– Питер был когда-нибудь в Чуринге?
– Насколько я знаю, нет. Он собирался поехать туда с вами на годовщину вашей свадьбы. И там вам все рассказать. Он хотел, чтобы вы посетили Чурингу, посмотрели на нее, и только после этого предложить свою идею поселиться там. Если бы вам там понравилось.
– Да-а-а, понимаю, почему он хотел, чтобы я сначала влюбилась в это место, – едко сказала Дженни, крутя в руках медальон. – Джон, скажите, а как у него оказался медальон Матильды, если он не был здесь?
– Он обнаружил его, когда выяснял историю этого места. Но где именно, не сказал, – быстро ответил адвокат. – Я знаю одно: Питер был очень аккуратным в отношении законности всех своих сделок, а тем более того, что касалось его завещания. Он трижды проверял все бумаги и всегда страховался на случай непредвиденных обстоятельств. Именно поэтому вам не стоит волноваться. И все же откуда вы узнали про Макколи?
– Питер допустил ошибку. Упустил из виду самое главное. Ему надо было сначала приехать сюда самому. – Дженни тяжело тяжело вздохнула, подумав о дневниках. – А вы, Джон, как много знаете о Макколи?
– Почти ничего, – раздраженно бросил адвокат, и Дженни поняла, что он что-то скрывает. – Они были скваттерами. Потом в семье произошла какая-то трагедия, и собственность по завещанию отошла к ребенку. Этим делом занимался мой старший партнер, который уже вышел на пенсию. Но мне известно, что фирма много лет поддерживала связь с приютом, как было оговорено в завещании.
– Тогда как же Питеру удалось ее купить? И что случилось с ребенком?
Уэйнрайт молчал так долго, что Дженни испугалась. Может быть, их разъединили?
– Джон! Джон, вы слышите меня?
– Питер долго выяснял это, прежде чем пришел ко мне, – послышался очень недовольный голос адвоката. – Я рассказал ему все, что знал сам. А это не очень много. Ребенок исчез, и в монастыре никто ничего не знает о нем. Поиски были упорными, поверьте мне. Питер сам следил за этим. Но я подчеркиваю, все было сделано на законных основаниях. Ферма ваша – и только ваша.
– Значит, завещание было аннулировано?
– Что-то вроде этого. Простите, но я больше ничем не могу вам помочь, – решительно сказал Уэйнрайт. – Питер не посвящал меня в детали этой истории.
Дженни немного подумала.
– Знаете, Питер все так тщательно планировал, удивительно, что он не оставил мне на всякий случай письма…
– Письмо на самом деле было, – медленно произнес адвокат. – Но он уничтожил его, сказав, что будет лучше, если историю Чуринги вы услышите от него лично. Простите, Дженнифер, но больше я ничего не могу вам сказать об этом деле.
– Что ж, придется мне выяснять остальное самой, – твердо ответила Дженни. – Спасибо, Джон. Я с вами свяжусь.
Она бросила трубку, не выслушав ответа, и повернулась к Диане.
– Поехали, нам надо повидать Хелен, – бросила она, направляясь в спальню. Диана округлила глаза.
– Но зачем? При чем здесь может быть она?
– Она подскажет, где мне найти священника, – возбужденно ответила Дженни, надевая рубашку и джинсы. – Фин должен был связаться с ним и обо всем рассказать. Вспомни, он был религиозным человеком. Я уверена в этом. – Она обулась и встала. – Я хочу знать, что случилось после смерти Матильды. Куда пропал Фин? И почему никто не смог найти ребенка? Пойми же, я не могу владеть этой фермой, если жив настоящий наследник! Неужели тебе не интересно узнать окончание этой истории? Где твое извечное любопытство, Ди?
Диана некоторое время молча смотрела на нее, потом побежала одеваться.
Через несколько минут они уже мчались по направлению к Курайонгу.
В окно грузовика задувал горячий ветер, который наметал на дорогу пыль, делая невидимыми рытвины. Грузовик подбрасывало и заносило, но мысли Дженни все равно крутились вокруг Матильды и истории ее жизни. Ребенок Матильды был отдан в приют, так и не узнав, кто его родители. Дженни как никто другой понимала, что это значило для ребенка. Сколько боли, обиды и унижений вынесло это дитя в приюте! Она должна разыскать этого ребенка и вернуть ему Чурингу.
Только тогда она сможет спокойно жить дальше.
Въехав в усадьбу Курайонга, девушки увидели овчаров, загонявших большое стадо в домашний загон. Но нигде не было видно ни Чарли, ни Эндрю. На веранде не стояло инвалидное кресло, и это обрадовало Дженни: Этан был последним человеком, которого она хотела сейчас увидеть. Хотя, скорее всего, он знал большинство ответов на мучившие ее вопросы…
Хлопнув дверцами грузовика, девушки поднялись по лестнице к входной двери, и Дженни решительно нажала звонок. Ожидание показалось ей вечностью.
– Дженнифер? Диана? Как я рада вас видеть! – воскликнула Хелен, улыбаясь. Она была, как всегд, элегантна в отглаженных слаксах и батистовой кофточке.
У Дженни не было времени на обмен любезностями. Она быстро прошла в холл и схватила Хелен за руку.
– Мне нужно найти отца Райана! – сказала она вместо приветствия. – Вы единственный человек, который может выяснить, где он находится.
– Подождите, Дженни. Сядьте, расскажите, что случилось.
Девушке стало стыдно за свое бесцеремонное вторжение и настойчивость. Таким напором можно только все испортить. В конце концов, Хелен ничего не знала о дневниках Матильды и об ужасной тайне, скрытой в них. Она тяжело вздохнула и откинула со лба волосы.
– Я очень прошу вас помочь мне найти отца Райана, – повторила она спокойно.
– Но для чего? – спросила озадаченная Хелен. – Что случилось?
Дженни посмотрела на Диану и прикусила губу. Не было времени рассказывать всю историю – не терпелось докопаться до правды.
– Долго объяснять, – пробормотала она. – Но это очень важно. Я должна его найти!
Хелен долго изучающе смотрела на нее, и, судя по всему, сдержанное выражение лица Дженни не обмануло ее.
– Пройдемте в мой кабинет, – сказала она, бросив взгляд на Диану. – Нам надо поговорить.
Дженни быстро повернулась на звук тяжелых шагов и облегченно перевела дух: это был всего лишь управляющий фермой.
– Старик спит, а все остальные перегоняют стада, – мягко сказала Хелен, догадавшись о ее мыслях. – Нам никто не помешает.
Девушки прошли за хозяйкой в кабинет с книжными полками от пола до потолка и большим письменным столом. Усадив гостей, Хелен протянула им по маленькому стаканчику виски, и Дженни сделала большой глоток. Горло сразу обожгло, на глазах выступили слезы. Она ненавидела виски, но сейчас это могло помочь привести мысли в порядок.
– Вам лучше начать с самого начала, – сказала Хелен, удобно устроившись в глубоком кожаном кресле напротив них. – Это не связано с тем, что я вам рассказала несколько дней тому назад?
