Воробьев вышел в холл какой-то прозрачный, бледный и потерянный. Сердце у Нины сжалось. Ее он не замечал или не узнавал и куда идти со своей нищенской сумочкой в руках, явно не знал. Стоял, щурился и оглядывался то на телефон-автомат за своей спиной, то на выход.
– Жень, – окликнула она.
Он повернулся, и слабая улыбка скользнула по губам. И сказал так, словно они виделись прошлым вечером:
– Ну, да. Почему-то я тебя и ждал. Я почему-то думал, что именно ты придешь. Наверное, потому, что в последнее время я тебя часто вспоминал. Из всех сук, которые бегают по земле в юбке, ты самая порядочная.
– Ну, спасибо. В твоих устах комплимент, конечно, наивысший. Я аж вся поплыла. Но идем. Нам надо торопиться.
– Куда теперь тебе торопиться?
– Не мне, а тебе. Я в ужасной замотке, а у тебя работа начнется только через месяц. Я тебя очень попрошу, съезди за моим сыном в мою деревню. Кстати, там осень чудесная, поживи немного, в речке покупайся, оглядись. Нажраться потянет, так самогон там, считай, бесплатный в каждой избе, дуй, пока не захлебнешься. А как дожди начнутся, так приезжайте с Игорем домой. А тут как раз и начнешь работу, все будет готово.
– Подожди, – он настороженно отстранился. – За мальчишкой я, положим, съезжу. Но о какой работе ты бормочешь?
– Разве я не сказала? – изобразила глазки Нина.
– Да ничего ты не сказала. Давишь на меня, как танк, и передыху не даешь. Без работы я и без дома! Без денег и без сапог!
– Ты с домом и при работе. Пойдем, по дороге объясню.
– Нет, ты мне разом скажи.
– Я выкупила материалы твоего фильма о слепом мальчике-скрипаче. Ищу деньги, чтобы ты сумел все доснять. Ищу, где арендовать монтажную. Достаточно? Ну и все. Поехали. Опаздываем.
Не давая ему передохнуть, она затолкала его в машину, довезла до вокзала и втащила в двухместное спальное купе. Соседом его оказался пожилой мужчина в очках на золотой дужке, уже в пижамной полосатой куртке.
– Вы пьете?! – рявкнула в лицо ему Нина вместо приветствия.
– Помилуйте, – ошалело возразил он. – Иногда, по праздникам...
– Так вот, сегодня не праздники. Если ваш сосед охламон начнет в дороге пить, свяжите его веревками и напомните, что он поклялся мне в дороге этого не делать.
– Нинка, – пытался унять ее Воробьев, – да в дороге сам Бог велел спать и пить.
– Я вас понял, девушка, – серьезно ответил мужчина. – И сделаю все положенное. Простите, не представился. Генерал-майор Шкуротов.
– Отлично, господин генерал! Я верю в ваши жесткие воинские руки! – Она захохотала, поцеловала ошарашенного Воробьева в щеку и вылетела из вагона, который уже начинал трогаться с места.
Через три дня позвонил брат Андрей и сказал, что Евгений прибыл на место, всем жуть как понравился, признан за папашу Игорька и тут же принял участие в строительстве фермы.
– Держи его до снегов! Пока не оклемается. Он же прозрачный ходит, как привидение.
– Ну, Нин, держать здорового мужчину я могу столько, сколько он сам захочет, но соблазнов ему всяких я тут накидаю.
– Не очень! Насчет соблазнов! – крикнула Нина.
– Да нет. Я насчет рыбалки, да охота скоро начнется. Он мужик разумный, трудяга.
На пятый день после отъезда Воробьева, очень поздно вечером, прозвучал телефонный звонок, и незнакомый голос, четко выговаривая каждое слово, произнес:
– Будьте любезны Агафонову Нину Васильевну.
– Это я, – ответила она.
– С вами говорят из города Хотьково.
– Где это? – не поняла Нина.
– Это по Ярославской дороге, около часа езды на электричке. Но не в том дело. Вам знакома Нина Петровна Проханова?
– Проханова?.. Ах, да, конечно, знакома. – Она не сразу вспомнила, что это была Нинка-маленькая.
– Кем вы ей доводитесь?
– Простите, с кем разговариваю?
– Да, конечно. С вами говорят из местной милиции.
– Так. А что случилось? – напряглась Нина.
– Плохое случилось, – уклончиво ответил собеседник. – Было бы хорошо, если б вы завтра приехали, Нина Васильевна. С утра.
– В милицию приехать?
– Да. Спросите капитана Мережковского. Это я.
– Нинка у вас?
– Можно сказать, у нас. Вам все будет ясно. Я вас жду.
– Утром буду.
Она положила трубку, прикидывая, в какое дерьмо влипла Нинка и как теперь себя с ней вести. Что с ней, беспутной девкой, делать и как сыскать управу. Вдруг с ужасом обрушилась мысль, что может оказаться так, что зимой они окажутся в этой квартире все вместе – она, Женя, Игорек и Нинка! Это же просто немыслимо!
Но выхода не было. И не сейчас решать такие вопросы. Придет час проблем, тогда и примемся за решения.
Она нашла карту Подмосковья и без особых трудов разыскала дорогу на неведомый ей доселе город Хотьково. По карте выходило, что это недалеко.
Мощная машина промчала Нину мимо осеннего увядания подмосковных лесов, мимо сел и городишек, и, стартовав в восемь, в одиннадцатом часу она уже нашла хотьковское отделение милиции, а через минуту знакомилась с капитаном Мережковским. Это оказался рослый молодой блондин, стройный и крепкий, каким и должен быть кадровый милиционер.
– Нам с вами надо... В общем, нам надо в морг.
– Куда? – не поняла смысла слов Нина.
– Извините. У меня в первый раз такая ситуация... В общем, надо, чтобы вы опознали тело. Мы нашли тут в притоне, на блат-хате двоих, а у нее записная книжка и ваш телефон.
– Да подождите, капитан, она что – мертвая?
Он посмотрел на Нину и как-то разом успокоился. Сказал ровно:
– Девушка и парень, обнаруженные нами в притоне наркоманов, – мертвы. Требуется ее опознать. По закону. Из московских телефонов в ее книжке был только ваш, а так телефоны чуть не всей Европы.
– Да наплевать на Европу! Она действительно мертвая?
– Мертвее не бывает. Простите. Перекачались они на пару наркотиками. Не рассчитали своих возможностей и дозы. Это часто у них бывает. Наркоманов.
Они уселись в милицейский вездеход и после непродолжительной езды выкатили за черту города, а потом остановились, как показалось Нине, около сарая.
Но это был не сарай, а старая просторная изба, от времени перекосившаяся, частично просевшая в землю.
Капитан уверенно стукнул кулаком в разбухшие двери и крикнул:
– Прокопий, открывай!
Дверь открыл могучий старик в резиновом халате, пахнул перегаром и сказал добродушно:
– А! Капитан! На своих двоих пришел, а я все жду, когда тебя к нам как клиента привезут.
– Хоть бы что новое придумал, – поморщился капитан и повернулся к Нине. – У вас нервы крепкие? Знаете, не все тут выдерживают. Морг старый, новый строят, этот скоро снесут.
– Не знаю, какие нервы. Надо так надо, – ответила Нина.
– Прокопий, это на опознание девушки-наркоманки. Ее родственница.
