Кэтрин Куксон - Соперницы

— Конечно, сэр. Вы почти не изменились. — Мэри еще не видела мистера Ферье сегодня, потому что провела весь день со своей подругой Нэнси Уэйт.

— Очень мило с вашей стороны, Мэри. Насколько я помню, вы всегда были очень тактичны, без сомнения это влияние мисс Бригмор. — Он взглянул на гувернантку. — До свидания.

— До свидания, сэр.

Наклонившись, он приложил руку Барбары к губам, но глаза не опустил, и во взгляде его мелькнуло озорство, будто их объединял неизвестный остальным секрет.

— До свидания, мисс Моллен. — Он подчеркнул слово «мисс». — Надеюсь вы прекрасно провели время.

Барбара прочитала по его губам только конец предложения, так как он склонил голову, и ответила:

— До свидания, сэр, и спасибо. — Эта фраза подходила ко всем случаям жизни.

Когда мистер Ферье отошел, Йейтс закричал: «Пошел!», и повозка первой покинула двор; затем мисс Бригмор натянула вожжи, и пони потащил двуколку вперед. Все принялись махать друг другу. Барбара помахала Майклу, стоявшему между матерью и бабушкой. Мальчик не побежал, как обычно, рядом с двуколкой, провожая их до дороги, но это уже не имело значения. Барбара знала, что если бы все зависело от него, он именно так и поступил бы. Она чувствовала себя сильной, могущественной, важной особой; глухота не играла никакой роли. Неужели ей только двенадцать? Девочка ощущала себя гораздо старше. Одну вещь решила для себя Барбара твердо: она не перестанет надоедать Бриджи до тех пор, пока не получит пони, и тогда можно будет ездить на ферму, когда захочется, и никто не посмеет ей помешать... никто.

Они проехали почти четверть мили, когда две фигуры — большая и маленькая, — перепрыгнули через канаву и взобрались на насыпь у дороги, чтобы уступить им путь. Глядя на маленькую фигурку Сары Уэйт, в потертом пальтишке, тяжелых башмаках и соломенной шляпке, Барбара поняла, что глупо было ревновать и опасаться такую малявку. Она знала — Джим Уэйт водил Сару посмотреть состязания, без сомнения по предложению тети Констанции и Бриджи, поскольку приезжали Беншемы. Если бы не это, Саре Уэйт позволили бы увязаться за ними, а, как говорила Бриджи (правда, по другому поводу), — не стоит давать девчонке такую привилегию. Но все это уже не имело никакого значения, абсолютно никакого. Барбара танцевала с Майклом наедине, и он почти что поцеловал ее.

На следующее утро, за завтраком, мисс Бригмор едва не подавилась едой и с грохотом уронила вилку, когда Барбара спросила ее:

— Что такое отметина Молленов? А у меня она должна быть? Ой, не подавись! — девочка быстро вскочила с места и принялась хлопать мисс Бригмор между лопатками, говоря при этом: — Ты закашлялась из-за моего вопроса, или из-за бекона?

— Не надо, не надо! — Опекунья стряхнула руку Барбары, вытерла рот салфеткой и пробормотала: — Все этот бекон, Мэри слишком его пережаривает. Я ей уже говорила. Так... что ты там спрашивала насчет отметины Молленов?

Она продолжила трапезу, а Барбара вернулась на место.

— Я спросила, что это такое, и должна ли я ее иметь.

— Почему ты задаешь такой вопрос? Где ты об этом услышала?

— От мистера Ферье, он вчера разговаривал с Констанцией. И сказал, что хотя у меня нет отметины, я все равно Моллен до мозга костей или что-то в этом роде.

«Господи, помилуй!» — мысленно воскликнула мисс Бригмор, закрыв глаза. Она не вынесет еще одной ссоры с Барбарой, а раскрыть правду — значит разрушить всю, с трудом созданную систему воспитания ребенка, и ее образования при помощи языка жестов. Она подняла глаза и медленно произнесла:

— Большинство из мужчин семейства Молленов, которые родились с темными волосами, имели более светлую прядку, растущую с макушки, — она показала, как, — обычно на левую сторону.

— А у маминого дяди Томаса она была? На той фотографии, что висит в гостиной, у него волосы седые.

Мисс Бригмор потупилась, потом ответила:

— Да, в молодости эту прядь было очень хорошо видно.

— А у моего папы?

И опять мисс Бригмор промолвила про себя: «Господи, помилуй!». Теперь ей придется заново повторять выдуманную историю о мифическом младшем брате Томаса Моллена, который утонул в море до рождения Барбары. Она сочинила эту историю, когда девочка впервые стала расспрашивать о своем отце, и не переставала упрекать себя за сочинительство, потому что такое объяснение усложняло и без того запутанную ситуацию. Когда она заговорила, слова прозвучали невнятно.

— Что ты сказала? — громко переспросила Барбара.

