— Совершенно верно. Разница в том, что она очень хочет замуж.
Что верно, то верно!
Внезапно Джун обуяло бешенство. Да с какой это стати я оправдываюсь перед этим типом? С какой стати мне вообще понадобилось оправдываться? Как будто мне не безразлично, что думает обо мне этот человек!
— Ты не знаешь, чего хочу я! — бросила она, и тогда сильная горячая ладонь Анри как бы невзначай накрыла ее ладонь.
— Так скажи мне, — попросил он вкрадчиво.
Джун, в который раз подивившись, с каким искусным лжецом ей приходится иметь дело, резко спросила:
— Зачем? Для чего тебе это нужно? Только потому, что Синтия сказала, будто я не интересуюсь мужчинами.., и ты решил меня переубедить? Почувствовал во мне вызов своему непомерному мужскому самолюбию?
— Стало быть, у меня непомерное мужское самолюбие, — пробормотал Анри. — Хм.., интересно.
— Ничего интересного! — отрезала Джун, уязвленная насмешливым огоньком в его глазах. Просто.., ты слишком высокого мнения о своей неотразимости!
— В самом деле? — мягко осведомился он, проводя пальцем по ее влажной ладошке. — Отчего же тогда ты вся дрожишь? Если не от страсти.., стало быть, злишься на меня?
Если бы он только знал…
— Я хочу уйти, — ровным голосом объявила Джун. — Будь добр, отпусти мою руку.
— Зачем? Чтобы ты сгоряча опять перешибла стулом мужское достоинство какого-нибудь бедняги? Боюсь, он этому не обрадуется.
— Я не… — Взгляд Джун невольно скользнул к поясу его джинсов и ниже. — Я ничего тебе не перешибла, — торопливо сказала она и почти испуганно спросила:
— Неужели вправду?..
— А если бы и так? — Глаза Анри, казалось, прожигали ее насквозь. — Согласно твоим же убеждениям, ты бы оказала этим огромную услугу женщинам Лазурного берега. Подумай только, как они были бы счастливы, узнав, что я лишился своего.., мужского обаяния.
Джун была уверена, что женщины Лазурного берега скорее линчевали бы ее за такой «подвиг». Она вскинула голову.
— Тебе нравится надо мной смеяться, верно?
— А разве я смеюсь?
— По-моему — да.
— А по-моему, ты слишком серьезно относишься к моей болтовне. — Голос Анри смягчился. — Ладно, ты мне ничего не перешибла… ну разве что самую малость.
— Тебе нравится меня провоцировать?
— Чем это? Тем, что ты мне ничего не повредила? — Уголки его губ дрогнули в ленивой чувственной улыбке. — Вот если бы я предложил тебе убедиться в этом при всем честном народе, это была бы провокация!
— Ты просто невозможен! — Джун перевела дыхание. — Я хочу уйти.
— Но ведь мы только-только начали узнавать друг друга поближе…
Она возмущенно тряхнула головой.
— Ушам своим не верю!
— Отчего бы это? Что я такого сказал? — Анри вновь накрыл ее ладонь своей, легонько сжал ее непокорные пальцы. — Я действительно хотел бы узнать тебя поближе. Что в этом плохого?
Он еще спрашивает! Джун стиснула зубы, изо всех сил стараясь сохранить остатки хладнокровия. Ей приходилось нелегко. Беда в том, что, несмотря на скудный опыт молодости, в последние годы она почти не имела дела с мужчинами. Всеми силами избегая двусмысленных ситуаций, Джун в конце концов попросту разучилась управляться с представителями сильного пола.
— А как же Синтия? — спросила она. — Разве ты не знаешь, что она… — Осторожно! Только бы не проговориться! — ..любит тебя, — неуклюже договорила Джун.
— Да неужели?
Равнодушие, прозвучавшее в голосе Анри, задело Джун за живое.
— Именно так!
Губы его дрогнули в едва уловимой презрительной усмешке.
— Поверь мне, Синтия не любит никого, кроме своей драгоценной особы.
Джун широко раскрыла глаза.
— И тебе совсем безразлично, что она о тебе подумает?
— У меня нет ни малейшего желания тратить время на разговоры о Синтии, — заявил Анри, поглаживая ладонь Джун. — Расскажи мне о себе, — настойчиво попросил он, — о своей работе в музее… Да, я знаю, где ты работаешь, но ведь ты, кажется, долго болела…
— Оставь в покое мои дела! — выкрикнула Джун и осеклась, безуспешно пытаясь успокоиться. Помолчав немного, она продолжила:
— Почему бы тебе самому кое-что мне не рассказать? Например, о Синтии, о ваших отношениях, которые длятся уже полгода! У вас ведь серьезные отношения, правда? Настолько серьезные, что ты пригласил ее на виллу, познакомиться с твоими родными…
Анри вдруг отдернул руку. С губ его сорвалось какое-то, наверняка не вполне цензурное, французское словцо. Откинувшись на спинку стула, он обвел угрюмым взглядом кафе. Джун не сразу поняла, что собеседник старается смотреть куда угодно, только не на нее. Ей отчаянно захотелось обратиться в бегство, но эта мысль утонула в волнах холодной ярости, которую источал Анри.
— Извини, что я сунула нос не в свои дела… — поспешила замять Джун свою неловкость и в награду получила полный презрения взгляд.
— Вот что, стало быть, она тебе сказала? — отрешенно спросил Анри. — Что я пригласил ее на виллу ле Брени, чтобы познакомить со своей родней?
— Д-да, — неуверенно подтвердила Джун, безуспешно пытаясь вспомнить слова Синтии. — Во всяком случае… — Она запнулась, но решила быть честной до конца и продолжила:
— Во всяком случае, именно такой вывод я сделала из ее слов.
Анри взглянул на нее в упор, его темные глаза напряженно сузились.
— Значит, если я скажу, что приглашал ее на виллу совсем не для этого, ты мне поверишь?
Джун пришла в полное замешательство.
— Но ведь Синтия действительно ездила туда!
— На виллу? О да. — Анри беззвучно присвистнул. — Ее заинтересовало сыроварение, и я сказал, что в ближайший свободный уик-энд она может приехать и посмотреть, как делается сыр.
К несчастью, Синтия сочла эти слова официальным приглашением… Остальное, судя по всему, тебе известно.
Джун нахмурилась. Ей не хотелось безоглядно верить Анри, и все же его слова походили на правду.
— И тем не менее, — сказала она, усилием воли принуждая себя вернуться к теме разговора, — ты мог бы предвидеть, что именно придет ей в голову. Ведь вы встречаетесь уже несколько месяцев.
— Ты сказала — шесть, и я не стану спорить. Анри развел руками. — Об одном тебя прошу: не вбей себе в голову, будто Синтия тешит себя иллюзиями относительно нашей связи. Думаю, она отлично понимает, что дело близится к концу.
— К концу?
Голос Джун опасно зазвенел, и Анри вперил в нее холодный взгляд.
— Отчего бы и нет? Такие связи не вечны, и она знала это с самого начала. Я не собираюсь снова жениться.
Сердце Джун болезненно сжалось.
— Но.., но вы были любовниками, — осмелилась напомнить она.
