Ознакомительная версия.
Помыв полы и тщательно выполоскав тряпку, Маруся устала и прилегла на диван рядом с любимым. На улице было пекло, жара пробралась в квартиру и моментально слизнула с линолеума и паркета остатки влаги, оставив живописные сероватые разводы. Новоиспеченная хозяйка с удивлением смотрела на причудливые грязные узоры, волшебным образом проступающие на полу. Мыть заново не хотелось, и она решила, что надо идти по жизни с гордо поднятой головой и не смотреть под ноги, тогда и грязи не заметишь. Кто бы подсказал ей тогда, что, если задирать голову, можно и споткнуться.
По телу разлилась приятная усталость, Маруся задремала. Сладкий сон нарушил проголодавшийся Виктор.
– Марин, ужинать пора, – зевнув, сообщил он и отложил газету.
– Ладно. – Она весело вскочила и прошлепала босиком в кухню. Под ногами что-то покалывало, к босым ступням прилипали песчинки.
Маруся распахнула холодильник и с изумлением уставилась на голые полки. Первый раз в жизни она видела пустой холодильник, поэтому была потрясена неестественностью открывшегося зрелища. У мамы там всегда теснились кастрюли, кастрюльки и мисочки. Здесь же не было даже масленки. Нет, конечно, Маруся не была до такой степени инфантильной, чтобы думать, будто продукты материализуются из воздуха. Просто привыкнув к определенному укладу жизни, она не сумела сразу перестроиться.
– Подумаешь, продукты можно купить!
Затруднительная ситуация решалась с обнадеживающей легкостью. От мамы она захватила толстенный «Справочник хозяйки», там в изобилии имелись рецепты всевозможных блюд. Сейчас Маруся выберет что-нибудь, и они отправятся в магазин.
Виктор неожиданно раскапризничался. Он не хотел идти в магазин, а желал немедленно поесть. Его нотации по поводу ответственности за приготовление пищи и ее наличие в холодильнике слегка подпортили Марусе настроение, но, все еще пребывая в эйфории от вступления во взрослую жизнь, она не обиделась, а виновато чмокнула голодного жениха и согласилась сбегать в магазин самостоятельно. Рецепты в справочнике выглядели удручающе длинными, поэтому Маруся решила обойтись сосисками и яичницей. Пересчитав деньги, оставшиеся от стипендии, она подумала, что этого вполне достаточно и, весело напевая, помчалась в магазин. Сумма, которая ей казалась не такой уж маленькой, в продуктовом эквиваленте равнялась десятку яиц, буханке хлеба, восьми сарделькам и пачке макарон.
Увидев покупки, Виктор недовольно поморщился:
– А где булка?
– На булку денег не хватило, – призналась Маруся.
– Надо было у меня попросить, – порадовал ее Виктор.
«Вот он, настоящий мужчина! Сразу взял на себя материальные проблемы», – расцвела она, глядя на него влюбленными глазами.
Сардельки лопнули, макароны разварились, превратившись в чудовищное месиво, вдобавок ко всему в доме не оказалось ни чая, ни кофе. В общем, Валентина Макаровна от души порадовалась бы, узнав, что было у молодых на ужин. Все шло по плану.
Странно, но Маруся сумела приспособиться к создавшимся условиям, хотя так и не научилась получать от них удовольствия. Досадные сбои на хозяйственной ниве происходили регулярно, но она легко переживала неудачи, сглаживая конфликты виноватым воркованием. Научилась отчищать пригоревшие кастрюли, стирать белье при отсутствии горячей воды и экономить от зарплаты до зарплаты. Она так и не удосужилась поинтересоваться, сколько Виктор получает в месяц. Суммы, выделяемой им на хозяйство, хватало в обрез. Маруся начала штопать колготки, сваливала в баночку обмылки, чтобы потом ими стирать, а однажды сама приклеила к туфлям оторвавшуюся подметку. Это достижение настолько впечатлило юную хозяйку, что она опрометчиво похвасталась маме своим подвигом. Валентина Макаровна, со дня переезда принципиально не посещавшая молодых почти три месяца, на сей раз немедленно примчалась. Решительно отодвинув дочь, гордо трясущую у нее перед носом стоптанной бареткой, она вихрем пронеслась по квартире.
– А где это недоразумение, твой гражданский муж? – сурово спросила она.
– Мама, ты что, ругаться приехала? – расстроилась Маруся.
– Ты мне не ответила!
– Он на работе.
– Да что ты, – ехидно пропела та. – Девятый час, а он все в своей секретной лаборатории? Не иначе как этого уродца в космос отправили…
– Перестань! – разозлилась Маруся. – Я не собираюсь общаться в подобном тоне.
– Ладно, – сдалась Валентина Макаровна, но не удержалась и добавила: – Вы, наверное, пребываете в режиме такой жесткой экономии, что твой благоверный ходит домой пешком. К утру будет, если его ветром не сдует. – Она внимательно посмотрела на обидевшуюся дочь: – И давно ты тапки клеишь? Знаешь, некоторые люди покупают новую обувь, не слышала? Даже магазины специальные есть, обувные. Твоему кавалеру не приходило в голову купить тебе новые туфли?
Валентина Макаровна была в бешенстве и уже не могла остановиться: ее Мариночка жила как нищенка. Пройдясь по квартире, она отметила отсутствие новых вещей. В кухне не нашлось кофе, лишь дешевый чай с ошметками сена и запахом швабры. Полупустой холодильник довершал картину. На глаза навернулись слезы.
– Мариночка, как же так? Как вы живете? До чего он тебя довел…
Мама прикусила губу и взглянула на помрачневшую Марусю. Дочь покраснела и вместо оправданий предложила:
– Давай чайку попьем?
Маруся не задумывалась или просто не хотела задумываться о том, во что превратилась ее жизнь. Слишком сильной была ее любовь к Виктору, подсознание защищало мозг от ненужных мыслей. Она не слушала ни маму, ни подруг. Хотела жить с гордо поднятой головой, но стеснялась старых колготок и стоптанных туфелек. Перестав ходить с одногруппницами в кафе и на дискотеки, она постепенно отдалилась ото всех. У нее появились взрослые нерадостные заботы. После лекций нужно успеть пробежаться по магазинам и купить продукты, приготовить ужин к приходу Виктора, прибрать квартиру. Он не любил, когда на полках скапливалась пыль или нельзя было пройтись босиком, не ощутив песчинки. Поэтому Маруся уже привыкла каждый день перед его приходом мыть пол.
Виктору быстро надоели кулинарные изыски в виде макарон с сосисками, пришлось осваивать арендованный у мамы кулинарный справочник. Маруся мечтала жить сегодняшним днем, так и получилось. Только день этот оказался до крайности безрадостным, наполненным не ожидаемым праздником, а ворохом разнообразных дел и забот, как корзина с грязным бельем. Маруся втянулась и привыкла. Все ради того, чтобы вечером Виктор приходил к ней, разговаривал, смотрел. Она любила наблюдать, как он ест: жадно, торопливо, облизывая пальцы. В такие моменты Маруся чувствовала прилив настоящей материнской любви к этому взрослому мужчине. Ей казалось, что он беззащитный голодный малыш, радостно уплетающий за обе щеки вкусный ужин. Иногда она тихо подходила и целовала его в макушку, но Виктор всегда недовольно дергал головой и злился:
Ознакомительная версия.