Мисс Бригмор резко вздернула голову и таким же громким голосом ответила:

— Я сказала, что у твоего папы эта прядь была почти не видна.

— Почему тогда у меня ее нет совсем? — Барбара пригладила волосы.

— Женщины в семье Молленов не отмечены этим знаком.

— Не отмечены знаком? — медленно повторила слова девочка. — Почему ты так сказала?

— Ой, милая, — махнула головой мисс Бригмор, — просто так. Просто такая пигментация волос.

— А мой дядя, муж тети Констанции, он был сыном дяди Томаса, того толстого?

— Не говори — толстого, дядя твоей мамы был просто полным, полным, и все.

— На портрете он толстый.

— Барбара! Ты мне действуешь на нервы, и ведешь себя, как маленький ребенок.

— Извини. Но послушай, Бриджи, я же хочу знать. Если муж тети Констанции, Дональд, был сыном дяди Томаса, то почему же он жил на ферме? Почему он не жил в поместье до того, как его продали или здесь, с тобой? И почему его звали Радлет, а не Моллен?

— По... потому что его... его мама вышла замуж еще раз.

— Что? — Барбара закатила глаза. — Но она не могла выйти замуж, пока был жив дядя Томас, а он умер как раз перед моим рождением, ты сама так говорила, от сердечного приступа. А мама дяди Дональда — миссис Радлет, и она все еще...

Мисс Бригмор вскочила с места и сделала то, чего не делала никогда — ударила кулаком по столу, так, как поступил бы мистер Беншем, и закричала на Барбару, произнося каждое слово отдельно:

— Я не собираюсь, сейчас вдаваться в подробности жизни целой семьи, ни ради твоего удовольствия, ни ради удовольствия кого-либо другого, ясно? Когда я сочту, что пришло время, то расскажу тебе всю историю, даже напишу ее. Буду очень благодарна, если ты не станешь касаться этого предмета вплоть до моего позволения. Ты все поняла?

Барбара во все глаза смотрела на мисс Бригмор. Она видела — Бриджи разъярилась и раскричалась из-за того, что пытается что-то скрыть, и наверняка этот секрет связан с тетей Констанцией и человеком, которого звали Дональд Радлет, и который приходился ей мужем, но был тем не менее сыном дяди Томаса. В ту минуту девочка испытывала сильное желание сказать: «Тетя Констанция — плохая, в ее ящичке для воротников хранится портрет мужниного брата, и он очень похож на Майкла». Но нет, теперь это личный секрет Барбары. И она не будет ждать позволения говорить о нем. Когда она сама решит, что пришло время, тогда и застанет людей врасплох, и начнет задавать вопросы, а больше всех напугает тетю Констанцию, если та вздумает помешать ей.

— Ты закончила завтракать? Тогда иди собирайся в поместье, — холодно проговорила мисс Бригмор.

Барбара вошла в свою комнату и села возле трюмо, принявшись изучать свое отражение в зеркале. При этом она думала: «Я знаю так много того, о чем не знают другие люди, может быть, из-за глухоты я замечаю больше. Когда мне исполнится шестнадцать, я буду уже такой умной, как... — она собиралась сказать «как Бриджи», но потом решила: — Как тетя Констанция». Барбара понимала, что тетя Констанция гораздо лучше знает жизнь.

Внезапно настроение девочки переменилось. Она придвинулась поближе к зеркалу, и, разглядывая свое печальное лицо, мысленно сказала своему отражению: «Во мне есть что-то плохое, а я хотела бы стать совсем хорошей, чтобы Майклу все во мне нравилось. Я бы хотела быть доброй, как Кэти, и нежной, как... — Барбара чуть не отпрыгнула от зеркала, поймав себя на слове «Сара», а потом, сгорбившись, спросила: — Неужели я ненавижу ее из-за этого? Не только потому, то Майкл с ней возится, но и потому, что она так не похожа на меня со своим нежным и кротким характером? — Придвинувшись к зеркалу как можно ближе, девочка смотрела на себя и задавалась мучительным вопросом: — Почему я не такая? Не добрая и не нежная? Но... я любящая. Да, да. — Она качнула головой, словно пытаясь переубедить несправедливо обвиняющий ее голос. — Я любящая, я люблю Майкла, я всегда его любила, с самого рождения. И Бриджи, да, ее я тоже люблю, только по-другому, и я люблю Кэти, потому что трудно не любить такого великодушного человека, как она. Я хорошо отношусь к мальчикам особенно к Джону. Я... я ко всем хорошо отношусь, ко всем, кроме семьи Уэйтов и... тети Констанции».

Ну что ж — Барбара выпрямилась — если она надеется когда-нибудь получить Майкла, то ей придется научиться любить и тетю Констанцию тоже, потому что, когда они с Майклом поженятся, им всем надо будет жить в одном доме. А может быть и нет. Перед ее мысленным взором предстала картина — тетя Констанция смотрит на мистера Ферье. Барбара умеет распознавать любовь, когда видит ее.