Элисса пристально смотрела в блестящие голубые глаза Натана, рассматривала каждую черточку его загорелого мужественного лица и чувствовала, как с каждой секундой ее сердце бьется все сильнее и сильнее. Ей нестерпимо захотелось коснуться его обнаженной мускулистой груди, провести пальцами по стальным мышцам плоского живота…
– Ты что-то хотела, Элисса? – первым нарушил молчание Натан, бесконечно польщенный ее восторженным созерцанием.
– Я бы хотела поговорить с тобой, если ты не возражаешь.
– Но ведь уже два часа ночи…
– Я не могу ждать, – решительно сказала Элисса и, набравшись дерзости, без всякого приглашения вошла в комнату Натана.
– Тогда входи, – улыбнулся Хантер, провожая взглядом уже вошедшую Элиссу.
Она обернулась к нему и, сделав глубокий вдох для храбрости, заговорила:
– Прежде всего я хочу извиниться за свои сомнения в твоей искренности по отношению к моему отцу, а также в твоем честном желании делать то, что пойдет на пользу ранчо. Я очень сожалею о том, что в прошлом обижалась на тебя за то, что ты жил с моим отцом, а я была лишена этой возможности. В те немногие разы, когда ты вместе с отцом приезжал в город, я вела себя вежливо, но с холодным отчуждением, потому что страшно завидовала тебе и ревновала отца, для которого ты стал сыном. Он всегда хотел иметь сына… Я так долго жила в разлуке с родным отцом, что уже не была уверена в том, что он любит меня по-прежнему и хочет видеть меня рядом с собой. Во всяком случае, он так часто и неумеренно расхваливал тебя, что в конце концов добился обратного результата – я стала тебя почти ненавидеть.
– Ты мне завидовала? – недоверчиво переспросил Натан.
Элисса энергично кивнула:
– Да, ты вел такую жизнь, какой я всегда хотела для себя. Ты жил бок о бок с моим отцом, деля с ним радости и горести. Так хотела жить и я…
Вспомнив свои первые впечатления от Элиссы, Натан улыбнулся и сказал:
– Когда я впервые тебя увидел, у меня уже сложилось о тебе весьма нелестное мнение. Я считал тебя эгоистичной, испорченной, избалованной богатой девицей, которая настолько занята своим утонченным, изысканным миром, что не может уделить должного внимания даже своему родному отцу, человеку, который беззаветно любит ее. Мне казалось, ты абсолютно равнодушна к жизни на ранчо, потому что ты никогда не приезжала туда.
– Поверь мне, Хантер, будь у меня выбор, я бы непременно еще в детстве осталась жить на ранчо, но такого выбора у меня не было. Моя мать строила мою жизнь в соответствии с собственными планами. А потом, когда на ранчо появился ты, я решила, что отец предпочел мне тебя.
Вынув из кармана выписанный Джессикой чек, Элисса вернула его Хантеру.
– Наши отношения разорвала не я. Это тебе заплатили за то, чтобы ты вычеркнул меня из своей жизни. Так что эти деньги по праву принадлежат тебе!
Хантер взял чек, взглянул на четкую разборчивую подпись Джессики и задумчиво сказал, глядя Элиссе в глаза:
– Знаешь, твоя мать, наверное, права. Так было бы лучше для нас обоих. Говоря откровенно, для тебя я всегда останусь не больше чем наемным работником.
Элисса фыркнула, сочтя эти слова совершенно абсурдными.
– Кажется, ты забыл, что я внимательно изучала все финансовые документы прошлых лет, ожидая найти в них подтверждение тому, что ты присваивал чужие деньги. Ведь все вокруг твердили мне именно об этом. Но вместо этого я с удивлением обнаружила совершенно обратное. После внедрения твоих программ по дополнительному кормлению, улучшению пастбищ и внесению недостающих минеральных удобрений прибыли от выращивания скота стали расти. Ты стал движущей силой в развитии хозяйства на ранчо. Документы только подтвердили это.
Натану было приятно услышать, что его многолетние усилия по улучшению хозяйства не прошли незамеченными для Элиссы. Ее мнение для него значило очень много.
– Спасибо, я делал все, что было в моих силах, – улыбнулся Хантер.
– Ты все делал великолепно! Неудивительно, что отец всегда пел тебе дифирамбы. – Элисса постучала пальцем по чеку. – Ну, ты хочешь продолжать все это?
– Продолжать что? – спросил он, делая вид, что не понимает ее намека.
– Раздел имущества, – пояснила Элисса. – Теперь по всем правилам ты должен потребовать от меня раздела оставшегося после закрытых торгов имущества и отослать меня снова в город, к прежним бесконечным командировкам и подлецам вроде Роберта Грейсона. Таким образом ты честно отработаешь деньги матери.
Натан с притворным вниманием принялся изучать чек.
– Знаешь, двадцать пять тысяч долларов – это очень большая сумма!
– Особенно если взамен от тебя требуется лишь послать меня ко всем чертям, – согласилась Элисса с упавшим сердцем.
Она чувствовала, что смелость покидает ее. Если она сейчас же не скажет те слова, что уже вертелись у нее на кончике языка, то уже не скажет их никогда.
– Но ты должен кое-что знать, Хантер… Во всяком случае, ты заслуживаешь этого после всего пережитого по моей вине и по вине моих родственников…
Набравшись смелости и приготовившись к самому худшему, Элисса выпалила:
– Я люблю тебя, Хантер!
И тут же опустила глаза.
– Я знаю, – негромко отозвался он.
Это было так неожиданно, что Элисса не знала, как реагировать на такое заявление.
– Знаешь? – неловко переспросила она.
– Да, – подтвердил он.
– И что же тебя заставило сделать такой вывод? – уже с легкой досадой поинтересовалась Элисса.
– Две вещи. Во-первых, когда я нашел тебя, ты бросилась в мои объятия, хотя раньше всегда порывалась бежать прочь. Ты сделала это, повинуясь чистому инстинкту, хотела ты того или нет. И во-вторых, – он лукаво улыбнулся, – я увидел свое имя, вырезанное на кедровом столбе в сарае. Помнишь, рядом со словами «ЭЛИССА ЛЮБИТ…»? Я дал тебе свой карманный нож, чтобы ты могла защищаться, и ты… вырезала мое имя.
Элисса залилась краской смущения.
– Мне ужасно захотелось это сделать, – призналась она. – Всю жизнь я ждала того дня, когда смогу наконец ответить на этот вопрос и назвать имя любимого… – Она совсем смутилась. – Ну, теперь, когда ты знаешь, зачем я к тебе пришла, у меня осталась к тебе только одна просьба.
– И какая же?
Опустив глаза, она тихо проговорила:
– Прежде чем ты пошлешь меня ко всем чертям, я хочу провести с тобой эту последнюю ночь.
Натан сокрушенно замотал головой:
– Извини, этого я не могу сделать, хотя прежде старался исполнять все твои желания.
Ее сердце болезненно сжалось. Значит, она слишком часто сомневалась в честности и преданности Хантера! Он и впрямь потерял к ней всякое уважение и симпатию.
