Анна сидела на диване. Одна нога была согнута в колене, на ней лежала рука, сжимающая тонкую ножку винного бокала, на дне которого играли мягкими бледно-желтыми бликами остатки вина. Вторая рука лежала на спинке дивана, и пальцы тихонечко скользили по обивке.
Протянув руку, Столяров щелкнул выключателем и даже вздрогнул – ореховые глаза смотрели на него в упор. И не было в них ничего. Ни слез, ни отчаяния, ни боли, ни злобы… Пустота.
3асунув руки в карманы, Сергей перекатился с пятки на носок и прошелся взглядом по комнате. Снова взглянул на Анну, но ничего не поменялось. Лишь губу закусила. И только сейчас он увидел, что глаза ее припухли…
Столяров ожидал чего угодно. Да даже не ожидал, а хотел. Хотел, чтобы кричала. Ругалась! 3лилась! Проявляла хоть какие-то эмоции, но не молчала и с раздражающим спокойствием болтала вино в бокале. Уснувшая было ярость снова начала копошиться и тихо подала голос:
- И что все это значит? Я должен извиниться? - изобразив шутовской поклон, Сергей продолжил. - Прошу прощения, что дискредитировал Вас перед Астаховым, мадам Корту.
Анна молчала, только покачала головой, и в глазах сверкнули слезы. Пройдясь медленным взглядом снизу-вверх по мужчине, она посмотрела ему прямо в глаза и только тогда заговорила:
- Дурак ты, Сережа. И мысли твои дурацкие!
- Да, зато Астахов весь такой умный…
- Да причем тут Астахов?!
- Да при том, что ты неплохо проводила с ним время на презентации, и вот опять вы встретились, и все так славно было бы, если бы он не встретил тебя после секса!
Качая головой, Анна смотрела на него и словно не узнавала. Прошло еще несколько минут, прежде чем она заговорила:
- Дело не в Астахове… Совсем не в нем…
- Да? А в чем же?!
- Не перебивай меня! Дело в том, что на его месте мог быть кто угодно. И кто угодно мог увидеть, что меня можно нагибать и разгибать… как… девку какую-то! – в конце голос ее дрогнул, и Анна быстро опустила голову.
Но Сергей все же успел заметить влажный блеск ее глаз, и это могло бы его смягчить. Могло бы. Но не смягчило. Только больше раззадорило.
- Прости великодушно, что скомпрометировал. Наверное, нам все же лучше будет уйти в тень, милая…
- Наверное, - безликим шепотом откликнулась Анна, продолжая болтать в руке бокал.
- Только понять не могу, если ты так стесняешься меня и наших отношений, то для чего предлагала их? – после очередной паузы спросил Сергей.
- Отношения… Отношения, Сережа, это не только трах где только вздумается! Это ответственность! Уважение друг к другу! И их предложил ты, точнее видимость их… и соглашаясь, я не предполагала, что ты будешь так себя вести…
- И как я себя вел? – ехидно спросил Столяров.
- По-скотски ты себя вел. И дело не в Астахове! Дело в том, что работа - это работа! Это место, где меня должны уважать и слушаться! Тебя будут уважать, если я приду на заседание и запущу руку к тебе в штаны? Не будут! Почему меня должны уважать, пусть даже не как начальника, а как человека, бармены и официанты, если этим не утруждаешь себя даже ты! Я тебя, идиота, никогда не стеснялась, но моя личная жизнь - это моя личная жизнь, и после секса, растрепанную, с поплывшим макияжем меня можешь видеть только ты!
Договорив, Анна поставила бокал на журнальный столик и медленно встала. Выключила телевизор и покинула комнату, не поднимая глаз.
- Хорошо… А если у меня момент страсти?
- А если этот момент перенести в более подходящее место?
- Какое, например?
- Господи, Столяров, ты издеваешься? Да хоть в машину! – страдальчески выкрикнула Аня и зашагала к кухне.
Глядя, как она удаляется, Сергей все же решился на последний вопрос:
- Почему ты не сказала «нет»?
Обернувшись, она как-то странно посмотрела не него и только пожала плечами:
- А ты бы меня услышал?
***
Утро было безжалостным. Голова болела. Солнце из не зашторенных окон нещадно било в глаза. 3астонав, Виолетта перевернулась на бок, сладко потянулась и замерла с широко распахнутыми глазами, когда на талию легла посторонняя рука, а над ухом послышалось сонное урчание. Не прошло и секунды, как к спине прижалось мужское тело в костюме Адама, и девушка едва не заорала!
«Откуда, черт подери?!»
3аглянув под одеяло, она мысленно застонала. Ничего. Кроме цепочки на груди и засоса возле пупка…
«Мляяяяя!!!!»
Заскулив, она натянула на лицо одеяло и мысленно вознесла молитву о том, чтобы Бог умертвил ее прямо на месте. Кто сейчас у нее за спиной? Кто ее, блин, обнимает?
«Кто мне на пузе синяк поставил?!»
Снова заскулив, она перевернулась на живот и попыталась протиснуться головой под подушку. Тело рядом тоже зашевелилось, недовольно засопело, и охрипший после сна голос спросил:
- Ты чего?!
При звуках этого голоса она обомлела и медленно высунула голову. Уставилась на заспанное лицо мужчины и после длительного страдальческого писка спросила то, что было и так очевидно:
- Столяров?!
- А кто же еще, - подслеповато щурясь пробормотал Влад и, приложив ко лбу два пальца, отсалютовал.
Последовал очередной стон, и рыжая всклокоченная голова скрылась под подушкой. Не прислушиваясь к сокрушенному ворчанию, он подгреб удобное теплое тело под себя, закинул на колени ногу, обнял рукой и, устроив голову, хотел было продолжить сон, но девушка не то что дернулась, а прямо подскочила на кровати. Видимо, куда-то хотела бежать, но все спутало одеяло, которое обвилось вокруг ее ног, и Виолетта со сдавленным вскриком рухнула на пол.
Глядя на то, как она трет ударенную коленку, Влад с усталым видом зевнул и сел, спустив ноги с постели. Двинулся к сидящей на полу Виоле, но та с пронзительным «Не двигайся!» выставила перед собой руку и затравленно осмотрелась по сторонам, вероятно, в поисках одежды… Но таковой не наблюдалось поблизости.
- Она в коридоре, наверное… Мы… Не дошли… немного… Там начали…
Все было сказано с нужной интонацией, ему даже удалось изобразить сожаление о случившемся, но все испортила улыбка, которая явно дала понять, что ничего подобного не ощущалось на самом деле. Увидев это, Вилка засопела и осмотрелась по сторонам в поисках чего-то, что могло сойти за метательный снаряд. Не найдя ничего, девушка рванула в бой сама, но и глазом моргнуть не успела, как оказалась скрученной и прижатой спиной к груди Влада. Держал он крепко, но боли не причинял. Быстрый поцелуй в плечо и тихие слова:
