Арран быстро прикинула в уме: в Сан-Франциско сейчас три часа ночи. Она вернется в отель и позвонит Джонни. Да, вот так просто возьмет и позвонит. Господи, как прекрасно, что она может это сделать. Или нет, лучше подождать до завтра и позвонить после того, как уедут Изабель и Кристиан. По крайней мере есть о чем помечтать… даже если он и отругает ее за то, что разбудила среди ночи. А вообще-то поделом ему. Когда еще его можно застать дома?
— Я очень рада, Арран, — искренне произнесла Изабель. — От души рада. Тебе уже давно пора встретить хорошего человека. Вот бы и мне такого найти. Детям так не хватает отца.
— Но ведь ты уже его встретила, Иза. Давным-давно.
Не помнишь?
Изабель не отвечала. Устремила взгляд вдаль. Полоса воды заметно приблизилась. Теперь стало видно, что она не серая, а желтовато-коричневая, пенистая.
— Того самого человека, — добавила Арран.
— Ты имеешь в виду Дэвиса?
— Ну а кого же еще?
Изабель тяжело вздохнула:
— Если бы я тогда это знала! Но откуда я могла знать… Это ведь только в романах первый мужчина в жизни девушки становится ее вечной любовью. В жизни так не бывает.
— Иногда бывает. Ты ведь до сих пор его любишь, разве не так?
— Конечно, нет!
— Лгунья.
— Ну хорошо: да, да, да! Но из этого все равно ничего бы не вышло. Он-то меня никогда не любил. Смотрел на меня как на выгодное вложение капитала.
— Если ты действительно так считаешь, значит, ты еще большая идиотка, чем я думала. Да еще и слепая вдобавок.
Арран с изумлением слушала себя. Подумать только, она говорит Изабель все, что думает, и даже грубит при этом. Год назад она бы ни за что не решилась так разговаривать. Вела бы себя вежливо, соглашалась со всем.
И все бы оставалось так, как есть.
— Как ты можешь знать, что происходило между мной и Дэвисом?
— Я-то не слепая. И потом, я профессиональный наблюдатель, не забывай.
— Для тебя все слишком просто.
— Ну конечно. Это же так очевидно. Дэвис любит тебя без памяти. А иначе почему бы он вел себя именно так? Он любил тебя настолько сильно, что сам не мог этого выдержать.
— Ха.
— Это так. Вся проблема в том, что вы с Дэвисом очень похожи. Оба чертовски горды и ранимы. Так боитесь за свою дурацкую гордость, что из-за этого постоянно причиняете друг другу боль. Даже Стив Романо это понял. Он сказал Крис.
— Проклятый Стив Романо! Дерьмо! А в общем, я сама виновата. Знала, что делаю.
— Ты думаешь, Дэвис не понял?
Изабель пожала плечами.
— Конечно, он понял, — терпеливо произнесла Арран, как будто разговаривала с ребенком. — Но он не хотел тебя ни с кем делить и страшно ревновал. Просто ничего не мог с собой поделать. Слушай, надо вставать, а то промокнем.
— В любом случае поздно об этом говорить. Все давно прошло. — Изабель захватила горсть песка и продолжала с напускной веселостью:
— А в море полно всякой другой рыбы. Дети в конце концов полюбили Харта.
Не вижу, почему бы им не полюбить кого-нибудь еще.
— Думаю, родного отца они любили бы гораздо больше.
Изабель резко обернулась к ней:
— Что ты имеешь в виду?! Ты… откуда ты знаешь?
Ледяные серые глаза Арран по цвету напоминали Северное море.
— Я видела Марка и Мелиссу. Я видела Дэвиса.
— О Боже! Это что, так бросается в глаза?
— Конечно.
— Как ты думаешь, он знает?
— Я бы удивилась, если бы он не знал. Иза, позвони ему, когда вернешься. Ты ведь можешь все начать сначала. Попробуй встретиться и поговорить с ним. Скажи, что ты его любишь. Ну что ты теряешь?
— Да я скорее умру.
— Трусиха!
— У меня есть своя гордость.
— Ну и что хорошего она тебе дала? Живешь одна, пьешь слишком много. С детьми сплошные проблемы.
Изабель побледнела.
— Знаешь, я никогда не думала, что смогу сказать такое человеку, к которому всегда хорошо относилась.
Но тебе скажу: черт бы тебя побрал, Арран Уинтер. Ты стерва.
Арран в отчаянии смотрела на нее.
— А ты… ты не просто трусиха. Ты круглая идиотка.
Самолет с ревом катил по взлетной полосе аэропорта Хитроу. Вот он оторвался от земли. Последний раз они с Кристиан летели вместе в самолете пятнадцать лет назад, вспомнила Изабель. Летели в Лос-Анджелес, в первый раз в жизни…
Она закрыла глаза, чувствуя, как тяжелые вибрации проникают в тело. Не оглядываться назад. Никогда больше не оглядываться назад, смотреть только вперед. Ничего еще не кончено. Она молода, красива, и тяжелое бремя страхов, мучивших ее в последние годы, наконец свалилось с плеч. Она спасена. Она свободна! Мир ждет ее. Ей повезло в жизни, очень повезло. Если бы только Арран не завела этот разговор о Дэвисе Уиттэкере…
Теперь Изабель горько сожалела о том, что сказала Арран в порыве ярости. И они даже не попрощались как следует. У нее не хватило такта, а может быть, мужества поцеловать сестру на прощание. Свою родную… О Господи, они ведь даже не сестры. Между ними не существует никаких родственных связей. Может быть, теперь Арран и дружить с ней больше не станет. И можно ли ее за это винить. В тот момент она выглядела такой рассерженной. О черт, когда же наконец этот проклятый самолет наберет высоту и можно будет заказать что-нибудь выпить!
Кристиан сидела, прижавшись носом к окну, точно так же, как и во время того их давнего первого перелета.
Глаза устремлены на серые облака, руки крепко сжимают подлокотники. Все утро она провела в напряжении. То раздражалась по любому поводу, то не слышала, что ей говорят. Всю дорогу до аэропорта она кричала на бедного Мартина («Ты что, не можешь ехать быстрее? Мы опоздаем на этот чертов самолет!»), хотя Мартин и так вел свой тяжелый автомобиль на самой большой скорости. Несмотря на проливной дождь, они уложились меньше чем за три часа и подъехали ко входу в аэропорт за час до отлета. Мартин провел их через лабиринты задних лестниц, многочисленных переходов, грузовых лифтов и в конце концов доставил в небольшой частный зал ожидания. Лишь после этого он их оставил, крепко обняв на прощание готовую расплакаться Кристиан. Погладил ее по голове, как маленького ребенка.
— Вот увидишь, он будет в полном порядке.
Обернулся к Изабель:
— Присматривайте за ней получше, мисс.
В Майами тоже шел дождь, хлестал тяжелыми, теплыми струями. От асфальта поднимался пар. Жозе Эстевес ждал их у выхода из аэропорта. Небольшого роста, неприметный, в легком костюме, с полиэтиленовым плащом на руке. Он представился как руководитель секретных операций Управления по борьбе с наркотиками юго-восточного округа и показал удостоверение.
— Лудо вне опасности, — ободряюще произнес он. — Состояние его стабилизировалось. Он вас ждет.
