учащается, когда я слушаю, как ставки поднимаются все выше, пока она не продается за один миллион двести тысяч долларов. Затем мое внимание переключается на мужчину, который только что купил девушку, и, подойдя ближе к моей матери, я спрашиваю:
— Ты, должно быть, довольна ценой, которую он заплатил?
Она едва удостаивает меня взглядом и усмехается:
— Ты, вероятно, потратишь все это в ближайшие две недели.
Я фальшиво усмехаюсь.
— Не возражай, если это так. – Я позволяю своему взгляду блуждать по присутствующим. – Кто эти люди?
— В основном бизнесмены и скучающие жены миллионеров. – К счастью, мать указывает на мужчину, который только что купил девочку. – Мистер Савирис занимается строительством. Известно, что он хоронит своих рабов под последним зданием, которое он строит. – Мама улыбается мне. – Как только он с ними покончит, конечно.
Кровь стынет в моих жилах, но каким-то образом мне удается держать себя в руках.
_______________________________
Я последовала за Савирисом в Медельин, где он проводит выходные, прежде чем вернуться в ту дыру, которую он называет домом.
У меня есть только два дня, чтобы освободить девушку. После этого она будет потеряна навсегда.
Мое сердце бешено колотится в груди, когда я перелезаю через стену особняка, где остановился Савирис. Я одета в черные брюки, рубашку с длинным рукавом, ботинки и перчатки, сливаясь с окружающей меня темной ночью. Кроме того, на мне макияж, из-за которого я выгляжу так, будто мне за пятьдесят, и седой парик, так что меня нелегко узнать. Крадясь к задней части дома, у меня пересыхает во рту от адреналина, пульсирующего в моем теле.
Ты можешь это сделать, Изабелла. Это то, ради чего ты тренировалась.
Мои мышцы напрягаются, когда я замечаю двух охранников, стоящих у раздвижной двери во внутренний дворик.
Как только я оказываюсь достаточно близко, я начинаю действовать, бросаясь вперед. Подпрыгнув в воздух, я обхватываю ногами шею первого охранника и, свернув ему шею, слышу удовлетворительный треск. Его тело падает на сверкающий кафель, а я приземляюсь на ноги.
Второй охранник достает свой пистолет, и я бросаюсь влево от него, когда он стреляет с глушителем. Моя ладонь касается его носа, но недостаточно сильно, чтобы вдавить кость обратно в череп.
